Холод, пламя и любовь - Иван Заам
— Виктория, с тобой все хорошо? — обратился ко мне Эдвард.
— Простите меня, ваше величество… Я такая дура…
— Виктория! Ты что несешь? — удивился Грин. — Ты что не помнишь этих взрывов фонарей, на первом этаже, когда нас увидел Эдвард? А то что он говорил, что замучает тебя до смерти?
— Так это вы тогда стояли за дверью! Ну вы даете… — усмехнулся Эдвард. — я говорил о Грете! И вообще не собирался мучать её! Это были всего лишь угрозы, чтобы расколоть преступника. Я знаю, что у нас в замке есть предатели, и мне нужно любой ценой найти их всех. Тот человек, которого мы пытали, совершил покушение на меня. Я подумал, что он дорожит Гретой, но потом понял, что ему просто жаль её. Он не сдался даже при самых жутких пытках. Возможно, есть более веская причина его молчания. Грета — лишь маленькая пешка. Мы давно следили за ней и знали, что она шпионка. Это сыграло нам на руку. Тогда на охоте, мы ожидали нападения. Меня уже не раз пытались убить. Накануне каждого покушения Грета ходила к реке и бросала туда небольшой шарик внутри, которого оставляла сообщения. Найти такой шарик в реке, это все равно что искать иголку в стогу сена. Мы пришли к выводу, что эти послания доходят до адресата магическим способом. И теперь я понимаю, кто за этим стоит… Сам дьявол… — Эдвард показал мне амулет.
— Да ну! Кончай заливать! — рассмеялся Грин. — А фонари! Фонари, кто взрывал!
— Я не знаю… Возможно причина в этом дьявольском предмете? Таких огромных я никогда не видел. В тот момент ты держала его при себе, Виктория?
Я судорожно проглотила огромный комок в горле, кивнув в ответ.
Грин внезапно умолк.
— Выходит, я попала в беду из-за этого амулета? — дрожащим голосом спросила я.
— Нет. Ты попала в беду по своей невнимательности. А амулет…. амулет оказался у тебя не просто так… Кому-то очень нужно, чтобы ты была на юге. Несколько дней назад Храм Cолнца в Перисфорде оккупировало местное правительство. Всем процессом руководил какой-то жрец в серой монашеской рясе. И на груди у него висел такой же огромный амулет. Теперь на юге запрещено исповедовать нашу религию под страхом смерти. Я думал мы с отцом искоренили эту заразу еще пятнадцать лет назад. Когда-то я сам стал жертвой этого зла. — спрятав амулет за пазуху, он снял перчатку с правой руки и сжал ладонь в кулак. Всю кисть покрывали шрамы от ожогов.
Я хотела спросить у Эдварда, что именно случилось с его рукой, но постеснялась и почему-то задала вопрос о себе:
— Разве на меня этот амулет не подействовал?
— Если бы он подействовал, то ты бы прямиком отправилась в Гритенбург. Ты необычная девушка, и в нашем мире неспроста. Ты хотела в Заколдованный лес? Но зачем?
— Там живет колдунья, которая поможет мне и Грину вернуться домой.
Эдвард тяжело вздохнув, вдел кинжал в петлицу ремня у себя на груди и протянул мне руку:
— Пойдем, я отведу тебя туда, — улыбнулся он своей еле заметной улыбкой.
Я робко смотрела на него и думала, что если к нему прикоснуться, то наверное, можно испытать только жуткий холод. Но когда он взял мою озябшую руку, ощутила приятное тепло, по телу пробежали мурашки, с сумасшедшим ритмом забилось сердце. Неведомая энергия страсти овладела мной. Изо всех сил я старалась избавится от постыдных мыслей, чувствуя, как щеки заливаются румянцем.
Глава 23
Я сделала несколько шагов и остановилась, вновь увидев трупы разбойников.
— Ничего себе? — удивился Грин. — Эти засранцы получили по заслугам! Какой зверь их так искромсал?
Я ничего не ответила.
— Виктория что случилось? — спросил Эдвард.
У меня закружилась голова. Воспоминания о кровавой резне были настолько свежи, что перед глазами, как наяву мелькала одна и та же картина безжалостного убийства людей.
— Разве они заслужили смерть? — спросила я.
— Конечно заслужили! — ответил Эдвард.
— Но Лукас был еще жив и обезврежен… Его можно было пощадить! А бородатый? Разве мы в праве решать кому жить, а кому умереть?
— А кому еще решать это? — спросил Эдвард.
— Богу…
— Если они уже мертвы, значит такова воля Божья! Пойдем я покажу тебе кое-что!
Мы подошли к пожелтевшей палатке, и Эдвард откинул кусок брезента. Палатка была заполнена разной утварью из меди, олова, серебра, и даже золота. Посередине стоял большой сундук доверху набитый серебряными монетами, так что даже крышка не закрывалась.
— Видишь? Все добро здесь, принадлежало тем, кого убили эти разбойники.
— Людей убивали за побрякушки? — удивился Грин.
— Каждая побрякушка стоит денег. Эти разбойники уже больше года совершали убийства и грабежи. В основном они убивали приезжих. Тех, до кого никому нет дела. Действовали они очень осторожно. Всегда заметали следы. Даже не известно сколько невинных они убили, но судя по этому добру — много.
Эдвард вошел внутрь и достал, из под груды металлических предметов красную скатерть вышитую цветными узорами. Вытащив кинжал, он начал резать ее на тонкие лоскуты.
— Ваше величество зачем вы портите такую красоту? — удивилась я.
— Виктория, называй меня просто Эдвард. Но только между нами. При остальных, все же, придется обращаться “ваше величество”.
“Называть его просто Эдвард… Просто Эдвард…” — радостно повторяла я про себя.
— Это такая честь для меня ваше… То есть Эдвард…
— Называй… Просто Эдвард… — кривляясь, подзуживал Грин, — Да ты и без разрешения можешь называть его как хочешь!
Эдвард, подойдя ко мне, сурово посмотрел на моего друга.
— Да и еще, никто в замке не должен знать, что я был здесь. Вообще никто, кроме тех, кому это положено. То что король гуляет один без охраны — это лишняя информация. И другу своему напомни… — он вновь посмотрел на Грина.
— Хорошо… А кто те, кому положено?
— Ты их скоро увидишь. Пойдем, чем скорее мы доберемся до Заколдованного леса, тем лучше.
— Да, Да! В Заколдованный лес! Давайте быстрее! Вперед! — радостно кричал Грин.
Эдвард взял под узду серого коня с серебристой гривой, и мы в спешке покинули логово разбойников. По пути, через каждые десять метров, Эдвард привязал к веткам красный лоскуток ткани. Мы дошли до оврага, где у поваленного дерева стоял гнедой жеребец с ярко-черной гривой.
— Чертов Билич! Я велел ему оставаться здесь… — недовольно сказал Эдвард.
“Слава Богу мальчишку не убил… Значит он не всех подряд убивает…” — подумала я с облегчением.
