Неистовый голод - Сюзанна Райт
Данте и Джейми знали друг друга с детства, когда были в стае Бьорн. Трик был подростком, когда стая раскололась, и ушёл с другими волками, чтобы создать Стаю Феникс. Джейми осталась там, слишком молодая, чтобы принять решение уйти. Только когда перешла в Стаю Феникса, уже взрослая, они с Данте поняли, что они — истинная пара.
Ничего необычного в том, что мужчина и женщина не распознали друг в друге пару, нет. Кое-что способно заглушить частоту брачных уз, включая сомнения, страхи и секреты. Другими словами, люди часто позволяют личному дерьму мешать. Они не прислушивались к внутренним животным и иногда даже закрывали глаза на очевидное из страха. И Трик этого не понимал. Что плохо в том, что у тебя есть пара? Ничего. Да, твоя жизнь во многом измениться, но ты будешь целостен и счастлив, как никогда прежде.
В отличие от некоторых, Трик не стал бы отрекаться или противиться спариванию. Он не зацикливался на проблемах того, чтобы быть связанным с кем-то, не боялся обязательств и не уклонялся от жертв, на которые пришлось бы пойти. Он всегда было стремился найти свою пару. И не был уверен, нормально ли это, но потребность найти пару и заявить на неё права всегда существовала внутри, словно зуд.
Поскольку у него не было тараканов в голове, которые могли бы заглушить частоту связи, Трик уверен, что узнает свою пару с первого взгляда. Конечно, частота может быть не ясна для пары, и поэтому не обязательно сразу почувствует напряжение брачной связи, но это не помешает действовать. Он просто подойдёт к ней, расскажет о своём подозрении, убедит её, что это правда, а затем создаст узы. Не было причин для сложностей. О, конечно, для пар важно узнать друг друга лучше и укрепить доверие, но, по его мнению, пока они в паре справиться можно со всем.
Лидия откашлялась, чтобы привлечь внимание.
— Эм… если мы закончили говорить о жучках, мне нужно кое-что добавить. — Трик нахмурился. Её беспокойство было почти осязаемым. Она покорная волчица, с которой обычно непринуждённо и легко находиться рядом. Однако сейчас она напряжена до предела.
— В чём дело?
Она облизнула губы, а затем открыла рот, чтобы заговорить, но ничего не произнесла.
— В чём дело? — спросил Трей.
Её пара, Кэм, мягко толкнул её, и Лидия глубоко вдохнула.
— Вы, вероятно, разозлитесь, — предупредила она Альф.
Тарин нежно ей улыбнулась.
— Лидия, расскажи, что происходит.
— Я не стану злиться, — пообещал Трей. — Что бы это ни было, всё не так плохо. А теперь расскажи.
Из плеч Лидии немного ушло напряжение.
— Те, кто когда-то был в моей прежней стае, помнят, что мой старший брат умер, когда я была маленькой.
— Чёрт возьми, мне жаль, — сказала Тарин. — Я даже не знала, что у тебя был брат. — В отличие от большинства членов Стаи Феникса, Тарин не была частью Стаи Бьорн.
Лидия облизнула губы.
— Он… м-м-м… застрелился. Сначала убил свою пару, а затем себя.
У Тарин челюсть отвисла.
— О Боже. Подожди, кажется, я что-то слышала о волке, который отвернулся от своей пары, прежде чем покончить с собой.
— Многие стаи узнали об этой истории.
Тогда Трик был ребёнком, но не забыл ту ночь. Не забыл печаль, шок и горе, которое тяжёлым бременем легли на стаю. В конце концов, нечасто пары вот так набрасывались друг на друга.
— Кристофер не был плохим, — настаивала Лидия. — Он боготворил землю, по которой ходила Кэролайн, его пара. Да, они ругались, и у него был вспыльчивый характер, но… делать ей больно не в его характере. Невозможно было точно выяснить, что произошло той ночью. Был лишь один свидетель — их дочь, моя племянница. В то время ей было всего три года.
Джейми слабо улыбнулась.
— Она была моей любимой подругой по играм.
Трик хорошо помнил маленькую Франческу — самую младшую из детей, поэтому все очень её защищали. Она была яркой и полной жизни, и он часто дразнил её, дёргая за кудри и гоняясь за ней повсюду. Несмотря на то, что она была крошечной и хрупкой, никто не считал её слабой. Она родилась преждевременно, роды были сложными, и целитель стаи не ожидал, что она проживёт больше сорока восьми часов. Но Франческа выкарабкалась и мгновенно заработала репутацию бойца.
— Три? — повторила Тарин, проводя рукой по волосам, откидывая светлые пряди назад. — Господи, она, наверное, была в ужасе.
— Она была самым красивым и милым ребёнком, — сказала Лидия с ностальгией. — Я всего на восемь лет старше Франчески. Мы были очень близки. Её мама просто красавица — высокая и стройная, со светлыми кудрями. Франческа её мини-копия, только у неё голубые глаза Кристофера и ямочки на щеках.
Трик побарабанил пальцами по бедру.
— Она теперь скульптор, верно?
Лидия посмотрела на него.
— Верно. Откуда ты знаешь?
Он пожал плечами.
— Я несколько раз находил её в соцсетях. Мне было любопытно, какой она стала. У неё отличные работы. — Очень хорошие. И очень мрачные.
Вздохнув, Лидия почесала затылок.
— Я не знаю, как много она видела той ночью, и поняла ли, что произошло. У меня не было возможности это выяснить.
Тарин нахмурилась.
— О чём ты?
— Её семья по материнской линии — люди. Они были опустошены смертью дочери — винили моего брата, семью, стаю. Они хотели забрать Франческу, и сделали это. Стая хотела оспорить решение и оставить её, но она казалась такой травмированной. Мама думала, что пребывание вдали от территории какое-то время пойдёт ей на пользу, но мама не рассчитывала, что люди откажутся позволить нам даже навестить её. Они хотели, чтобы перевёртыши исчезли из её жизни, независимо от того, что Франческа сама была наполовину перевёртыш.
— Ублюдки, — пробормотала Райли.
— Мама обратилась в суды по правам человека, но бабушка и дедушка Франчески мега-богаты, и наняли адвоката, который обыграл нашего. Мы проиграли дело и были вычеркнуты
