Воронья душа (СИ) - Анна Морион
«Осталось только сесть в карету… А в церкви дойди до алтаря и потерять себя. Но поздно жалеть: Катарину я уже потерял… Она хотела бы видеть меня с другой женщиной… Но что она сказала бы на то, что моей супругой станет племянница того, кто отобрал у нее жизнь и оставил наших дочерей без матери?» — пронеслось в моем разуме, но я тотчас поспешил прогнать эти темные мысли: в конце концов, я наконец-то исполню долг короля перед своим народом и подарю ему наследника короны… Пусть в жилах этого наследника будет течь и демонская кровь… Мой наследник. Юный прекрасный принц, которого я буду любить и лелеять… А что, если он родится с закрученными рогами, как у его бабки? Хорош будет наследничек!
— Сильвия готова? — Я решительно направился к двери. К чему тянуть время? Чем быстрее я женюсь, тем быстрее смогу напиться до потери сознания.
— Хедда вызвалась сопровождать твою невесту до церкви. — Моя мать пошла следом за мной. — Она хорошая девочка, наша принцесса. Надеюсь, рано или поздно она найдет свою любовь и обретет семейное счастье.
— Увы, никто, по ее словам, не достоин ее руки. Будь моя воля, я выдал бы ее за Бергила и знатно бы посмеялся на их свадьбе, видя их полные злости и разочарования лица! — хохотнул я. — Но пусть Хедда выбирает себе мужа сама. Она заслуживает такой снисходительности.
К счастью, Бергилу и Вилье, которая невероятно обиделась на сестру за нежелание смотреть на «свадьбу папы», удалось убедить упрямицу Альву надеть красивое позолоченное платье, теплый, подбиты1 мехом плащ, мягкие зимние сапоги и серебряный венок на голову, и уже через полчаса мои дочери, моя мать и я ехали в карете к главной церкви столицы.
В этом огромном величественном костеле были крещены, сочетались браком и отпевались все прежние властители Калдвинда, в том числе, король Юрис, любимый народом и павший в битве, как великий герой легенд и старинных рассказов. В тот день перед костелом собрались тысячи горожан, чтобы проводить в последний пусть своего славного и любимого всеми короля. Я прекрасно помню громкий плач, раздававшийся, как под высокими каменными сводами, так и на площади перед костелом. Хеда была одета в черное платье, а ее волосы и лицо скрывала длинная полупрозрачная черная шелковая вуаль. Она стояла на коленях у красиво вырезного деревянного гроба, в котором покоился ее отец, и всю мессу молилась. Говорят, она не проронила не слезинки — так велико было ее горе. Таким же великим горем для меня была потерял моей Катарины… Как и Хедда, я не плакал, но мир словно умер, я был глух и нем, не выходил из своей комнаты и отказывался от пищи и питья. От истощения и смерти меня спасли лишь слезы моих дочерей, ворвавшихся в мои покои и повторяющие: «Мы не хотим потерять тебя, дорогой папочка! Не уходи от нас! Мы любим тебя!»
А через час после того, как гроб короля Юриса был перенесен в старинный королевский склеп, Калдвинд получил нового короля. Я был коронован на костях погибшего монарха, и народ, собравшийся на площади, приветствовал меня не так уж и приветливо. Но народ смирился. Он всегда смиряется с новым властителем. Тем более, я не был злодеем и получил корону от самого Юриса… Но люди до сих пор уверены в том, что я убил короля и обокрал Хедду. Даже Сильвия уверена в этом. Что ж, надеюсь, ей понравится стать королевой-супругой узурпатора.
Несмотря на то, что холод на улице стоял лютый, улицы были наполнены толпами народа, желающего хоть глазком взглянуть на демонессу Сильвию Росси. Не думаю, что все эти ротозеи собрались здесь, чтобы порадоваться моей свадьбе. Хм. Вот уж нет.
С трудом пробившись через толпу, преграждающую мне путь к высоким входным дверям костела, широко распахнутым в ожидании меня и моей невесты, я и мои дамы зашли внутрь и с наслаждением окунулись в тепло, которое подарила костелу в этот вечер Андрада. Нехотя, но она исполнила мой приказ.
Зал был набит придворными, одетыми в свои лучшие наряды, и, увидев меня, они тотчас подняли гул и льстиво захлопали в ладоши. Но мне было плевать на них и их лесть. Я, моя мать и девочки заняли первую от алтаря скамью и терпеливо ожидали, когда старинный величественный орган заиграет одну из торжественных религиозных мелодий.
Вскоре орган заиграл, и я нехотя занял свое место у алтаря. Облаченный в смешной костюм паяц, проклятый король и просто несчастный мужчина, которому Судьба уготовала жениться на нелюбимой… Нет, не просто нелюбимой, но и ненавистной и презираемой им женщине.
Орган играл и играл, но широкие деревянные двери не открывались. Сильвия словно не желала идти к алтарю.
«Сбежала? Струсила? Да что себе позволяет эта выскочка?» — Я медленно закипал от гнева, но мое лицо оставалось мрачным и серьезным.
— Милорд, а где же ваша невеста? — тихо спросил меня Кардинал Калдвинда, проводящий свадебную церемонию. Он был разряжен еще и обвешан золотом еще хуже меня.
— Терпение, святой отец. Она, должно быть, сильно разволновалась, — учтиво бросил я.
— Хм! — услышал я в ответ.
По залу прокатилась волна громкого шепота: придворные явно не скучали и уже смаковали эту нелепость с моей невестой.
Но вдруг дверь все же раскрылась, и взгляды всех, в том числе и мой, обратились к невесте. Однако вместо невесты там стояла Хедда. Войдя в зал, она поспешно закрыла за собой дверь и, улыбаясь направо и налево, подошла ко мне.
— Где Сильвия? — едва слышно, как змея прошипел я.
— Милорд, она… Она не может войти! — прошептала мне на ухо Хедда.
Ее лицо было бледным, даже белым.
— Не может войти или не хочет? — тихо насмешливо бросил я.
— Ваше Величество, она не может! Как вам объяснить… Она стоит там, за дверями, но, когда она подходит к ним, они покрываются белыми светящимися узорами и не открываются…
— Что за чушь? — не поверил я.
Мне казалось, что эти две подружки сговорились, чтобы опозорить меня перед моими придворными и перед моим народом.
— Клянусь перед лицом Господа Бога! Это правда! Не верите мне — так убедитесь сами! — слегка обиженным тоном тихо сказала принцесса.
— Что происходит? — вдруг рядом с нами оказалась моя мать.
— Сильвия не может войти в зал. Двери не желают пропустить ее, — коротко объяснил я.
— Так это правда… В Библии
