Елена Васильевна меняет профессию (СИ) - Ди Мельпомена
Кстати о Дмитрове.
Двор Дмитровского князя не уступает Московскому двору, он по своему составу и политическому весу настолько внушительный, что Василий III после примирения с братом в тысяча пятьсот пятнадцатом году счёл необходимым преподнести подарки и его боярам, как гласит история. Приближённых и родовитых Юрий при жизни собрал большую коллекцию. Как я слышала, после моих реформ многие потеряли земли и рабов и перебрались из своих бывших владений в Дмитров. Даже из Москвы потянулись вереницы недовольных, в надежде, что князь Юрий рано или поздно всем воздаст по справедливости.
Ещё в тысяча пятьсот семнадцатом году Дмитров становится важным торговым центром Руси. Торговые связи дмитровских купцов достигают Каспия, через Дмитров проходит торговый путь на север, куда поставляется хлеб и откуда в Москву везут пушнину, соль и ценных охотничьих птиц. Вокруг центра Дмитрова сформировались городские слободы, заселённые ремесленным людом и купцами: Берёзовская, Спасская, Пятницкая, Никитская, Ильинская (или Юрьевская) и Васильевская, Конюшенная слобода за рекой Яхромой, принадлежавшая Конюшенному приказу. Дмитрову далеко от звания «попы мира». Здесь купцов не как в Новгороде, но торговля в Дмитрове кипит, что позволяет Юрию держаться на плаву и прикармливать ближних бояр.
Дмитров — это очень значимый город, здесь кипит жизнь и торговля. Разнообразие товаров поражает своим великолепием и качеством, да и радуют цены.
— Великая княгиня? — невысокий поп шарообразной формы подошёл ко мне, когда я уже направлялась в кремль с покупками.
— Да. Это я.
Мужчина ждал, что я попрошу его благословения, но, так и не дождавшись от меня нужной реакции, поп продолжил:
— Ты теперь жена нашего князя Дмитровского. Народ недоволен, все называют тебя безбожницей. Бают про тебя, Елена Васильевна, что ты веру православную предала!
— Врут. Очень нагло врут… отец. Я веры православной, как и дети мои.
Да, но я, разумеется, умолчу, что я подразумеваю под словом «православие». Да восславится право! Естественное!
— Правду говоришь, я то чувствую, — нехотя сказал старик. — А что же ты тогда в церкви да соборы не ходишь? Говорят, тебя в последний раз видели в храме Божьем только на твоём втором венчании.
— Бог здесь, — я приложила ладонь к своей груди. — Он всегда со мной.
— В Дмитрове люди другие! — продолжил священник, не удовлетворившись моим ответом. — Мы ходим в церкви почти каждый день. И тебе стоило бы, Великая княгиня. Народ будет поступать, смотря на тебя.
— Я простая женщина, отец. Не возлагай на меня слишком много. Я с тобой прощаюсь… — я спокойным шагом направилась в кремль, краем глаза замечая, что моя бледная служанка взяла у священника благословение.
Глава 21. Счастье в нас, а не вокруг да около
16 июля 1528 года. Елена Васильевна.
— Я же просила не приносить мне мясо! — я не выдержала и повысила голос на служанку.
— Прости, княгиня, — Светлана Митрофановна, отданная мне Зоей в услужение, покраснела. — Я сейчас унесу.
Я отпила немного воды из серебряного кубка в надежде, что аппетит вернётся, но тщетно. Сколько бы я не гипнотизировала богато уставленный стол, есть мне не хотелось.
Я поднялась из-за стола не в самом лучшем расположении духа и чуть не села обратно от громкого крика. Женский визг из боли и страха заполнил весь Дмитровский сад.
— Что там? — поинтересовалась я у только что вернувшейся служанки.
— Я сейчас проверю, княгиня!
— Это ты! Всё ты! — княжна Зоя вся в слезах и соплях появилась из ниоткуда и попыталась на меня наброситься, но князь Юрий подоспел вовремя. Мужчина с лёгкостью отволок дочь на безопасное от меня расстояние.
— Прекрати! Ты что себе позволяешь?! — гневно вопрошал отец плачущей девушки.
— Она убила Велеса! Убила! — княжна буквально захлёбывалась слезами.
Князь грозно посмотрел на служанку дочери и неприметная девица пропищала:
— Служанка Елены Васильевны чем-то накормила кота, а тот и умер почти сразу…
Юрий перевёл свой пылающий взгляд на меня, я в спешке замотала головой и ошарашено посмотрела на Светлану. Крестьянка побелела, после позеленела и протараторила так быстро, что я едва разобрала, что та сказала:
— Ты сказала, что мяса есть не будишь, я его унесла, но решила, чего добру пропадать? Вот и отдала всё Велесу! Я не знала, что пища отравлена! — женщина бухнулась на колени и стала бить поклоны. — Прости! Прости ради Бога, княгиня!
— Все идите по своим палатам! — строго сказал князь Юрий, на миг, переменившись в лице.
— Но, папа! Глинская же… — княжна попыталась было что-то сказать, но князь поднял руку вверх, давая понять дочери, что сейчас не время для скандала.
Несколько часов спустя. Покои князя Юрия и Елены Васильевны.
— Я не знаю, откуда в наших палатах яд! — уже, в который раз Великая княгиня пыталась объяснить мужу, что не виновата в смерти питомца Зои.
— Его нашли в твоих вещах! — мужчина стал трясти жену, словно куклу. — Зачем эта бессмысленная вражда, Елена?! — Юрий взял лицо княгини своими руками и приблизился. — Сказала бы мне, и я отправил бы Зою куда подальше, выдал бы замуж! Но зачем было устраивать скандал на весь Дмитров?!
— Я не травила невинное животное! — Елена резко отшатнулась, в глазах её взорвалось отчаяние. — Меня хотели отравить! Или подставить…
— Остальная пища на твоём столе не была отравлена! — яростно шептал Юрий. — Все в Дмитровском кремле знают, что ты, Великая княгиня, животной пищи не ешь!
— Мне нечего тебе сказать, князь! — женщина устало опустилась на скамью. Она ждала, что муж выйдет в гневе и оставит её, но Юрий вздохнул и присел на колени перед княгиней. Его взгляд был очень печален, злость ушла.
— Я хочу верить тебе.
— Так что тебе мешает? — Елена заглянула в глаза князя, в надежде отыскать там ответ на свой вопрос.
— Светлана Митрофановна под пытками созналась, что ты ей приказала отравить Велеса.
Княгиня застыла в немом изумлении. Уже почти месяц временная рабыня служила Елене верой и правдой, женщина была далеко не идеальной в плане исполнительности и такта, но Великая княгиня на всё закрывала глаза, так как не хотела, чтобы Зоя приставила к ней шпионов. Юрий не шутил, когда предупреждал жену о том, что не подпустит к политике и на милю, князь её даже к управлению кремля не подпускал, поручив все обязанности княжне. Уже месяц Елена Васильевна была простой женщиной и ни на что не претендовала и не собиралась. Глинская была осторожна в словах и в поступках, оборвала все контакты с боярами и Москвой, лишь получала два раза письма от Агриппины и только. Общалась женщина исключительно с князем да со своей служанкой. Но почему Светлана предала её? Почему оклеветала? Ведь княгиня была к Светлане довольно снисходительна и щедра.
— Но я ей не верю, — Юрий прервал молчание, длившееся казалось бесконечно. — Ты моя жена, Елена. И я буду верить тебе, как самому себе. Я хочу, чтобы мы стали семьёй, чтобы доверяли друг другу и поддерживали.
— Я тоже этого хочу… — Елена взяла князя за руки. — Моя жизнь — это аттракцион невиданных перемен. Я устала от непостоянства и проблем, князь! — женщина сглотнула и продолжила. — Я знала, что будет нелегко, когда решила остаться в чужом мире и чужом теле, но чувствую душой, что ещё чуть-чуть и я не выдержу…
Юрий вытер слёзы со щёк жены и обнял.
— Я рядом, Елена. Рядом…
Мужчина чувствовал себя словно бы в тисках. Сегодня он впервые увидел слёзы в глазах Елены Васильевны, он увидел жену в отчаянии, и это разрывало ему душу на части. Елена Васильевна — Великая княгиня, всегда была сильной и независимой, но Юрий и не подозревал, чего стоит эта выдержка, он и не думал, как тяжело бывает жене бороться день за днём с неприязненным к себе отношением. Князь всегда считал, что Елену невозможно смутить, ведь какие бы трудности не встречались на пути вселенки, та их преодолевала с гордо поднятой головой.
