Уроки любви и ненависти (СИ) - Крааш Кира
– Кстати, мы эту мантикору у нежити отбили.
И захлопнул дверь!
– Эй! – возмутилась я. – Зачем ты там бросил Мантишу?
– Не переживай, судя по лицам и мордам все присутствующих, единственный, кого мы там бросили – ректор.
– Мне его даже немного жаль, – вздохнула я.
– А ты вспомни, как мы улепетывали по лесу от местной живности, а потом я героически защищал тебя от нежити, сразу вся жалость кончится, – резонно заметил парень.
– Ну да, – согласилась я, когда мы вышли из здания ректората. – Ты прав.
– Я прав? – Маркус посмотрел на меня удивленно, и уголки его губ дрогнули.
– Иногда бываешь, – хмыкнула я.
И мы почему-то нерешительно замерли на ступенях ректората. Это было очень странно, потому что, оказывается, в охоту за мантикорой уезжала одна Эмбер, а вернулась – другая. Мне уже не хотелось спалить его ко всем демонам, не хотелось спускать на него всех девиц академии, даже спорить с ним не хотелось.
А он? Каким вернулся он из нашего путешествия?
Маркус стоял и смотрел на меня так внимательно, что я даже немного испугалась. А вдруг сейчас скажет что-то обычное, и все волшебство путешествия разлетится на осколки? Или того хуже – поцелует?!
Парень действительно что-то хотел сказать, но нас прервали самым банальным образом:
– Эмбер! Ты вернулась! Вы правда поймали мантикору? С котятками? И привели их в кабинет к Нетлику? И у него аллергия? Эмбер, ну что ты молчишь?
Амелия верещала, подпрыгивая на месте от любопытства. Маркус усмехнулся:
– Вот это скорость сплетен.
И ушел. Ушел!
72
В нашем с Маркусом противостоянии я привыкла находиться в центре внимания, эпатировать публику и нести славу и ответственность с гордо поднятой головой.
Но сегодня я оказалась не готова к происходящему. Не знаю, как у Норона, а вот ко мне началось настоящее паломничество любопытных девиц всех возрастов и сословий, кто жаждал историю в красках, желательно с интимными подробностями!
Так что, когда в очередной раз ко мне в комнату постучали, я рванула дверь на себя с одним только желанием – оторвать стучащему голову. К моему превеликому удивлению, на пороге стоял Маркус. Правда, из-за его плеча легко просматривалась любопытная толпа в общей комнате, но их я готова была игнорировать. А потому схватила Маркуса за лацкан пиджака и втянула к себе.
– Какой… теплый прием, – усмехнулся парень.
Я состроила ему рожицу:
– Соскучилась, дорогой.
– Не сомневаюсь! Что это за толпа набилась в вашу гостиную?
– Любопытствующие, – поморщилась я.
– Ты до сих пор их не разогнала? – искренне изумился Маркус.
Хотела. Очень хотела! Но как представила, что вся эта томно вздыхающая толпа отправится под двери к Норону, так сразу как-то становилась добрее и терпимее к людям.
– Не хочу искать еще какую диковинную зверушку, – уклончиво ответила я. – Что-то случилось?
– М? – не понял Норон.
– Ну, ты пришел ко мне… – намекнула я на очевидное. – Не просто же так?
– А?... Да, точно, – рассеянно ответил Маркус. – Матушка недавно вышла от ректора. Мне кажется, он недолго протянет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})– Она его убила? – ахнула я.
– Пф! Если бы… Нет, она пригрозила ему всеми карами стихий и императорскими проверками.
– Тогда надо вытрясти из него диплом поскорее! – спохватилась я.
– Да, – покладисто согласился Маркус. – Завтра с утра.
– Думаешь, будет готово? – с сомнением спросила я, суетливо заметавшись по комнате. – Наверное, стоит к ним сходить и…
– Я уже сходил и поугрожал, – прервал меня Маркус. – Завтра будет готово.
– О. – только и сказала я, растерянно опускаясь на кровать.
Знаете, бывают в жизни ситуации, когда ты шестым чувством чуешь, что сейчас произойдет что-то важное. Что-то эмоциональное. Что-то, что изменит твою жизнь навсегда.
Вот и у меня в тот момент было ровно то же ощущение. Казалось, Маркус сейчас скажет мне что-то невероятное!
Но дверь в мою комнату внезапно распахнулась, являя очень недовольную герцогиню Норон.
– Милуетесь? – спросила женщина, и по ее тону было непонятно – то ли умиляется, то ли осуждает.
Ответа она не дождалась, впрочем, он ей и не требовался, потому как герцогиня продолжила:
– Маркус, дядя очень ждет с докладом по поводу… инцидента с некромантами. Я сказала, что ты готов рассказать все подробно.
Когда твой «дядя» – император, попросить его подождать становится затруднительно. Норон недовольно цокнул, а его матушка обратилась ко мне:
– Эмбер, душенька, я очень рассчитываю посекретничать с тобой на балу!
С этими словами герцогиня вручила мне конверт из дорогой плотной бумаги с королевскими вензелями. Бал! Бал!!! Как я про него забыла! Бал, на котором нашу пару должны были презентовать общественности!
Я почувствовала панику от этой новости. А еще оттого, что мы не обсудили с Нороном дальнейшие действия. Но еще больше оттого, что я не представляла, какие же действия меня бы устроили!
Кажется, Маркус заметил панику в моих глазах, а потому с непроницаемым лицом сказал:
– Договорим на балу.
И ушел. Ушел! Откуда у него эта идиотская привычка только появилась?!
73
На королевском балу я была один раз в жизни, когда мне только-только исполнилось шестнадцать, и меня представили ко двору. Это такая миленькая архаичная традиция, оставшаяся с тех дремучих времен, когда девушек выводили в свет с одной только целью – подобрать мужа.
Как хорошо воспитанная графиня, я весь бал мило улыбалась, заполнила всю бальную карточку, танцевала с перспективными молодыми людьми, а вернувшись домой, заявила, что отказываюсь участвовать в параде невест. Мне было отвратительно чувствовать себя куском мяса на прилавке, который рассматривают, взвешивают и пытаются попробовать на зуб.
Так что вместо платьев и выезда попросила оплатить мне образование в магической академии. Мать была в шоке, а отец решил, что так будет дешевле. Я, в принципе, тоже так думала, пока не столкнулась с Маркусом, и что-то пошло не так.
В общем, несмотря на то, что я – дочь графа, и могла регулярно блистать на королевских и не королевских балах, столичный бомонд меня в лицо почти не знал.