Рейчел Хокинс - Проклятая школа
— София, — произнесла Алиса таким тоном, словно уговаривала раскапризничавшегося карапуза, — тебе только кажется, что ты хреновая ведьма.
Слово «хреновая» она произнесла со своим отчетливым, звонким, как хрусталь, английским выговором — получилось удивительно изящно. Я невольно улыбнулась. Видимо, Алиса решила, что это добрый знак. Она взяла меня за руку. Кожа у нее была мягкая на ощупь и холодная, как лед.
— София, — сказала Алиса уже мягче. — Ты невообразимо могущественна. Беда в том, что ты выросла среди людей. При правильном воспитании и обучении ты давно оставила бы позади других девочек — как вы с твоей подругой-полукровкой их прозвали? «Ведьмы от „Клиник“»?
— Дженна — не полукровка, — немедленно откликнулась я, но Алиса пропустила мои слова мимо ушей.
— Ты можешь быть намного, намного сильнее их всех. А я могу тебя этому научить.
Я спросила:
— Почему?
Она опять загадочно улыбнулась и погладила меня по руке. Когда Алиса умерла, ей было восемнадцать лет, всего на два года больше, чем мне, и все же в ее жесте было что-то от доброй бабушки. А это очень приятно, когда всю жизнь живешь с одной только мамой.
— Потому что ты — моя родная кровь, — сказала она. — Потому что ты заслуживаешь лучшей доли. Стать тем, кем тебе предназначено!
Я не знала, что на это ответить. Разве мне предназначено стать главой Совета? Я вспомнила, как мечтала завести магазинчик эзотерической литературы, гадать по руке и ходить в просторном лиловом одеянии. Все это сейчас казалось таким далеким и, по правде говоря, довольно глупым.
А потом я вспомнила Элоди, Честон и Анну, как они светились и парили в воздухе тогда, в библиотеке. Они выглядели, как богини, и я, несмотря на страх, им завидовала. Неужели я правда могу стать еще сильнее, чем они?
Алиса засмеялась.
— О, ты станешь гораздо сильнее, чем эти девочки!
Замечательно! Она еще и мысли мои читает.
— Идем, у нас мало времени.
Мы прошли мимо кладбища и оказались на полянке в кольце дубов.
— Здесь будет наше место встречи, — сказала Алиса. — Здесь я сделаю из тебя такую ведьму, какой тебе и следует быть.
— Ты ведь знаешь, что мне еще и на уроках надо появляться? Я не могу совсем не спать по ночам!
Алиса сняла с шеи подвеску на цепочке. Ее руки засветились ярче магического огонька, который все еще парил у нас над головами. Потом свечение погасло, и Алиса протянула украшение мне. Оно было горячим, я его еле удержала. Простая серебряная цепочка, а на ней — квадратный кулон размером с почтовую марку. В центре квадрата — черный камень каплевидной формы.
— Держи! Это фамильная драгоценность. Пока его носишь, ты никогда не будешь уставать.
Я посмотрела на кулон с уважением.
— А я научусь творить такие чары?
Впервые Алиса улыбнулась по-настоящему. Широкая улыбка озарила ее простоватое лицо, и оно вдруг стало потрясающе красивым.
Алиса взяла мои руки в свои, притянула меня ближе к себе, так что мы чуть не столкнулись носами.
— И эти, и еще многие другие, — прошептала она.
А потом захихикала, и я вдруг поняла, что смеюсь вместе с ней.
Несколькими часами позже я уже не смеялась. Не улыбалась даже.
— Еще раз! — рявкнула Алиса.
Откуда у такой миниатюрной девочки такой командный голос? Я вздохнула, разминая плечи. Изо всех сил сосредоточилась на пустом пространстве прямо перед собой и пожелала, чтобы там появился карандаш.
Первый час мы с Алисой отрабатывали блокирующие чары. У меня неплохо получалось отбивать атакующие заклинания Алисы, хоть я так и не научилась чувствовать их заранее. А весь следующий час я билась над тем, чтобы создать что-нибудь из ничего. Начали мы с малого, потому и карандаш. Алиса утверждала, что тут главное — хорошенько сосредоточиться.
Я сосредоточилась с такой силой, что уже боялась — теперь каждый раз, как закрою глаза, буду видеть ярко-желтый карандаш ТМ № 2. От моих стараний по траве бежали волны, а один раз, когда я совсем пришла в отчаяние, в сторону Алисы полетел камень. Карандаши так и не появились.
— Может, возьмем для начала что-нибудь еще помельче? — спросила Алиса. — Скажем, скрепку? Или муравья?
Я, не дослушав, зажмурилась и снова сделала глубокий вдох.
Карандаш, карандаш, карандаш, повторяла я мысленно. Ярко-желтый, с мягким розовым ластиком, стандартный, твердо-мягкий, ну пожалуйста, пожалуйста…
И вдруг я почувствовала! То самое ощущение, как будто вода поднимается все выше, до кончиков пальцев. Только на этот раз была не просто вода. Целая река! Внутри меня все трепетало. Веки жгло изнутри, но жар был приятный — как нагретая солнцем спинка сиденья в машине в прохладный день. Мышцы лица болели, и я вдруг поняла — это потому, что я улыбаюсь.
Карандаш проявлялся медленно, сначала был похож на призрак самого себя, а потом вдруг отвердел. Я все еще держала руки вытянутыми перед собой, волны магии пронизывали меня, и я обернулась к Алисе, чтобы сказать нечто вроде: «А-ня-ня!»
И тут я увидела, что она смотрит не на меня, а куда-то мимо. Я обернулась и ахнула.
Передо мной был не один карандаш. Их уже насыпалась целая куча, штук тридцать, а из воздуха появлялись все новые и новые.
Я уронила руки. Магия внутри меня внезапно оборвалась, как будто разомкнули электрическую цепь.
— Вот черт! — вполголоса охнула я.
— Ай-яй-яй, — только и сказала Алиса.
Я глаз не могла отвести от груды карандашей.
— Надо же… получилось…
Мысленно я готова была дать себе пинка — очень уж глупо прозвучало.
— Действительно, получилось. — Алиса покачала головой, и вдруг улыбнулась. — Я ведь говорила!
Я засмеялась, но тут меня поразила одна мысль.
— Погоди! Ты сказала, что сонные чары держатся не больше четырех часов? — Я посмотрела на часы у себя на запястье. — Как раз почти четыре часа прошло, и мы еще полчаса сюда добирались. Как мы успеем вернуться вовремя?
Алиса улыбнулась и щелкнула пальцами. Рядом с ней материализовались две метлы.
Я сказала:
— Ты смеешься?
Улыбка стала шире. Алиса оседлала метлу и взмыла в небо. Опять снизилась и зависла над моей головой. Ее смех эхом разнесся по лесу.
— Давай, София! Нужно уважать традиции!
Я с трудом поднялась и ухватила тонкое древко метлы.
— А она меня выдержит? Не все ведь одеваются в «Бэби Гап»!
На этот раз она не стала переспрашивать, только засмеялась.
— Я бы на твоем месте поторопилась! Всего пятнадцать минут отделяют тебя от подвальной повинности длинною в год!
И я залезла верхом на метлу. Получилось не так изящно, как у Алисы, но когда метла резко пошла вверх, мне стало все равно, как я выгляжу.
