Поцелуй некроманта (СИ) - Алисия Перл
Я очень удивилась, придя в себя в больничной палате уставленной моими любимыми тюльпанами. Настя, обычно сдержанная на эмоции, рыдала у меня на груди раненым оборотнем, мешая подоспевшим лекарям проверять моё состояние.
И пяти минут не прошло, прилетела Аня. В прямом смысле — на моей метле. Отругать за то, что младшая дочь взяла артефакт без спроса не успела — палата пополнилась на ещё двух ведьм и одну демоницу.
Персоналу пришлось даже обращаться за помощью к главе Академии, но и он не смог своим авторитетом повлиять на моих дочерей и подруг не желавших покидать меня ни на минуту. Ох и несладко будет ректору Виларду осенью, когда Аня и Настя поступят.
Из сбивчивых объяснений узнала, что меня ранила тёмная тварь, и я неделю пролежала без сознания. Слабость ещё ощущалась. Мне дали восстанавливающее зелье и рекомендовали остаться под наблюдением специалистов ещё хотя бы пару дней.
Девочки до хрипа спорили с главным лекарем, что под их присмотром дома мне будет лучше, а отсутствие у них профильного образования не считали достаточным аргументом против. Я не знала, как отказать, чтобы не обидеть дочек, понимая, что их гиперопека лишь сильнее утомит меня. Мне же сейчас совсем домой не хотелось.
На помощь пришла Ольга, мастерски проведя переговоры с обеими сторонами. В итоге девочки согласились, чтобы я ещё сутки полежала под наблюдением в Академии. Ольга же выгнала всех из палаты, напоследок подмигнув, и оставляя меня один на один со своими мыслями.
А подумать было над чем. Меня не покидало ощущение, что я что-то забыла. Что-то очень важное, и никак не могла вспомнить.
Тогда я решила не просто перебрать воспоминания, а записать их в дневник. Для этого попросила у санитарки, принесшей мне обед, несколько чистых листов и ручку. Уточнив для чего, получив ответ, она понимающе кивнула, и попросила подождать, а четверть часа спустя, принесла целую пачку бумаги и дюжину шариковых ручек. На моё изумление, что мне столько не понадобится, женщина лишь по-доброму улыбнулась. Уже под утро, когда закончились чернила в последнем стержне, рядом со мной высилась стопка исписанных листов, а запястье нещадно болело, я поняла, как она была права.
Никогда не вела дневников, и не знала, как это делать правильно. Я просто записывала всё подряд, что приходило в голову, даже самые незначительные воспоминания.
Детство моё прошло в западном ковене. Я рано осталась без родителей и совсем их не помнила. Верховная ведьма Валентина Мауль вырастила меня как родную. Там я подружилась с Марго Мауль — племянницей моей опекунши, такой же сироткой, и с Ольгой Шварц. Наша неразлучная троица часто хулиганила, добавляя верховной седых волос.
Когда мне было шесть, в ковен впервые приехала погостить Белладонна с мамой — владычицей Пятого мира королевой демонов Лилит. Маленькая принцесса отлично влилась в нашу банду. Белка, хоть и была самой старшей из нас, со стороны наоборот выглядела самой мелкой. Мальчишки не упускали случая подтрунивать над ней из-за этого, что её сильно расстраивало. Издёвки закончились в день, когда у Белладонны проснулась ипостась. Тогда уже никто больше не смел смеяться над ней из-за её миниатюрности, ведь в боевой трансформе демоница была на голову выше задир и в несколько раз сильнее.
Когда нам исполнилось по девятнадцать, мы сбежали из ковена поступать в Столичную межграничную академию. Здесь мы проучились четыре года, сократив выпускной курс, заменив его преддипломной практикой в приграничье.
Тех шалостей, что мы совершили за время учёбы, хватило бы на сотню отчислений. Чудо, что мы доучились и даже получили дипломы. Нам достаточно было одного раза сильно попасться на день рождения Марго на первом курсе, чтобы впредь вести себя осторожнее. Тогда отчисления мы избежали ценой своей первой тетрадки с заклинаниями, поспорив с ректором Вилардом, что он и за четверть века не взломает её защиту. Меньше месяца назад, на сорок пятый день рождения подруги, он вернул её, так и не разгадав секрет.
Несмотря на то, что на четыре года учёбы я извела почти треть листов, оставались детали, которые я вспомнить не могла, как ни старалась. Например, кто был куратором, с которым я работала над даром? С кем я ходила на новогодние балы? Или как звали парня, из-за измены которого я разрушила мужское общежитие?
Радан — мой бывший муж и отец моих дочерей, не был моим первым мужчиной. Память услужливо подкидывала образ светловолосого старшекурсника с лекарского факультета, с которым я встречалась недолгое время. Но что-то внутри цепляло и отрицало нашу связь. Возможно, тогда я тяжело пережила его измену, и на подсознательном уровне заблокировала все болезненные воспоминания о нём, в том числе о близости.
Тогда почему именно сейчас мне вдруг стало так важно расковырять эту рану?
Виски болезненно заныли, словно в них вставили острые спицы и пустили ток. Прикрываю глаза и проваливаюсь в воспоминания. Мне снится сон, где я брожу в темноте.
Имя… Кажется, я зову кого-то. Не сразу, но он откликается на мой зов.
В душе разливается тепло, когда вижу размытую мужскую фигуру рядом. Я ждала его. Тянусь прикоснуться к нему, но рука хватает лишь пустоту. Мне так не хочется уходить…
«Пора просыпаться, спящая красавица…» — шепчет до щемящего чувства в груди родной голос.
Но чей он?
Глава 39. Агния
Каждый раз, возвращаясь мыслями на двадцать лет назад, недоумевала, как меня угораздило сойтись с Раданом? Он же, мягко говоря, совсем не в моём вкусе.
После того утра, когда проснулась в его доме, хотела забыть случившееся как страшный сон. Тогда я глупо понадеялась, раз ничего не помню, значит, этого не было. Даже девчатам не рассказывала, где и с кем провела ночь после клуба.
А через месяц получила сюрприз.
Ни о каком прерывании и речи не шло. Я с первых секунд полюбила этого ребёнка. Почему-то не сомневалась, что будет доченька.
Остро стоял лишь вопрос, говорить ли Бранову, что он — козёл, который не умеет предохраняться?
Оглядываясь на Марго, решила умолчать. Видимо у богов были другие планы. Летом я случайно столкнулась с Раданом в центре Столицы. Конечно же, он не мог не заметить мой живот.
Реакция его была бурной и громкой.
Серьёзно. Мне хотелось провалиться под землю, в тот момент, вот только подобной магией я не владела. Бранов на всю улицу заявил, что чувствует у меня под сердцем своего ребёнка, и теперь,
