Единственное желание. Книга 3 (СИ) - Надежда Черпинская
— Нет, выслушай меня! Прошу!
— Выслушать? — удивилась крона дерева. — Ты говоришь — я слушаю. Разве нет?
— Непросто говорить с пустотой. Я бы хотел видеть, к кому обращаюсь…
Лэгиарн отчаянно пытался разгадать, кому принадлежит этот насмешливый голос.
— Зачем? О, как ты смешон! Называете себя Свободным Народом. Но разве вы свободны? Вы давно уже живёте по законам смертных, а не по закону леса. Духов увидеть нельзя. Разве ты не знал, мальчик? Нам не нужны тела. Мы — лес, мы — ветер, мы — жизнь. Мы всюду. И нигде.
— Однако стрела твоя была вполне… — Наир оглянулся на огромный пень позади. — Мне повезло, что ты промахнулась.
— Промахнулась? — смех прозвенел ещё громче. — Ты очень забавный! Мои стрелы всегда бьют в цель. Я могла бы попасть тебе в глаз. Но мне жаль портить такую красоту — глаза, как первая зелень в лучах солнца, как самые юные нежные листья. Я таких никогда прежде не видела. Жаль, что я должна убить тебя, мальчик по имени Весна!
У Наира на сердце похолодело от этих слов. Похоже, невидимка не рисовалась — она действительно видела его очень хорошо, а значит, и мишенью лэгиарн был отличной. Тут его мысли зацепились за её последние слова.
— Постой! Откуда ты имя моё знаешь?
— Имя? Я не знаю.
— Но ты сама сейчас сказала… Меня зовут Наир. На языке Древних это значит…
— Весна, — нежно выдохнула листва над головой лэгиарна. — Видишь, глаза никогда не лгут! У тебя в душе весенний свет. Ах, Наир, зачем ты пришёл сюда? Мне так жаль тебя убивать. Но я не могу иначе. Я защищаю этот лес. Таков закон моего народа. Ты — чужак. А каждый чужак — это враг. Враг должен быть мёртв.
В насмешливом голосе впервые послышалась искренняя печаль.
И это действительно напугало Наира. Тянуть время за пустой болтовнёй больше не получится. Нужно срочно сказать что-то важное, что-то такое…
— Но… я — не враг! Я не желаю зла тебе, не желаю зла этому лесу, не желаю зла никому из его обитателей. Позволь мне стать твоим гостем!
— Что? Что ты сказал?!
В голос вплелось даже не шипение, а какой-то рык, вой!
Лэгиарну показалось на миг, что весь лес как будто придвинулся ближе, готовый накинуться на него и растерзать.
— Я просто заблудился, — робко пояснил он. — Случайно забрёл сюда. Укажи мне дорогу, и я уйду прочь, и никогда не вернусь, обещаю!
— Нет, что ты сказал до этого? Повтори! — взвыла в бешенстве листва.
Лэриан совершенно потерялся: он не мог понять, что так вывело из себя таинственную стражницу этих земель.
— Я — не враг… — с трудом припомнив, повторил он. — Я не желаю зла тебе, не желаю зла этому лесу, не желаю зла никому из его обитателей. Позволь мне стать твоим гостем!
Что-то прошелестело, прошумело в вышине, всколыхнуло недвижные кроны, и вдруг в нескольких шагах от Наира шлёпнулась на землю… незнакомка.
Вполне себе из плоти и крови, а никакой не дух!
Только вот очень диковинная. И взбешённая.
Она решительно двинулась вперёд, не давая Наиру опомниться и разглядеть её хорошенько.
А посмотреть было на что! Никогда прежде лэгиарн не видел такого странного создания.
О, Небеса! Да ведь это леснянка! Настоящая леснянка!
— Откуда ты это взял? — гневно вопросила она, напирая на «сына леса». — Кто тебя научил? Откуда ты знаешь?
— Что знаю? — Наир попятился, совсем сбитый с толку.
— Это заклинание! Приветствие мира. Кто тебе о нём поведал?
— Ничего не понимаю. Какое заклинание?
Леснянка прищурила удивительные кошачьи глаза, замерла на расстоянии, вглядываясь в лицо лэгиарна.
— Ты, в самом деле, не понимаешь, — она не спрашивала — скорее утверждала, слегка недоумевая от собственной догадки. — Не понимаешь, что сейчас сделал. Ты только что купил себе жизнь, весенний мальчик!
* * *
Дэини сидела у самого входа, привалившись спиной к шероховатому камню. На самом краю, на границе, под спасительным козырьком пещеры. Сделай пару шагов — и покинешь надёжное прикрытие. Но здесь, во мраке и тишине неглубокого каменного грота, можно было не опасаться губительных колдовских молний Кирдефиар.
А в том, что небесные огни были порождением магии, никто уже не сомневался — слишком прицельно и беспощадно они атаковали путников. Естественной природе такая бессмысленная жестокость несвойственна.
Мужчины расположились рядом, негромко обсуждали что-то — Романова не вслушивалась. Они проводили ревизию уцелевших вещей.
А тех осталось немного. Кайл успел прихватить свой вещевой мешок. У Насти уцелел рюкзак лишь потому, что был у неё на спине, когда всё случилось. У Даларда только оружие сохранилось.
А так, по-хорошему, всё, чем они владеют — это то, что на них надето.
У Кайла в сумке нашлось что-то из съестного. Неплохо.
Но Романовой сейчас было не до еды. Она отказалась от угощения, даже не вникая особенно, что там предлагали.
А Далард уже с удовольствием жевал. У него с ногой, к счастью, всё обошлось. Никаких переломов и вывихов. Похоже, просто ушиб сильно. Теперь Первый рыцарь уже передвигался, как обычно, самостоятельно. Только пригибался всё время. В низкой пещере богатырю из Орсевилона постоянно казалось, что он сейчас головой за что-нибудь зацепится.
Настя смотрела вдаль, на притихший каньон.
Вечерние тени стремительно накрывали узкую тропу. Смертоносные молнии прекратили свою атаку. Но грозные мутные тучи по-прежнему нависали над ущельем. Тёмные их недра время от времени вздрагивали, густая чернильная взвесь разрывалась мертвенно-бледными вспышками, и гром рокотал ворчливо где-то в самой глубине.
Мысли, что проносились в голове Насти, казались зеркальным отражением этого угрюмого сумрачного неба.
Сегодня им чудом удалось избежать гибели. Но с каждой минутой Настя всё отчётливее понимала, что, на самом деле, их спасительный приют — западня, ловушка. Они сами себя загнали в капкан, из которого есть только один выход — туда, под водопад огненных стрел, что подарят мгновенную гибель, вместо мучительной смерти от голода и жажды.
Да, что-то из еды, к счастью, у них осталось. Но этого хватит от силы на один день.
И что потом?
А без воды сколько протянуть можно?
У Первого рыцаря с собой фляжка, наполовину пустая. Это весь их запас. На троих…
Что дальше?
Из этой пещеры нет выхода. Это тупик. Дорога через каньон отрезана. Их гибель предрешена. Они просто немного отсрочили свою смерть…
На тропе ещё тлели останки лошадей. И смотреть на это без слёз не получалось вовсе.
Искорка! Милая Искорка! Славная, преданная, послушная девочка. Сколько дорог вместе пройдено! Верой
