Ведьмино счастье - Елена Шмидт
— Восемь лет? — я повернулась к тёте Флориане.
— Ну конечно, — утвердительно кивнула она. — Ты что же, не в курсе, что красная полоса на твоём дипломе означает строгий патронаж семьи до наступления тридцатилетия? А если дар не стабилизируется, то диплом аннулируют.
— Постойте, — я переводила тревожный взгляд с одного лица на другое, — я считала, что по окончании высшей школы смогу открыть лавочку по изготовлению зелий и жить самостоятельно.
— Да, если бы ты была сильной ведьмой, — подтвердила тётя Рона.
— Девочка моя, — тётушка Пифа схватилась за сердце, — тебе что, так плохо с нами?
— Да нет, тётушка, но пойми меня правильно, я уже взрослая и хотела бы иметь что-нибудь своё.
— Это какая-то ерунда, — не согласилась тётя Флориана. — Как молодая ведьма может жить одна! В конце концов, это даже неприлично!
— Но я же не собираюсь далеко уезжать, поселюсь рядом с вами в Пулонце, — я не желала расставаться со своей мечтой. — И мы будем наведываться друг к другу в гости.
— Какие глупости! — всплеснула руками тётушка Фло. — Я прекрасно могу проведывать тебя, заглядывая в комнату, чтобы поболтать о личном, — заявила она тоном, не терпящим возражений. — А что здесь такого?! Но жить отдельно?! Это надо до такого додуматься! Дорогуша, с твоим уровнем дара тебе даже чай пить в одиночестве нельзя, а то может самоваром ненароком придавить. Ты же так молода и беспомощна! Придумала — жить одна! Да ты, верно, с ума сошла, голубушка! Слабая ведьма с таким небольшим даром, как у тебя, просто не сможет в случае чего себя защитить. Вот, посмотри на нас. Даже мы стараемся держаться вместе, — она обиженно поджала губы. — Никогда не думала, что ты окажешься такой неблагодарной!
— Да что я такого сказала?! — воскликнула я.
— Хватит пререкаться, — прикрикнула на нас тётушка Андрона. — Решено. Пока резерв не станет равен десятке, ты живёшь с нами.
— Десятке?! — охнула я. — Но ведь это почти нереально! Это же максимум!
— Смотря как стараться. Насколько я знаю, упорства тебе не занимать. Вот и направь его в нужное русло! Вечером тебе как раз представится такая возможность. Сейчас иди отдыхай, а ближе к ночи начнём готовиться.
Из-за стола я вышла в полной уверенности, что меня сейчас очень обидели. Причём незаслуженно. Почему я должна повышать свой уровень, когда мне и с моим неплохо? Вот этого я никак не могла понять. Я всегда была твёрдо уверена, что стоит мне отучиться, и тётушки с радостью отправят меня в новую жизнь, а оказалось, что теперь надо начинать чуть ли не с самого начала.
— Бе-е-е… — показала я язык закрытой двери, когда зашла в свою комнату. Это простое и действенное средство уже не раз поднимало мне настроение. — Ты слышал их, Биб? — подняла своего вялого хорька к лицу. — «Десятка»! Да мне хотя бы семь набрать! Это уже было бы для меня пределом желаний. Кстати, ты не в курсе, что там за ритуал?
— Насколько я понял, рот открывать уже не возбраняется? — переспросил у меня Биб. Я долгое время скрывала, что он говорящий, так как болтливых фамильяров у слабых ведьм не бывает. Но Биб мало того что был такой же упёртый, как и я, так вдобавок ко всему ещё и вредный. А потому когда его раздирало высказать своё мнение в мой адрес, то никто ему помешать не мог, и даже такая мелочь, как неумение выражать свои мысли, его не останавливала. Разговаривать он научился достаточно быстро. От первых звуков в виде «гы-гы», когда что-то его необычайно радовало, до воплей типа «а куда ты опять прёшь».
— Биб, перестань! Тётушки уже давно в курсе твоих талантов, — я прошлась по комнате и плюхнулась на кровать, вытянув ноги. — Красота! Часа два, думаю, меня трогать не будут. Биб, — ткнула я растянувшегося рядом фамильяра, изображавшего тряпочку, — может, сходишь подслушаешь, что они там придумали?
— А что зазря ходить, они тебе сами всё вечером расскажут, — он зевнул, демонстрируя маленькие острые зубки. — А потом какая тебе разница, всё равно туда потащишься! Неужели ты думаешь, что знание освободит тебя от обязанности? Хотелось бы мне посмотреть, как это всё будет происходить. Слушай, — внезапно оживился он, — а ты туда голая пойдёшь?
— Зачем? — вытаращилась я на него.
— Как зачем! Будешь зомбаков прелестями привлекать, хотя они у тебя так себе… не очень.
— Спасибо, — обиделась я. — На себя посмотри.
— А что я? Смотри, какая шкурка блестящая… — подскочил он и пробежался по моей ноге. — Видела? Не то что твоё лицо бледнющее.
— Да нормальное у меня лицо! Вот сейчас пойду к тётушке Роне и скажу, как ты её обзываешь, — решила схитрить я.
— А когда ты такое слышала? — Хорёк вихрем пронёсся по мне и уселся на грудь. — Попрошу здесь всякую понапраслину не возводить на честных хорьков! Вот когда я такое говорил?
— Да только что, — внезапно зевнула я и поняла, что жутко хочу спать. — Я, к твоему сведению, очень похожа на тётушку, у меня только горбинки на носу нет.
— Да у тебя и глаза с голубизной, — хихикнул он, — первый признак слабого дара.
— Ну и что? — устроилась я поудобнее на подушке. — Может, тётушка права и надо действительно поднять мой уровень, — прошептала я, засыпая.
***
— Ульяна, Ульяна, — громкие крики и стук в дверь выдернули меня из приятного сна, где я в маленькой лавочке, заставленной всевозможными баночками с зельями и увешанной пучками трав, обслуживала посетителей. — Да проснись же ты! Пифа, ты точно добавила ей в чай только три капли?
После этой фразы сон с меня точно рукой сняло, я подскочила и бросилась открывать дверь. Все спальни в нашем доме запирались. Любая ведьма хочет иметь кусочек личного пространства, в который не суют нос другие. Мне выдали ключ в день моего тринадцатилетия, после того, как провели обряд посвящения меня
