Пепел жизни - Рина Харос
В зале воцарилась гробовая тишина. Касандра выпрямилась, как по щелчку пальцев, и вцепилась в подол платья, начав нервно его теребить. Я прищурился, внимательно следя за каждым движением феи. Как только наши взгляды пересеклись, она положила руки на стол, сцепив их в замок, чтобы унять дрожь. Я повторил ее жест и вскинул два пальца вперед, окутав тело феи магией. Девушка не сопротивлялась, будто не заметила вмешательства извне. Ее глаза блуждали по лицам присутствующих, будто она что-то пыталась запомнить или выявить при помощи собственной силы.
– Мулцибер? – окликнул Ведас, заметив мое замешательство.
– Продолжайте. Я вас прекрасно слышу.
Ведас фыркнул, но вернулся к разговору с Михаэлем, выпытывая новые подробности жизни Бальтазара после отречения от титула Высшего. Я моментально воссоздал вокруг феи купол, благодаря которому всем бы виделась спокойно сидящая девушка, увлеченная разговорами. Я пальцами начал вырисовывать в воздухе силуэты призрачных рук, которые легли на плечи Касандры, чуть надавив на них. Ее тело вздрогнуло, когда одна из них соскользнула вниз и провела по ключицам, опускаясь вниз. Моя магия не чувствовала, что она была причастна к похищению сатиров. Меня больше волновало другое – что вызвало такую реакцию? Разговор про Бальтазара или упоминание сатиров, которых убивали в собственных кроватях?
Касандра вскинула на меня взгляд и пару раз моргнула. Чувствовал, как ее тело расслабляется, а тело замедляет ритм от успокаивающих прикосновений призрачных рук.
– Позволишь? – произнес я одними губами, но фея распознала слово, предназначенное только ей. Касандра втянула воздух и, обдумывая предложение буквально пару секунд, согласно кивнула.
– Мне нужно больше, – одними губами произнесла она. Я усмехнулся и положил обе ладони на подлокотник, откинувшись на спинку кресла. Руки, ласкающие оголенные руки и плечи феи, опустились вниз, едва задевая ткань, где виднелись возбужденные соски. Скользя ладонями по талии, они опускались вниз, к бедрам, чуть сжимая их. Касандра выпрямилась и шумно сглотнула, делая вид, что внимательно слушает разговор, смысла которого не понимала до конца. Правой рукой я велел магии откинуть подол платья в сторону, обнажая бедра феи, левой – провел кончиками пальцев по внутренней стороне бедра и чуть отвел ногу девушки в сторону. Облизнул нижнюю губу, когда возбуждение Касандры, напоминающее фрукты и мед, приятно полоснуло по обонянию. Она не дрожала, лишь крепче сжала руки в замок. Грудь часто стала опадать, дыхание сбилось, а легкий румянец окрасил красивое лицо.
Левой рукой я медленно провел вперед по столу, а затем сделал пару кругов средним пальцем, наблюдая за тем, как рушится выдержка Касандры. Даже сквозь толщу магии ощущал ее мягкую плоть, которая намокала с каждым моим движением. Из-за высокого стола, со всех сторон обнесенного небольшими бортиками, никто не мог видеть, что творится под ним. Чувствовал, как мой палец массирует пульсирующий клитор, заставляя фею испытывать ощущения, которых раньше не могла познать. Касандра пыталась соединить ноги, но, схватив ее за бедро призрачными руками, едва заметно мотнул головой и вернул их на место.
Чуть согнув палец, который массировал клитор, медленными движениями провел вверх-вниз и вошел внутрь на пару сантиметров, позволяя фее привыкнуть к новым ощущениям. Она замерла, а затем издала приглушенный, едва слышный стон, который болезненной истомой отозвался в моем теле. Согнутым пальцем начал размеренно двигаться во влагалище Касандры, большим надавливая на клитор, водя по нему круговыми движениями. Я чувствовал, что в первый раз оргазм наступил быстро, поэтому ускорился, но продолжал ласкать тело феи, не переходя допустимую грань. Когда ее клитор запульсировал, сжал губы, чтобы не зареветь от того, как сладка была похоть той, что была непорочна. Касандра всхлипнула, когда рука, удерживающая бедро, проникла под платье и коснулась груди, чуть сжав.
– Давай, девочка, давай.
Касандра перевела на меня затуманенный взгляд и прикусила губу. Я чувствовал, как пульсирует плоть под моими пальцами, воссозданными из магии. Она раскрыла рот, чтобы закричать, но багровая дымка окутала его, чтобы заглушить рвущийся наружу стон.
– Мулцибер, все хорошо? Ты весь светишься.
– Все прекрасно, Ведас. Будь добр, продолжай вести беседу, – чуть ли не прорычал я, не желая пропустить лицо Касандры, когда она кончит от моих прикосновений.
Отвернувшись от Высшего, я ускорил движения пальцами и довольно улыбнулся, когда мышцы влагалища Касандры сжали мои пальцы, обрамляя влагой. Подождав минуту, когда дыхание феи успокоится, убрал купол, скрывающий ее. Михаэль и Ведас продолжали спорить об истинной сущности твари, которая истребляла сатиров, – потомок дракона настаивал на том, что это дитя Бальтазара, когда же джинн доказывал, что это переродившаяся душа одного из богов, которая пришла за возмездием.
– Хорошо, ладно, но почему сатиры? Бог мог выбрать любое магическое существо, к тому же не стоит забывать то, что именно Бальтазар заключал сделки.
Алкеста скривила лицо и постучала подушечками пальцев по подлокотнику, в мыслях явно желая, чтобы этот концерт двух упертых баранов закончился как можно раньше. Селестия прислонилась спиной к креслу и блаженно прикрыла глаза, водя ладонями по едва заметному животу, который виднелся сквозь истинное обличье дриады. Касандра судорожно вздохнула и выпрямилась, перетянув внимание в свою сторону. Сидящие за столом перевели на нее взгляд, и удивление отразилось на их лицах – тело феи искрились белоснежной магией так, что, казалось, еще мгновение – и она ослепит весь зал своей мощью. Легкий румянец на щеках, приоткрытый рот и блуждающий взгляд.
– Ты плохо чувствуешь себя? – с надеждой в голосе спросила Алкеста, приободрившись – должно быть, ей надоело сидеть за столом переговоров и обсуждать неинтересные темы. Она стушевалась под моим взглядом, когда я посмотрел на банши исподлобья и распахнул крылья, призывая проявить выдержку. Хотя бы раз.
– Должно быть, излечение женщин далось тяжелее, чем мы того ожидали. Я провожу Касандру до ее комнаты, а затем вернусь. Пока продолжайте без меня.
Никто не стал возражать. Я помог фее встать из-за стола, выйти из зала, а как только двери за нами закрылись, взял на руки хрупкое тело. Касандра тут же обхватила мою шею руками и прильнула носом к шее, проведя кончиком языка по коже. Завернув за угол, замер, как каменное изваяние, продолжая наблюдать за дальнейшими действиями девушки. Она выгнула спину и начала двигать бедрами, будто хотела продолжить ласки. Я вцепился пальцами в тонкую талию феи и шумно выдохнул, когда Касандра прикусила мочку уха и потянула ее на себя, а затем провела языком, издав протяжный стон.
– Касандра… – хрипло произнес я, пытаясь достучаться до разума феи, но тепля при этом надежду, что она не перестанет ластиться.
