Из тени и тишины (ЛП) - Райан Керри

Две стихии воевали во мне, каждая хотела контроль. Но я был главнее. Всегда так было.

Лирике все еще нужно было сосредотачиваться на стихиях в себе и учиться управлять ими, а я всегда знал, кем был. Эти силы были у меня всю жизнь. Меня заставили учиться управлять Огнем в моих венах — эта стихия была самой сложной. Я находил силу в себе и питал ее. Я научил Лирику тому, чему мог, помогал ей управлять своими стихиями. Хотя бы пытался, хотя проклятие отгоняло меня от нее, Серый пытался управлять мною, и война угрожала всем нам, и я не мог помогать ей так сильно, как должен был.

Теперь я не знал, хватит ли ей навыков, чтобы защититься. У нее было много сил, но не всей Лирика могла управлять.

Я отогнал эти мысли. Нет, она справится. Мы найдем ее, и она сможет защитить себя до этого. Она была сильнее, чем думала, намного сильнее всех, кого я знал.

Серый никак не мог ее победить.

Просто не мог.

— Вы правы, — сказал я в тишине. Вин и Тиган моргнули, глядя на меня. Я не винил их за удивление.

Родес заговорил первым:

— Я пойду. Я могу помочь с ее поисками. Тебе нужно быть со своим народом, показать им лидера. Я могу запутать других своим присутствием, ведь они будут искать, кого назвать королем.

В другой время, или если бы я был таким же, как месяц назад, я бы закричал на него и сделал ехидное замечание. Я завидовал. Но я не мог больше позволить такую реакцию. Перед нами было так много важного.

— Иди. Возьми Алуру с собой, — я говорил о скрытной девушке — маге, которая жила в мире людей, сколько я помнил. Она приглядывала за Лирикой, но хранила свои тайны и скрывала магию. Но я думал, что она могла быть Пророком, как Розамонд. Она учила Лирику, пока та год была в мире людей, но у нее было столько тайн, что порой я думал, что она знала больше, чем показывала. Я хотел, чтобы кто — нибудь нашел Лирику, но Родес и Алура уже ее нашли раз, смогут найти снова.

— Я могу сделать это. Я найду ее, — поклялся Родес.

— Береги ее. И верни ее. Мы будем готовиться к бою, — я умирал внутри, и Родес знал это. Но я ничего не мог поделать. Вес нашего мира лежал на моих плечах. Но если Родес не найдет Лирику вскоре, я все отброшу ради нее.

И все в этом круге знали это.

— Чт… — Родес замолк от рычания за нами. Мой Огонь встрепенулся.

Нэги.

Они были отсутствием света, созданные из тьмы и жестокости. Нэги были монстрами с острыми клыками и более острыми когтями. Они работали на Серого, когда — то работали на рыцаря Обскурита, Лора. Он мучил меня и убил мою мать.

И, как оказалось, моего отца.

Лор хотел больше власти, и он помог создать нэгов вместе с Серым.

Но Лор погиб. Серый, к сожалению, все еще был угрозой. И он управлял сейчас нэгами.

— Защищайте раненых, — крикнул я и выпустил свой Огонь, сжигая одного из нэгов, прыгнувшего на нас.

Родес оттолкнулся от земли. Он взлетел с помощью магии Воздуха, я еще не видел своими глазами, как он исполняет этот трюк. Он рухнул на землю, и Воздух ударил при этом по нэгу. Это раздавило монстра, и Вин засыпала его Землей.

Я не видел, чтобы они работали так вместе раньше, но это было интересно.

Я насчитал семерых нэгов, и я знал, что нужно было биться, выпустить немного гнева. Это было только начало. Война началась, а не была на горизонте.

Мы были на поле боя и без Жрицы. Без своей земли. В мире, который сотрясался из — за трещины в его силе.

Нэг бросился на меня, и я выпустил Огонь, превратил монстра в пепел. Я вдруг испугался, что мы не победим без помощи.

Без Лирики.

Глава третья

Лирика

Я выдохнула и подвинула руки. Путы не двигались, но моя магия росла. Я ощущала ее в себе, она кипела, хотела вернуться.

Я знала, если выжду нужный момент, продержусь живой и не сойду с ума, я верну магию. И высвобожусь.

Освобожу нас обеих.

Я посмотрела на Брэлинн, которая сжалась в комок в дымчатой клетке. Я хотела бы, чтобы она могла выбраться.

Но она не могла. Она оставалась размером с домашнего кота и выглядела так, словно берегла силы.

Я не знала, как долго мы тут были, но точно прошло пару дней. Серый и его подельники много раз приходили в комнату и пещеру, каждый раз оставляя меня уставшей, в крови, но душа была целой. Серый еще не колдовал на мне магией Духа. Я была благодарна за это.

Потому что я не знала, что он собирался сделать. Не знала, мог ли он что — то сделать. Он все же был заперт в этом мире уже давно. Может, у него уже не было доступа к магии духа.

Или я обманывала себя. Я не знала. Я знала, что я устала, да и Брэлинн тоже. Мы не спали толком. Мы слишком боялись. Я ощущала ее тревогу как свою. Эмоции сплетались, но мы хотя бы были вместе.

Моя лучшая подруга была тут. Я видела ее смерть. Я не могла допустить повторения. Не от рук Серого и его прихвостней.

В идеальном мире моя магия вернулась бы, и я сорвала бы тени со своего тела. Я прожгла бы выход из этого мира. Я покончила бы с этим миром и прошла в портал в мир мейсонов к Истону. В тех чудесных фантазиях Брэлинн была бы рядом со мной, целая и в облике человека.

Но она больше такой не будет. И это был не идеальный мир. Это был конец.

Не мой конец. Я отказывалась допускать такое.

Я устала, была разбита. Порезы были на руках и животе, но поверхностные. Дурлан сказал, что это была проба.

Но я была относительно невредимой. Я все еще была целой.

Я не дам им одолеть меня.

— Ты не умеешь держать мысли при себе, да? — спросил Гаррик, входя в комнату, высоко держа голову и ухмыляясь.

Истон часто ухмылялся, и у него это мне нравилось. Хоть король Обскурита раздражал меня при первой встрече, он ухмыльнулся через плечо, пока играл с Огнем на его пальцах. Но потом мы использовали огненный цветок вместе, чтобы убрать нэгов так, словно делали это всю жизнь. Казалось, мы встретились не впервые в тот миг.

И со временем я полюбила ту ухмылку. Когда я больше узнала о нем и стала частью него, я поняла, что это была его защита. Что — то, чтобы другие видели его целым, уверенным и счастливым. Символ, что он знал, что мог защитить свой народ, уберечь всех.

Им не нужно было знать, что он разбивался и переживал внутри.

У Гаррика ухмылка была не такой.

То, что выражение лица Гаррика напомнило об Истоне, чуть не добило меня.

Шептун передо мной выглядел не так, как когда я впервые увидела его. Тогда он был слабым, дрожащим, почти боялся мира.

Но… это была игра. Мы знали, что что — то затевалось, и следили и слушали.

Но он шпионил больше. Он мог слышать шепот всех вокруг себя и получать их тайны. Он мог проникать в головы людей, хотя я не знала, что такое было возможно.

— Тебе стало так скучно, что ты решил слушать мои мысли, пока я скована в пещере? — спросила я, посылая ему ругательства и ужасные картинки на случай, если он слушал. Я представляла все, что могла с ним сделать, что хотела обрушить на него за то, что он сделал с моими родителями. Я обрадовалась, когда он чуть побелел, хоть уже был бледным.

Хорошо.

Я все это с ним сделаю.

Девушка, какой я была до этого, даже не думала бы о таком. Но теперь я сделала бы все это и больше без сожалений.

Особенно после того, что он сделал.

И что еще мог сделать.

— Ой — ой. У тебя нет воображения? Я думал, ты должна быть любимой и чистой Жрицей Духа. Но в тебе ничего чистого, да?

— Ты — убийца. И я буду рада, когда ты получишь по заслугам.

Гаррик плюнул мне в лицо, но я держала голову высоко. Брэлинн зашипела, а я только улыбнулась, хоть весело не было. Он получит по заслугам.

Потому что я отказывалась верить в другое.

— Я всегда задавался вопросом, что будет с вашим печальным маленьким миром, когда вы поймете правду. Что вы не заслуживаете быть там. Что вы ошибались. Но теперь мне плевать. Как мне переживать, когда ты — ничто? Выдумка тех, кто думал, что у них есть надежда. Те, кто у власти зашли слишком далеко. Они украли магию, которая разбила их народ. Теперь они просят о помощи, хотя они это сделали. Зачем жалеть их, когда они сами сделали это с собой? У них нет сил, чтобы выжить. Зачем нам позволять им думать, что они заслуживают лучшего?