Татьяна Шульгина - Король (СИ)

— Извини, я дурак, – сказал он, склонив голову к ее уху. – Всегда им был и, наверное, уже останусь.

Девушка только всхлипнула, шмыгнув носом, но не ответила. Она не хотела оборачиваться и верить в его слова, зная, что потом он опять оттолкнет ее или скажет какую-нибудь гадость.

— Я не хотел тебя обидеть, – продолжал он. – Я же люблю тебя.

Кристиан развернул ее и поцеловал, не ослабив объятий. Николь слабо дернулась, но не достаточно, чтобы освободиться. А поцелуй был таким, что и не очень хотелось освобождаться. Граф продолжал касаться губами ее лица и шеи, а она не могла оттолкнуть его, оставаясь неподвижно стоять с закрытыми глазами. В голове все смешалось, нужно было оттолкнуть его, ударить, а с другой стороны, она не могла этого сделать, ведь он крепко держал ее. Николь надеялась, что он держит ее, иначе оправдать себя будет нечем.

— Делай, что хочешь, – произнес он хрипловато, коснувшись губами ее уха. – Я никогда не перестану пытаться. Ты смысл моей жизни.

— Делай, что хочешь, только не вреди Ему, – попросила девушка, обвив его шею руками. Он поднял ее на руки и положил на ближайшую кровать.

— Я стану ему братом, только не отталкивай меня, – ответил граф, расстегивая ее рубашку. Глаза его горели, ноздри раздувались, он порывисто дышал, но не прекращал покрывать поцелуями ее тело. Она закрыла глаза, не препятствуя ему снимать с нее одежду.

— Я люблю тебя, люблю тебя, – горячо шептал он.

— Люблю тебя, – повторила Николь, посмотрев в его глаза затуманенные страстью.

Солнце уже давно поднялось высоко над горизонтом, а совет все не заканчивался. В лагере было по-прежнему тихо, все, затаив дыхание и оставив повседневные заботы, ждали решения королей. Только эльфы и солдаты Эвервуда собирались в обратный путь, зная, что после совета покинут Холоу и смогут вернуться домой. Лингимир не желал более задерживаться в захваченном государстве, где его родичей ненавидели теперь даже больше, чем когда-либо. Вандерширцы сосредоточились в их части лагеря, прощаясь с товарищами, к которым успели привыкнуть и полюбить. Эльфы были рады такому вниманию и дарили им всякие подарки на память, приглашая приезжать в Эвервуд и западный лес.

Николь сидела в шатре литиатов на разобранной постели, обхватив колени руками и опустив на них голову. Граф лежал рядом, касаясь кончиками пальцев белоснежной кожи на ее спине, словно боялся, что она сбежит или исчезнет, как сладкий сон, стоит лишь отвлечься на минуту. Но девушка была настоящей из плоти и крови, и это была именно та Николь, которую он любил. Теперь она нервно дрожала, вздыхая каждые полминуты.

— Я читала, что есть такие демоны, которые промышляют тем, что соблазняют чужих жен, – сказала она печально. Кристиан сдержал смех, но Николь и так догадалась, что он смеется. Она вообще знала его лучше него самого и могла заранее предугадать реакцию на свои слова. Хотя иногда ему все же удавалось застать ее врасплох своей очередной глупостью, такой как в это утро, например.

— Они подлые, коварные существа, – продолжала королева, но в ее голосе не было ни злости, ни гнева, только печаль. – Они безошибочно определяют самую безвольную и слабую жертву и приходят к ней.

— Николь, хватит, – он вернул ее к себе, уложив рядом, и обнял. – Ничего не бойся. Максимум без мужа останешься. И то, я сомневаюсь.

— Нет, не сомневайся, – горячо возразила она, оттолкнув его и подобрав с пола рубашку. – Я все ему расскажу, не стану ждать, пока ты этим похвастаешь.

— Я не в этом сомневался, – усмехнулся Кристиан, наблюдая, как она одевается. – Кого-кого, а тебя я хорошо знаю. Честная ты моя.

— Издеваешься? – она обернулась и одарила его презрительным взглядом, точь-в-точь как ее муж. Графу даже стало как-то невесело от этого. Виктор был прав, говоря, что вдвоем им тоже уже не быть.

— Нет, – произнес он, отгоняя мысли о короле. – Перестань искать в моих словах скрытый смысл. Я отлично знал, что ты не станешь тайно со мной встречаться.

— На это и рассчитан твой план? – Николь села на кровать, чтобы надеть обувь.

— Нет никакого плана, – оскорбился граф. – Как ты обо мне думаешь?

— Я пыталась вообще не думать, – тихо ответила она, застегивая пряжки.

— Николь, – он обнял ее сзади и поцеловал в шею. – Уже ничего не изменить, ты всегда будешь моей, а я твоим. Только если я умру, ты будешь свободна.

Девушка вздохнула, позволяя ему целовать себя. Теперь сопротивляться было бы лицемерием.

— Если хочешь, я сделаю это, – продолжал он, удерживая ее в объятиях. – Если ты будешь вот так вздыхать и печалиться, то я лучше покончу со всем этим.

— Не говори глупостей, – она погладила его по щеке. – Твоя смерть нисколько не облегчит мне жизнь.

— Я знал, что ты не позволишь мне погибнуть, – он вновь уложил девушку на спину и склонился над ней.

— Значит, погибнуть придется ему? – спросила Николь и в глазах заблестели слезы. Графа словно холодной водой окатили. Он резко сел, изумленно глядя на нее.

— Ты же не думаешь, что я вышла за него замуж, чтобы тебе насолить? – продолжала девушка, глядя на его поникшую фигуру.

— Надо как-то это решать, – произнес он задумчиво. – Это ни в какие ворота не лезет.

— Виктор решит, – горько усмехнулась королева, представив, как будет рассказывать ему о своем падении.

— Он решает проблемы единственным способом, – граф опустил голову на руки. – В свою пользу.

— Только пообещай, что не станешь на всех углах рассказывать о нас, – попросила Николь.

— За кого ты меня принимаешь? – Кристиан посмотрел на нее с укоризной.

— И не отвечай на его вызов, когда он на дуэль тебя вызовет, – продолжала девушка. Она вновь слезла с кровати и закончила туалет, надев китель и уложив волосы.

— Вызовет, дождешься, – усмехнулся граф своим мыслям. – Боюсь, тебя ждет сюрприз.

— Так, ну что еще? – Николь была уже в дверях, но вернулась, услышав его тон.

— Похоже, я знаю твоего мужа лучше, чем ты, – ответил он.

— Сомневаюсь, – она решила, что это очередная колкость в адрес Виктора и вышла, не желая больше испытывать судьбу и ждать, что их все же застанут.

Совет был окончен и королевский шатер пустовал. За разговорами они с графом и не заметили этого. Николь прошла просторный зал, служивший тронным в походах, и пошла за штору, отделявшую их покои. Виктор сидел у сундука, перебирая свои книги. Он слышал, как она вошла, но не повернул головы.

— Что решили? – спросила она, стараясь унять колотящееся сердце.

— Все как я и предполагал, кроме одного, – ответил король, оставив свое занятие, но не оборачиваясь. – Я помиловал Лоакинора, как ты и хотела.