Полжизни для тебя (СИ) - Король Анастасия Сергеевна "Ева Король"

Девушка резко дернула головой и посмотрела вперед на маму, что шла к припаркованной машине. Ее фигура словно стала меньше, хрупче. Она брела, с трудом переставляя ноги, и даже не заметила, что Кира отстала.

А девушке все это казалось нереальным сном.

Это был худший день в жизни Киры.

***

Кира глубоко вздохнула и почувствовала слабую боль в груди при полном вдохе. А ведь так было уже больше недели, еще до появления сильного кашля, но она упорно на это не обращала внимания.

Она все думала, что все это само пройдет…

Кира встряхнула головой и посмотрела на себя в зеркало.

– Это все ошибка, – сказала она своему отражению, но даже себе самой показалась не убедительной.

Небольшая двенадцатиметровая комната вмещала в себя кровать, шкаф, письменный стол у окна. Вся стена рядом со столом была увешена грамотами олимпиад. Чуть ниже грамот на специальной доске кнопками были приколоты заметки, что выписывала Кира для своей презентации, которая с треском провалилась.

Вспомнив о презентации, девушка разочарованно скривилось – большего позора она еще не испытывала. Кира потеряла сознание прямо на сцене, очнулась, когда уже приехала скорая, и ее отвезли в больницу, а дальше многочисленные анализы и страшный диагноз.

На столе лежали раскрытые учебники и сборники тренировочных тестов ЕГЭ.

В единственном пустом углу стоял небольшой мольберт, на котором покоилась незаконченная картина, начатая еще девять месяцев назад.

Кира срезала этикетку с розового платья, которое купила всего неделю назад, а, казалось, что прошла вечность. Заколов волосы у лица, девушка присела и застегнула блестящие туфли.

Воздух в доме со вчерашнего дня сгустился. У всех были натянуты нервы как струны. И дом перестал быть местом защиты и отдыха, здесь пахло горем, слезами и отрицанием.

– Я пойду. Маша – моя лучшая подруга, – твердо произнесла Кира, собираясь опять отстаивать свое право пойти на день рождения к подруге. Она вскинула глаза на маму. Темные волосы взметнулись. Кулон с инициалами блеснул при холодном свете ламп.

Рот мамы приоткрылся. Она была против, Кира это знала. Девушка редко ослушивалась маму, но сейчас чувствовала, что если не уйдет просто свихнется.

– Иди, дорогая, – встал между ними папа и криво улыбнулся. Мама резко отвернулась, и от этого Кира почувствовала себя еще более виноватой.

Красные, заплывшие глаза мамы пронзали сердце Киры.

Папа поравнялся с мамой, обхватил ее плечи рукой и твердо произнес:

– Повеселись. И не думай ни о чем. Это все точно ошибка. В понедельник пойдем к другому доктору…

Мама всхлипнула, шумно втянув воздух, повернула голову, так, чтобы Кира не увидела ее накатившихся слез.

– Если вдруг что… – папа помедлил, не решаясь произнести страшные слова “если станет плохо”, – звони.

Кира кивнула и, перекинув сумку через плечо, махнула родителям. Она была рада вырваться из дома. Каким-то внутренним чутьем она понимала, что это были её последние беззаботные выходные.

Выйдя на улицу, она почувствовала свободу и решила забыть обо всем, по крайней мере, до завтра.

Кира вышла к проезжей части, ведь она жила в доме старой постройки и во дворе катастрофически не хватало парковочных мест.

У обочины дороги был припаркован белый лимузин, который девушка сразу заметила. Кира изумленно расширила глаза, увидев, как он мерцает фарами.

– Кира! Сюда! – крикнула Маша, вылезая из окна. Рот Киры отвис. “Лимузин?”

Кира подбежала к машине. От мерцающей надписи “Happy Birthday” на голове Маши рябило в глазах.

– С днем рождения! – ошарашено произнесла девушка, оглядывая длинную машину. Дверь распахнулась.

– Влезай! – широко улыбнулась Маша, махнув рукой. Кира изумленно залезла в машину. В глубине сидела пара и в них Кира сразу же узнала родителей Маши. Они радостно замахали ей, разбрызгивая шампанским по всему лимузину.

– Мы с вами прокатимся до центра. Нам тоже надо отпраздновать – нашей доченьке уже восемнадцать! – всхлипнула мама Маши и вытерла с глаз несуществующие слезы. Папа Киры присоединился к жене и плаксиво скривился:

– Как так быстро время пролетело? Я не понимаю. Только же бегала голопопой по дому в два года…

– Ну, папа! – воскликнула Маша, а Кира не сдержала смеха. Она обожала семью Маши. Ее родители были такими живыми. Они были владельцами крупной сети ресторанов по всему Крыму и одного караоке, в которое, кстати, они и ехали.

Кира смущенно подарила имениннице маленькую коробочку с подарком. Родители Маши покупали все, что хотела девушка, поэтому ее было сложно удивить. Маша раскрыла коробочку и воскликнула:

– Какая красота!

Она вытащила серебряную подвеску на длинной цепочке, на которой были выгравированы ее инициалы. На другой стороне круглой подвески было написано: “М и К. Дружба на века”.

– М и К, – произнесла она и опустила взгляд с лица Киры на грудь, где на цепочке висел точно такой же кулон.

– Тебе же он нравился, – смущенно произнесла Кира. – Через несколько месяцев мы закончим школу, поступим в университеты. Ты – моя лучшая подруга. Я не хочу, чтобы, знаешь…, мы перестали дружить.

Родители Маши умиленно слушали их, а Маша крепко-крепко обняла подругу.

– Спасибо!

Лимузин, загудев, медленно тронулся. Кира помогла Маше застегнуть цепочку.

– Как, кстати, визит к доктору? А то ты мне не ответила в сообщениях, – укоризненно посмотрела она. – Что сказали? Ничего же серьезного? Ты потеряла сознание от волнения.

Кира разочарованно скривилась и натянула улыбку.

– Извини. Сама знаешь наши поликлиники… В очередях можно весь день просидеть… Мы поздно вернулись, я забыла тебе ответить.

– Аааа.. Ну и как?

– Все в порядке. У меня просто небольшая анемия… – махнула головой Кира и решила сменить тему. – Ты же помнишь, что я петь не буду?

Маша махнула рукой, выхватила второй бокал со столика и протянула Кире.

– Я помню, что “Мисс благоразумие” не делает то, что может привлечь внимание окружающих.

Кира закатила глаза и отвернулась к окну. Лимузин остановился у дома Кати, и спустя некоторое время еще одна подруга радостно влетела в такси. Кира обрадовалась, что внимание Маши переключилось на Катю, и отвернулась к окну.

Настроение скатывалось вниз по наклонной. Ее кольнуло разочарование. Почему так получалось, что куму-то доставалось все, а кто-то прикладывал все свои силы и все равно все шло наперекосяк. У Маши родители не требовали от нее успехов в учебе, они поддерживали ее желание поступить в хореографический, хоть Маша и не обладала какими-то выдающимися данными. Они просто любили ее и поддерживали ее во всем.

А теперь и болезнь? Кире осталось жить всего год? Тогда зачем все это было: учеба, победы на всевозможных олимпиадах? А ведь Кира даже не целовалась ни разу!

Горячая ладонь Маши легла на руку Киры. Девушка вздрогнула и столкнулась с подругой взглядом.

– Ты в порядке? – обеспокоенно поинтересовалась Маша.

Губы Киры растянулись в улыбке. Она кивнула. Девушка не хотела портить день рождения подруги. Маша была ее лучшей подружкой и ее личным лучиком света. Кира расскажет о своей болезни когда-нибудь потом, точно не в такой важный для Маши день.

В притормозивший лимузин с визгом запрыгнула Оля, и машина наполнилась смехом.

Откинув все плохие мысли, Кира включилась в разговор о предстоящих экзаменах, выпускном.

– А Саша тебя ждет уже в караоке? – спросила одна из девчонок.

Маша ухмыльнулась, кивнула. В разговор вмешалась мама Маши.

– Да он сегодня ей просто огромный букет принес, не меньше пятидесяти тюльпанов!

– Мы знаем, Маша же сотню фоток скинула в Инстаграмм, – рассмеялась Оля. Из горла Киры вырвался смешок. Маша смущенно покосилась на родителей и вдруг встрепенулась:

– Забыла сказать. Он, кстати, будет с братом, – и лицо растянулось в прехитрой улыбке. – Так что если вдруг понравится, он свободен.

– С братом? – воскликнула Оля. Глаза подруги заискрились, ее кудрявые, словно миллионы пружинок волосы подпрыгнули. – Это тот, что боксер? Он же живет в Москве?