Дом горячих сердец - Оливия Вильденштейн
По какой-то причине, мне не пришло в голову, что мы повстречаем кого-то ещё кроме моих друзей и нескольких бочек с вином. Вышеупомянутые друзья смотрят на меня в такой же тишине, как и все остальные посетители. И хотя прошло всего три дня, мне кажется, что Джиана, Антони, Риккио и Маттио постарели на несколько лет. Стресс последних недель, очевидно, повлиял на них всех.
Сибилла отодвигает Риккио в сторону, чтобы я могла сесть на лавку между ними.
Джиана улыбается мне с другого конца стола, где она сидит рядом с Антони.
— И что ты думаешь?
— О чём?
Она указывает на таверну.
— О Небесном королевстве.
— Мне больше нравится земное. Оно более красочное.
Фибус, который опускается рядом с Риккио, откидывает назад волосы, доходящие ему до плеч, чем раскрывает свои заострённые уши. Я горжусь своим другом за то, что он не скрывает того, кем является, но я беспокоюсь, что какой-нибудь ворон может перевоплотиться в птицу и отклевать кончики его ушей.
— Она только успела дойти от своей комнаты…
— …камеры, — поправляю я.
Фибус закатывает глаза.
— От своей камеры до таверны, поэтому она мало что видела.
— Я видела более чем достаточно.
Я складываю руки на коленях поверх колючих штанов, которые одолжила мне Джиана после того, как приехала сюда вместе с Бронвен. Штаны топорщатся на моих бёдрах, которые стали такими же худыми, какими они были до моей первой менструации.
И хотя бабушка не фигуристая женщина, моя худоба ужаснула бы её. Но, учитывая обстоятельства, моё тощее тело вероятно не обратит на себя её внимания, когда она узнает о моём происхождении. Моё сердце больно сжимается при мысли о том, что она узнает об этом.
— Как ты? — голос Антони выдёргивает меня из мрачных размышлений.
— Ужасно раздражена. А ты?
— Мне не терпится заполучить свою лодку.
— На твоём месте, я бы не стала на это рассчитывать. Ты больше не нужен Лоркану, так что у него нет причины доставать для тебя лодку.
Гудение голосов вокруг нас прерывается, когда я произношу имя Небесного короля.
Светлые и густые брови Маттиа изгибаются.
— Он пообещал нам лодку, и он держит свои обещания. К чему весь этот негатив?
— Не знаю… — я пожимаю плечами. — Вероятно, это связано с тем, что он держит меня в заложниках.
— Потому что ты единственный человек, который не восприимчив к обсидиану и железу, Фэллон.
Риккио поднимает кружку с какой-то жидкостью к своим губам.
Благодаря Сибилле, которая ставит передо мной свой напиток, я узнаю, что это вино, но не то игристое вино, что мы пьём в Люсе; оно такое простое и земное, словно ягоды, нагретые на солнце, раздавили на глинистой земле. Как вкусно.
Но если меня спросят, я, скорее всего, притворюсь, что мне оно совсем не понравилось. Я осушаю металлический кубок и ударяю им по столу такого чёрного цвета, что он похож на обсидиан. Но его поверхность зернистая и на ней много сучков, как на дереве. Не говоря уже о том, что обсидиан опасен для воронов.
— Эй, Коннор, — кричит Фибус мужчине с тёмной кожей и чёрными глазами, который несёт поднос с напитками к соседнему столу. — Tuiladh fìn ag bìdh mars’adh.
Коннор отвечает кивком головы, а я сжимаю пальцы вокруг кубка, когда незнакомые слоги начинают на повторе прокручиваться в моей голове — twilaw fine ag bye marsaw. Ничто из этого не звучит знакомо, хотя мои познания в языке моего отца ограничиваются десятью словами или того меньше.
— С каких это пор ты говоришь на языке воронов?
— Со вчерашнего дня. Коннор даёт мне уроки.
Фибус глядит в сторону бармена — владельца таверны? Имеет ли здесь кто-нибудь какую-нибудь собственность, или всё принадлежит Лору?
— Зачем? — спрашиваю я.
— Я подумал, что это будет правильно, раз уж мы живём среди них.
— Вороны нам не враги, дорогая.
Сибилла обхватывает мою руку и нежно сжимает мои пальцы.
Я забираю у неё руку и возвращаю её на свои колени. Как она может так говорить после того, как они заперли меня здесь?
— В отличие от Данте, истинную сущность которого ты уже увидела, — говорит Джиана, а Антони следит за реакцией моего лица.
И поскольку я не хочу думать о Данте, как и не хочу обсуждать наши прошлые отношения, я меняю тему:
— И что ещё вы тут делаете, помимо того, что пытаетесь обратить себя в воронизм?
Риккио фыркает.
— Воронизм.
— Отдыхаем, исследуем, знакомимся с новыми людьми.
Джиа берёт крошку сыра с деревянной тарелки, заполненной кожурой от фруктов и потемневшими стеблями.
— Общаться с ними очень не просто, так как большинство воронов не говорят на люсинском, но некоторые помогают нам переводить.
Девушка с иссиня-чёрными волосами, заплетёнными в косы, и с ещё более чёрными глазами скользит по таверне так, будто она змей, а не птица. Она останавливается у нашего стола и улыбается. Не то, чтобы я ожидала, что она зарычит или закаркает…
Ну, хорошо, ожидала.
— Джиа, álo.
Джиана переводит взгляд на вновь прибывшую.
— Привет, Ифа.
— Найдётся местечко ещё для одного?
— Конечно.
Джиана пододвигается, чтобы освободить место для Ифы.
— Ты, должно быть, Фэллон. Мне очень приятно тебя познакомить.
— Познакомиться с тобой, — поправляет её Фибус.
— Ах, tà. Познакомиться с тобой, — говорит она, делая ударение в самых неправильных местах.
Люсинский язык звучит словно арфа, а язык воронов напоминает камни, несущиеся по руслу реки — грубый, сырой, гортанный.
Женщина улыбается, обнажив зубы, которые слегка искривлены, но они не портят её привлекательности — на которую явно обратил внимание Риккио.
— Ифа — сестра Имоген, — объясняет Фибус.
Под чёрной маской её макияжа я замечаю такое же маленькое перо, что украшает щёки каждого ворона.
— Ты уже знакома с Имми?
Воспоминание о помощнице Лоркана портит моё и без того уже скверное настроение.
— Мы столкнулись с ней и Рибавом по пути сюда.
Все присутствующие за нашим столом — и не только за нашим — затихают, когда Фибус называет фамилию Лоркана.
— Из нас двоих — я более милая.
Ифа наклоняется над столом, и её длинные косы рассыпаются по плечам, которые выглядят шире, чем плечи Джианы. Вероятно, всё дело в постоянных полётах.
Я пытаюсь вспомнить, выглядела ли Имоген такой же широкой, но в коридоре было темно, а я была занята тем, что пялилась на своего тюремщика.
— Мы с тобой так похожи, Ифа.
Сибилла улыбается своей старшей сестре дразнящей улыбкой, а та лишь закатывает глаза.
— Лично мне больше нравится Джиан…
Прежде чем
