Ваше Сиятельство #5 - Эрли Моури
— Спасибо тебе, Алекс! Спасибо! — миссис Барнс жарко обняла меня и принялась целовать в щеку и подбородок.
— Ох какие нежности! — расхохотался князь, тряхнув длинными каштановыми кудрями. Он был заметно пьян и очень весел. — Элиз, почему же ты не так тепла со мной⁈ Это, наверное, все магия господина Елецкого! Как же волшебен этот мир! — он круто повернулся, ища взглядом прислугу. — Платон, Анисим, подайте что ли вино!
— Какое интересное совпадение! Здесь все, кто любит мою Элизабет или кого-то не хватает? — с другой стороны к нам подходил не кто иной как Теодор Барнс. Хотя прежде я видел лишь одну его фотографию, но сейчас сразу узнал в заметно пьяном господине мужа Элизабет. — Ах, здесь нет графа Кальвера! Какое упущение! Может отправить ему приглашение в Йорк?
— Кальвера? Вы о ком, Теодор? — князь Мышкин непонимающе уставился на англичанина. — Хотя какая разница. Сегодня мне тридцать! Давайте за эту прекрасную жизнь! За магию и женщин!
Геннадий Дорофеевич взял с подноса бокал, наполненный на две трети рубиново-красным вином, и протянул его мне. Потом взял еще один из оставшихся двух и осушил его в несколько крупных глотков.
А дальше произошло очень неожиданное и я не успел донести бокал до рта: князь замер, изумленно глядя на Теодора, затем на меня. Лицо его побледнело, пошло пятнами. Мышкин хотел что-то сказать, но из груди его вырвался хрип. Он упал к моим ногам, пуская изо рта пену.
Глава 18
Вот это удача!
Сегодня Талия решила принять ванну перед сном. Поскольку она любила эту процедуру и могла делать ее очень долго, Родерик не стал дожидаться, когда его возлюбленная ляжет в постель — он решил вылететь на охоту пораньше. Название 'охота очередной попытке найти подходящее для освоения тело придумала Принцесса Ночи. Родерику оно понравилось. Действительно это походило на охоту, правда такую, в которой у тебя есть лишь один выстрел и промах сулит кучу неприятностей.
Сначала призрак отправился в дом Асклепия на Старолужской. Это не близко: на границе между Резниками и Елисеевским, но это место он не посещал давно, и сегодня захотелось попытать удачи там. Однако удачи там не было, как не было ожидаемых смертей сколь-нибудь интересных лиц: ни тебе виконтов, ни графьев с князьями — все какие-то безымянные людишки. Еще раз пролетев через южное крыло и осознав, что в этом доме ловить нечего, Родерик направился к Палатам Спасения в Печатниках. Призрак рассудил так: это заведение хоть и имеет дурную славу, но в него свозят не просто больных, а лиц внезапно пострадавших в авариях, драках или еще по каким-то незапланированным причинам. Как правило, таких доставляют экстренно по вызову службы помощи. Раз так, то здесь гораздо больше встретить не какого-то старого пердуна, а человечка вполне молодого. И Палаты эти не так далеко от особняков титулованных господ. Так что шанс у Родерика там был.
Пролетев по палатам с особо тяжелыми и экстренно поступившими, серый маг ознакомился со списками пациентов. Увы, здесь его ждало разочарование. Все-таки Родерик решил задержаться в этом заведении. Виманы и эрмимобили службы помощи доставляли сюда пострадавших довольно часто и стоило испытать удачу, может даже зависнуть до утра.
Ждать долго не пришлось. Вскоре на лужайку перед центральным входом, мигая красными огнями, опустилась вимана службы спасения. Люк ее открылся, к нему поспешили санитары с каталкой, и Родерик, подлетев, услышал такую речь:
—…не надо сюда! Он же целый князь!
— Именно, что князь! Загнется сейчас! Не успеем на Басманный! — возмущенно отвечал мужичок в сером халате. — Его срочно к живобиостику надо!
— У нас один живобиостик — занят! Давайте на Басманный к Пожарскому храму! — распорядился мужчина в синей форме. — Быстро! Больше торгуетесь! Уже туда бы подлетали!
«Целый князь — это хорошо», — рассудил Родерик, — «Это очень хорошо! Настолько хорошо, что Принцесса свихнется от радости, если только этот князь не урод какой-нибудь и не старичок».
Призрак тут же влетел в виману, едва успев протиснуться в щель закрывающегося люка. Летающая машина службы спасения модели «Фея-03» имела всего одно помещение и маленькую рубку, поэтому Родерик сразу увидел того самого князя, лежащего на носилках. Именно того самого! Ему было знакомо это лицо: его Талия Евстафьева очень внимательно разглядывала на экране терминала, когда они были в гостях у Астерия. И Родерик даже приревновал баронессу за столь непосредственное внимание к другому мужчине, пусть даже в виде фотографии на странице Всеимперской сети. Князь этот был молод и, надо признать, хорош собой. Правда внешний вид его портила мертвенная бледность лица и заблеванная одежда. Но какие же то мелочи перед открывающейся перспективой! Серый маг почувствовал, как от накатившей радости запульсировала его ментальное тело. Наверное, если бы он был жив, то именно так сейчас стучало его сердце: размашисто и часто! Размашисто и часто, что даже больно в груди!
Родерик подлетел к князю, стараясь вспомнить его имя. Да, он читал, там на экране терминала у Астерия… Кажется… Кажется князь Геннадий Мышкин. Точно — Мышкин! И сейчас вся удача, и вся безмерная радость Родерика заключалась в том, умрет этот князь или выживет. Призрак протянул к нему свою невидимую руку, возложил на лоб, прикрытый каштановыми кудрями, и произнес:
— Давай миленький! Давай княже, преставься, пожалуйста! Ну нахрена тебе эта жизнь? Мертвым быть очень хорошо! Представить не можешь как здесь чудесно! А я уж доживу за тебя, как-нибудь осилю твой скорбный земной путь!
Может быть поддавшись уговорам, может по какой иной причине князь Мышкин тут же преставился. Дернулся, приподняв голову, глаза его распахнулись, и тут же застыли на подскочившем к нему врачевателе.
— Пиздец! Не довезли! — констатировал врачеватель с аккуратной бородкой.
Тут же к нему подскочил второй в сером халате с вышитой молнией Перуна и знаком мага-целителя второй степени.
— В сторону Петрович! Дай-ка! — вытянув вперед руки, он оттеснил Петровича и воскликнул: — Именем Перуна Всемогущего заклинаю, живи! — закрыв глаза, маг-целитель попытался нащупать энергетические тела свежепочившего. Все решали мгновения и пока еще можно было вернуть умершего к жизни.
Родерик в свою очередь тоже понимал, что медлить нельзя. Помня прежний опыт, сейчас важно было обрести новое тело правильно: ухватить часть ментальности уходящего в вечность князя, но при этом взять ее так, чтобы остались лишь важные аспекты памяти — они всегда на поверхности верхней части ментального тела. Немедля, серый маг нырнул в еще тепленькое тело Мышкина. Нырнул отчаянно, вытесняя остатки энергетики прежнего владельца, практически вышвыривая его оттуда. Закрепляясь в теле, серый маг надевал его словно очень тяжелый и тесный костюм — ощущения были очень важны. Именно с их помощью он контролировал процесс вселения. Одновременно он пытался освободиться от того, что ему так мешало быть собой в теле Ерофея рыжего: от этих неприятных физических и умственных привязанностей, а так же от зацепившихся за тело порочных ментальных конструкций. И складывалось бы все ладно, если бы не проекции рук мага-целителя и его наглое вмешательство: все, что Родерик хотел вышвырнуть из княжеского тела, этот настырный докторишка пытался вернуть назад, включая чужеродную энергетику.
— Асклепий! Великий бог-врачеватель! Помоги! — маг-целитель чувствовал, что у него еще есть ускользающий шанс вернуть князю жизнь. Вот только происходило что-то не то: на тонком плане возникли странные возмущение, словно душа князя раздвоилась, при чем она из ее частей отчаянно сопротивлялась его благим усилиям. Целитель взмолился с еще большей страстью, глубже запуская проекции рук в почти мертвое тело: — О, Асклепий, будь милостив! Прошу! Перун Громовержец, дай мне силы!
— Пидорас! — выругался ментально Родерик, и в сердцах ударил электрическим разрядом по рукам назойливого спасателя.
Того изрядно шибануло. Голубовато-серые искры с треском посыпались из растопыренных пальцев мага-целителя и, кажется, даже из глаз. Самого его отнесло к стене. Он так и сел на пол, шапочка слетела
