65 метров (СИ) - Ахметова Елена

Сложнее будет потом.

Например, когда Ракеш пойдет в технический отсек и раскатает там свой длинный экстравертный язык…

Глава 20.1. Русский человек хлеб-соль водит

На встрече с представителями реестра — двумя юркими девицами чуть постарше Фаи — я присутствовала чисто номинально. Мою голову занимали отнюдь не технические характеристики станции и объяснительные записки. Мысли скакали со скандального звонка кузины на Ростислава, который, конечно же, не мог найти другого момента, чтобы сверзиться прямиком в горячую каплю; со спящей на «Новой Кубани» королевны на Дирка — тот неотлучно следовал за мной, словно я буксировала его на жесткой сцепке, а не отпустила с миром отсыпаться.

«Мне несложно», — только и сказал временный помощник, когда я напомнила ему о положениях трудового распорядка.

Что ж, хоть кому-то из нас было несложно.

Этот вечер мог стать самым грандиозным провалом за нынешний год — и без того, прямо скажем, не самый легкий и удачный. Но мне повезло: после длительного перелета представительницы реестра и сами витали в облаках, явно мечтая только о подушке, и гостиничный номер, в спешке освобожденный от вещей тети Алии и Фаи, пришелся как нельзя кстати. Я пожелала проверяющим сладких снов, пообещала экскурсию по «Морской ступени» завтра утром и с нескрываемым облегчением откланялась.

Уже в коридоре туристического комплекса я осознала, что даже не запомнила, как их зовут. Кажется, пора было смириться с тем, что разделять личное и важное у меня больше не получалось.

— Дирк… — я запнулась. Переспрашивать, наверное, не имело смысла: помощник-то в разговоре участвовал на правах адекватного члена коллектива, но едва ли сейчас у меня что-то отложится в памяти. — Составь, пожалуйста, для меня расписание на завтрашнее утро. Не сейчас, конечно, — спохватилась я, когда он безропотно потянулся за планшетом. — Утром. Проверяющие наверняка будут отсыпаться после перелета, и назначать экскурсию по станции не стоит раньше десяти. Да и я не отказалась бы вздремнуть… — я сцедила зевок в кулак и виновато улыбнулась. — Сбрось расписание завтра утром, как будет готово.

— Хорошо, — легко согласился Дирк и дернулся было следом за мной, но я остановила его твердым:

— Спокойной ночи, — и решительно развернулась к выходу из туристической зоны.

Разумеется, сна у меня не было ни в одном глазу. Но Дирк снимал номер на третьем этаже, а команду «Фалкона» определили на первый, что позволяло сделать вид, будто я и впрямь иду в жилой отсек, и избавиться от трудолюбивого сопровождающего. Глядишь, хоть у кого-то из нас завтра будут отдохнувшие и работающие мозги — тут я, признаться, на Дирка полагалась всецело, потому что мои явно отказали получасом ранее.

Этим я себя и успокаивала, когда стучалась в капитанский люкс на первом этаже. Сейчас-то мозги отказали, но потом всенепременно вернутся в норму, честно-честно, и я больше не стану ломиться к Ростиславу в тот же день, когда отшила.

Дверь открыл капитан Соколов — осунувшийся, резко и некрасиво похудевший. Впрочем, это ничуть не помешало ему окинуть меня оценивающим взглядом, глухо хмыкнуть и посторониться, не произнеся ни слова. Я гордо задрала подбородок и воспользовалась нелюбезным приглашением.

Капельница и в самом деле перекочевала от одной койки к другой. Побывавший в нецелевом использовании тазик — тоже.

Ростислав лежал на спине, уставившись в потолок. Простыня, которой его укрыли до пояса, кое-где пристала к коже, и на ней проступили зеленоватые пятна от заживляющей мази. Специалист по связям с общественностью мало уступал им по насыщенности оттенка, а при виде меня еще и переплюнул по разнообразию палитры, густо покраснев.

— Зарин… — растерянно выдохнул он и попытался приподняться на локтях, но капельница быстро пресекла эти вольности.

Признаться, до того, как я переступила порог этого скорбного лазарета, на конструктивную деятельность меня не тянуло: хотелось что-нибудь спалить, набить кое-кому морду или, на худой конец, выйти на балкон и со вкусом проораться. Но сейчас я молча уселась на единственный свободный стул, закинув ногу на ногу. О чем говорить, я не имела ни малейшего понятия. Ростислав — надо же, событие века! — кажется, тоже. Зато капитан Соколов за словом в карман не лез и с апломбом сообщил:

— Прежде всего, позвольте заверить, что мой помощник по связям с общественностью не пошел топиться с горя или из-за разбитого сердца, и ваша совесть абсолютно чиста.

Ростислав закатил глаза и продемонстрировал капитану весьма многообещающий кулак. Я скрестила руки на груди.

— Зарин, — снова начал Ростислав и запнулся.

— Зарин, — не выдержав, повторила я, — это ядовитое вещество нервно-паралитического действия.

Ростислав сдавленно фыркнул и пробормотал себе под нос что-то в духе «а что, подходит». Я предпочла пропустить это мимо ушей.

— Какого черта тебя понесло на технический уровень?!

Глава 20.2

Соколов начал явственно давиться смехом — причем, кажется, даже не слишком нервным. Ростислав с укоризной покосился на капитана и устало провел ладонью по лицу.

— Бегал я там, — невнятно пробурчал он.

— Бегал, — повторила я, не поверив собственным ушам. — По техническому уровню? Среди ночи?!

Капитан всё-таки не сдержался и заржал в голос. Теперь мы с Ростиславом смотрели на него с одинаковым выражением, но Соколова это ничуть не смутило — и даже заткнуться не сподвигло.

— Славка всегда бегает, когда расстраивается, — бесцеремонно сдал подчинённого с потрохами заботливый капитан. — Технический уровень — это ещё ничего, вот когда дурное настроение настигает его на корабле…

— Макс, — с нажимом произнес Ростислав, старательно скрывая смущение. — Захлопнись, а?

Макс с вызывающим видом приподнял брови — мол, а что ты мне сделаешь, отшибленный, с капельницей в руке? — и самым подлым образом не захлопнулся.

— Скажите-ка мне лучше, Зарина, вы говорили со Светланой о беременности Фаи? — поинтересовался он.

Я как раз была занята тем, что пыталась представить себе Ростислава на пробежке где-нибудь в узком коридоре «Фалкона» (кажется, расстроенного специалиста по связям с общественностью следовало приравнять к стихийному бедствию!) и на резкую смену темы среагировала не сразу — оторопело сморгнула и ляпнула:

— С чего бы?

— Ага, — так самодовольно кивнул капитан, словно и не ждал другого ответа. — А кто ещё знал, что она беременна? Ну, до того, как ее арестовали.

Прискорбно логичное уточнение. К нынешнему времени об этом, кажется, знала вся станция, включая экипажи транзитных кораблей и их же трюмных крыс.

— Муж Фаи, ее любовник, Дирк, тетя Алия, Ростислав, старший авиационный инженер Джейсон и я, — дисциплинированно перечислила я, и Ростислав с Максимом переглянулись так многозначительно, словно уже сделали какой-то вывод из этого излишне обширного списка. — А что? И как это вообще связано с беготней по техническому уровню?! — я поймала себя на том, что повысила голос, и поспешно заткнулась, пока не дала петуха.

— Не по коридорам же мне было бегать! — не выдержал в ответ Ростислав.

Я представила себе человека подобных габаритов на лёгкой пробежке где-нибудь по первому этажу гостиницы. Воображение дорисовало персонал и постояльцев, в ужасе жмущихся по стенам, опасные вибрации по всем перекрытиям и скорое разорение.

— Спасибо, что воздержался хотя бы от этого, — серьезно поблагодарила я, но он только отмахнулся, спеша сменить тему:

— Речь вообще не о том. Перед арестом Алии и Фаи Светлана пришла к Матти и сразу начала расспрашивать о состоянии гидроплана, как будто уже знала, кто стоит за похищением Миты, и искала только подтверждение. Она же и рассказала Матти, что у твоей родни всё-таки есть мотив и возможность. Но откуда ей было знать про беременность Фаи, если ты ей ничего не говорила?

Я неуверенно пожала плечами.