Как с гуся вода, или Фамильяр для ведьмы - Хельга Блум
Глава 3
Оставив гуся в покое, я вернулась к своим делам. О да, у меня масса дел. Это в воображении некоторых граждан ведьмы скачут по полям и портят урожаи, воруют у селян молоко и танцуют с Ехидной в свете луны. Реальность куда более прозаична. Ведьмовство это работа. Тяжелый труд.
К примеру, сегодня я должна сварить целебную настойку, проверить, как дела у Мейфуда, побеседовать со священником о праздновании солнцестояния и провести ритуал над своими помидорами. Настойку я отдам Люси, деревенской знахарке из Гиллингема. Люси хорошо разбирается в медицине, но совершенно не обладает талантом к магии. Поэтому все магические настойки, зелья, мази и порошки изготавливаю я. На ее долю же остается само лечение и приготовление немагических средств. Мейфуда я пойду навещать в Эклифф. Нужно проверить, как он там. На долю этого ребенка недавно выпало большое приключение. Священник Силтон живет в Багли. А помидоры чахнут и хиреют в моем огороде. Все же участок у меня не самый легкий. Четыре деревни находятся под моей опекой и сегодня дела приведут меня в три из них.
Основу для настойки — а это самое сложное — я приготовила еще утром, так что оставалось только добавить сушеный стебель полыни и процедить. Для Мейфуда, пожалуй, тоже стоит захватить флакончик. И еще зелье спокойствия для его матери. Она чуть с ума не сошла, когда этот негодник ушел из дома.
Предоставив гусю развлекать себя самостоятельно — разумеется, я надеялась, что он просто тихо-мирно уйдет, но надежда была робкой: с магическими тварями не так уж все просто — я заперла дверь в дом, свистнула Капризу и зашагала в сторону Гиллингема. Пес весело трусил рядом со мной, время от времени отвлекаясь, чтобы проверить свои метки на деревьях и камнях.
Мой домик находится в лесной чаще, окруженной четырьмя деревнями. Гиллингем, Эклифф, Багли и Мадджестон расположены примерно на одинаковом расстоянии от моей избушки. Здесь же расположен один из старейших ведьминых кругов в округе. Он ведет в далекий мир, населенный существами, не знающими, что такое магия. В общем, не самое приятное местечко. Отчасти поэтому я туда никогда не хожу. Однако и круг не закрываю. Во-первых, это сложный и изматывающий процесс, а во-вторых, зачем. Тот же дядя Юлиус всегда говорит, что запас карман не тянет. Пусть стоит, мало ли когда пригодится. Может, гуся в него впихну, если будет сильно доставать. А что? Пусть строит новую жизнь в новом мире.
— Да, Каприз?
Пес, услышав свое имя, завилял хвостом так энергично, что, казалось, вот-вот взлетит. За это я и люблю Каприза. Этот маленький добрячок всегда на моей стороне и всегда готов поучаствовать во всем, что я предлагаю. Гулять? С удовольствием! Играть? Еще лучше! Просто посидим дома с книжкой? С хозяйкой что угодно!
С делами я покончила поздно. День клонился к закату, когда я вышла из дома священника Силтона. К счастью, хлебосольный святой отец накормил меня обедом.
Силтон представитель странствующей церкви. Название несколько обманчиво, поскольку сама церковь никуда не странствует. Этим занимается Странник — один из защитников Великого Древа миров. Странник — центральная фигура для странствующей церкви. Может показаться, что представители этой веры не ладят с ведьмами, ведь мы, как поговаривают, порождения самой Ехидны. Ехидна и Странник различны, словно ночь и день. Она прячется в корнях Древа, он тянется к верхним ветвям. Она безобразна и пугающа, он прекрасен, словно солнце. Тем не менее, вдвоем они образуют дуэт, охраняющий нашу вселенную. На самом деле, не дуэт, а трио, ведь Белый Кот бродит по ветвям Древа, заглядывая в миры, но Кота сложно считать частью команды. Коты вечно бродят сами по себе. А вот собаки преданные существа, готовые оставаться с тобой до конца.
Каприз, словно почувствовав, что я думаю о нем, расплылся в широкой улыбке. Порой я думаю, что у меня самая улыбчивая собака на всем Древе.
Улыбка сползла с мордочки Каприза, когда мы подошли к дому. Он пронзительно залаял, негодуя до глубины своей верной души.
— Что такое, мой ми… — я осеклась, не закончив фразу, потому что увидела, что там такое. — Мои настурции. Мои призовые настурции! Ах, ты! Сволочь пернатая!
Через хлипкий маленький заборчик я перемахнула одним прыжком. Ну, все! Сейчас в мире станет одним гусем меньше!
— Убью! — прохрипела я и помчалась навстречу пернатому отродью. Гусь лишь распушил крылья, увеличившись в объеме, и с упрямством буйвола пошел на меня. Отступать я не собиралась. Содрав с ближайшей бельевой веревки давно высохшую наволочку, я шагнула навстречу страшному зверю. — Зажарю и подам гостям, — сообщила твари я. — В яблоках запеку.
В немигающих глазах птицы читалась ничем не прикрытая угроза. Я шагнула вперед, пытаясь схватить гуся наволочкой. Он набросился на меня и пребольно ущипнул. Еще раз. И еще. Яростно лаял Каприз, я вертелась ужом, стараясь ухватить подлое создание, время от времени хрипя нечто вроде «убью, гад», гусь щипался и торжествующе гоготал. Битву тысячелетия прервало вмешательство извне:
— Добрый день! Скажите, пожалуйста, где я могу найти местную ведьму?
В голосе слышалось сомнение, словно говоривший вообще не был уверен, что стоит обращаться с подобными вопросами к странной девице, сражающейся с гусями при помощи наволочки и какой-то матери.
— Сегодня ваш счастливый день, — сдувая с лица прядь волос, сообщила я. — Считайте, что вы уже нашли ведьму.
— Хм… — внимательный взгляд незнакомца скользнул по моим длинным растрепанным волосам, перекрутившейся юбке, раскрасневшемуся лицу, наволочке в руках и, наконец, гусю, решившего именно в этот момент изобразить паиньку и чинно склонить длинную шею, ковыряясь в траве. Ну, просто белый и пушистый… то есть, белый и пернатый. — Добрый день, — еще раз повторил мужчина. Может, он надеялся, что если чаще это повторять, день станет добрым. Наивный.
— Не исключаю такой вероятности.
Я оценивающе посмотрела на незнакомца. Залетная птица какая-то. Сразу видно, что не из местных. Уж больно хорошо одет. Весь такой аккуратный. Даже темные круги под глазами и те четко очерчены. Темные волосы тщательно причесаны, шейный платок завязан идеально, а в ботинки можно смотреться вместо зеркала. Интересно, что же привело такую важную птицу в нашу глушь?
— Гаааг? — спросил гусь.
— Брысь! — прикрикнула я и одарила незнакомца лучшей из своих вежливых улыбок. — Ох, уж эта живность, да?
— Наверное, — игнорируя подлую птицу, сказал он. —
