Я тебе посылаю любовь. Книга первая - Марина Васильевна Ледовская
— Где у Вас полотенца для посуды? — завидев Надю, спросил Николай. Она вошла, волосы выбились из прически, а пучок устало съехал на бок. Грустная и утомленная Королева после бала. Бал был первым в её жизни. Несмотря на финал, само действо оказалось триумфальным. Надя протянула Фертовскому полотенце, спохватилась и сама занялась посудой. Под пристальным взглядом Николая она вытерла насухо все бокалы, до того момента, как они заиграли на свету алмазными гранями, затем принялась за остальную посуду. Фертовский повесил перевернутые бокалы над столешницей. В какой-то момент он случайно коснулся плеча Нади. Она удивленно подняла на него глаза.
— Простите! — Фертовский прикусил губу. Смотрел все так же строго и невозмутимо. Надя стушевалась: опять, наверное, что-то не так. Она провела рукой по волосам и обомлела: воронье гнездо! Жесткие, хотя и густые, волосы часто подводили ее. Миша любил подтрунивать над этим. Миша? Как некстати он вспомнился! Глупый и неопытный мальчишка. Он еще ничего не понял в этой жизни.
— Я пойду, — сказал Фертовский, он пробежал глазами по кухне. Надя отметила, что он охотно и без намека на лень помог им с Викторией. Даже не пришлось им руководить и направлять. Вероятно, он и в жизни был таким — самостоятельным и решительным. Эта его черта Наде была незнакома.
— Спасибо за помощь! — с чувством произнесла Андреева. Николай направился к выходу.
— Не стоит, — он обернулся на пороге. — То, что скрыто внутри человека, вызывает гораздо больший интерес, чем то, что лежит на поверхности. Важно оставаться таким, какой ты есть. В этом неповторимость человека, в этом его гармония с собой и окружающим миром, в этом его удача и шанс стать счастливым.
Надежда застыла на месте.
— Спокойной ночи! — бросил уже через плечо и ушел.
— Где Николя? — на кухне появилась Виктория.
— Ушел, — Надя все еще пребывала в состоянии шока. Фертовский словно знал о ней так много, что становилось страшно. Он не просто читал ее мысли, он знал ее страхи, сомнения, ведал о ее ошибках. Нет, этого просто не может быть!
— И ты его отпустила? — возмутилась Вика.
— Я сказала ему спасибо. По-моему этого достаточно. И вообще, — она распустила волосы, — я устала и хочу спать. Слишком много впечатлений за один вечер. И не приставай больше ко мне.
Вика улыбнулась и потерла руки: Фертовский ведет себя именно так, как ей необходимо.
Антон вернулся в Беляниново ранним утром. Усталость практически бессонной ночи сковывала тело, болела голова. Антон оставил автомобиль перед самым домом, не хотелось загонять его в гараж лишь по причине утомления. Сейчас Антон понимал, что его роскошная тачка не поможет удержать Викторию. Что-то вмешалось в их, казалось бы, восстанавливающиеся отношения. А счастье было так близко. Было да прошло.
Антон вошел в дом. Слишком глубоко погруженный в свои мысли, он не заметил ту, о которой сейчас думал. Не заметил, прошел мимо. Услышав ее голос, вздрогнул, обернулся.
— Тоша, привет! — Виктория вся светилась. Минуту назад спустилась вниз, хорошенькая, выспавшаяся, полная надежд и планов. Планов, в которых Антону уже не было места. Он подошел к ней, хотел поцеловать, но Виктория так резко отшатнулась, что у Антона больше не осталось сомнений.
— Как дела у Вадима? Что с отцом? Когда Вадим вернётся? — выпалила она. Это было сейчас самым важным для Виктории.
Антон внимательно посмотрел на нее. Все сложилось как в мозаике, одно к другому, совпало все, до единого фрагмента.
— Я устал и хочу спать. Я ехал всю ночь, стоял в «пробке». Георгий Анатольевич дома, ему лучше, — с этими словами он направился к лестнице, давая понять, что разговор закончен. На первой ступеньке все же остановился. Виктория ринулась к нему, не осознавая, что делает.
— Когда вернется Вадим? — она схватила Антона за рукав.
Антон аккуратно освободился и ждал.
— А Вадим? — Виктории захотелось задушить Антона.
— Что Вадим? — почти искренне удивился он.
— Когда он вернется в Беляниново? Скоро? Что он сказал? Когда его ждать?
Антон спустился с лестницы, подошел к Виктории, у него было странное выражение лица. Она еще не понимала.
— Почему тебя это так волнует? — спросил, чеканя каждое слово. — Скоро, не скоро, вернется, задержится. Мы приехали сюда отдыхать, Вадим любезно предоставил нам дом, — последние два слова он произнес громче, мы приехали не ради Вадима…
Антон взял Викторию за подбородок, приблизился к ее губам.
— Или у тебя опять поменялись планы?
Антон схватил ее неожиданно, поцеловал насильно, не скрывая злобы. Виктория вырвалась, но Антон опять схватил ее, прижал к себе. Удивительно, откуда в таком щуплом молодом человеке столько исполинской силы? Он держал Викторию в объятьях, словно сжимал металлическими прутьями.
— Отпусти! — она испугалась, стараясь не показывать этого. Ярость Антона была намного опасней, чем это могло показаться. В глазах милого и уступчивого Тошеньки клокотало по-настоящему безумное желание разорвать Викторию. Оно готово было вырваться с минуты на минуту.
— Ты нацелилась на Вадима? — прошипел Антон.
В целях собственной безопасности Виктория промолчала.
— Ты решила заполучить его? — железная хватка Антона не ослабевала. — Ты играешь чувствами других, словно дергаешь марионетками. Виктория — ты дрянь! Дрянь, каких я еще не встречал. Эгоистичная, бесчувственная, не способная любить и жалеть…
— Неправда! — воскликнула она. Стало так обидно, что перехватывало дыхание. И дело было не в том, что Антон бесился и пугал ее своей яростью. Нет! Обижало то, что он повторял слова Вадима, более того, сбывались его предсказания. Но в одном он ошибся. Вика не играет ничьими чувствами, она влюблена. По-настоящему, искренне и ей не все равно, что теперь скажет Вадим.
— Ты никогда не получишь Зорина! — только эта мысль и утешала Антона.
— Почему?
— Он любит Надежду — твою подругу, — Антон решил поставить все точки над «и», — он сам мне сказал об этом, сегодня ночью. Более того, Вадим думает о женитьбе. Он написал это письмо и попросил передать его Наде. Сказал, что по телефону объясняться не станет, а письмо — лишь первый шаг.
Антон вытащил из кармана листок бумаги, сложенный вчетверо, и замахал им. На лице торжество, смешанное со злостью.
— Если Вадим любит женщину, он никогда не посмотрит на другую. У тебя нет ни единого шанса. И все твои уловки ничего не стоят, они для дураков.
— Значит, ты — дурак!
— Может быть, — согласился Антон. — Но меня утешает, что Вадим им никогда не был. Поэтому и выбрал Надю.
— Отдай мне письмо! — потребовала Виктория. Надежда не должна прочитать его.
— Что?! Отдать
