Самая приличная ведьма - Анна Викторовна Батлук
— Не в первый, — спокойно посмотрел в мои глаза офицер. Я заинтересовалась, но вопрос задала не сразу, настраиваясь на необходимое настроение для проклятия и проговаривая слова. Лишь через десять минут, когда добавила новые ингредиенты, смогла поинтересоваться:
— У вас есть знакомая ведьма?
Ригерлаш как-то криво улыбнулся, и на мгновение на его лице появилась странная гримаса, похожая то ли на сожаление, то ли на недовольство, и я не понимала, чем оно может быть вызвано. Вопросом? Но ведь он закономерен после признания Ригерлаша, так что дело точно в другом, а мне жуть как стало интересно, что ж там за ведьма у офицера знакомая, которая, так же как и я, подпустила его к созданию проклятия.
— Она, так же как и вы, пыталась сделать мне больно, — внезапно сказал Ригерлаш, и я чуть не поперхнулась, проговаривая заклинание.
Больше мы не откровенничали, и я работала над проклятием. Пользуясь случаем и заверением Ригерлаша насчет того, что он спрячет мешочек, решила создать для Кромберга проклятие безбрачия. Подействует на Главу гильдии, и задача Совета ведьм станет не моей проблемой, все решится само собой. Такое проклятие действует просто: притягивает негативные варианты развития судьбы, лишь бы свадьбы не случилось, так что Кромбергу не спастись.
Ригерлаш не отходил и на секунду, периодически заглядывал в котелок, прислушивался к моим словам и будто бы ждал чего-то. Не проклятия имею в виду, а что-то иное, известное только офицеру.
Правда очень скоро я поняла, на что надеялся Ригерлаш. Варево вспыхнуло, заискрилось красным, показывая, что уже готово, и я щелкнула пальцами, заставляя котелок приподняться в воздух. Мешочек был наготове, я держала его раскрытым, чтобы поместить проклятие. Несмотря на то, что варилось оно жидким, в мешочек падали абсолютно сухие камешки и цветы. Не сразу можно было определить, чем же они отличаются от обычных, но опытный взгляд сразу бы заметил иные цвета и оттенки.
Может быть, я нервничала, может быть, так на меня повлиял пристальный взгляд Ригерлаша, но один из камешков я уронила. Он стукнул о каменные щербатые плиты и попрыгал по ним. Прыжок за прыжком, удивительно четко и одинаково, как разумный, и вот камень коснулся стены.
Вот теперь я что-то видела, но это точно не были магические искры. Нити силы, плетущиеся по полуразрушенной стене, захватывающие плиты пола, могли с легкостью сдвинуть вековую кладку, на которую даже время толком не влияло.
— И как это работает? — не сдержалась я. Горящими глазами наблюдала за нитями и не знала, что делать. Ригерлаш встрепенулся.
— О чем вы? Что вы видите?
Я подошла к стене и протянула к ней пальцы.
— Да вот же.
Говорила мне мамочка: не суй руки куда зря, а я не слушалась. Коснулась чужих нитей силы, и пол обвалился, увлекая за собой и нас с Ригерлашем.
Глава 13
Дух захватило, я захлебнулась воздухом, но не успела вскрикнуть, как осознала, что стою на ровной поверхности. Вокруг было темно, слабый свет распространялся лишь от котелка, который ухнул вниз вместе с нами, а еще чувствовался неприятный запах сырости. Он был настолько острым, что я была более чем уверена, протяну руку вперед и коснусь чего-то мокрого. Незаметного в темноте, но точно неприятного.
— Вы в порядке? — у Ригерлаша на руке появился небольшой огонек. Стало светлее, но ненамного, о чем я не преминула сообщить офицеру. Он хмыкнул и поднял руку повыше, чтобы осветить место, куда мы попали.
— Это туннель? — предположила я. Совсем рядом с нами, едва ли на расстоянии метра, были стены, и лишь впереди темнота казалось такой густой, что становилось ясно — нам туда.
— Возможно, — свет был слаб, но я видела, насколько взбудоражен Ригерлаш. Офицер не нервничал, нет, но выглядел как ищейка, нащупавшая след.
— Вы знали, что так будет, — поняла я. — Совсем не удивлены, что мы сюда попали.
Ригерлаш отмахнулся.
— Я догадывался, что есть здесь нечто, способное отозваться именно на силу ведьмы.
Он устремился вперед, в пустоту, совершенно не обращая внимания на то, что я осталась одна наедине с котелком, едва чадящим колдовским светом.
Какое-то время я постояла, в замешательстве открывая и закрывая рот, но Ригерлаш уходил все дальше, а оставаться одной было страшно, и потому я бросилась вслед за офицером. В темной пустоте, отражаясь от стен, звук моих шагов, громкий из-за острых каблучков, разносился далеко вперед, и Ригерлаш моей компании не обрадовался.
— Вам со мной лучше не идти, — сообщил офицер, надменно задрав подбородок. И хотя пренебрежение мне могло лишь показаться из-за мутных теней, отбрасываемых огнем на ладони офицера, я разозлилась.
— Это вам лучше не оставлять меня за спиной, — бросила я. — Кто знает, что мне придет в голову.
Я обогнала Ригерлаша и пошла вперед. Думала, что придется действовать как слепой котенок, но совсем скоро заметила, что мрак рассеивается. Ригерлаш ступал следом бесшумно, но я чувствовала его присутствие. Казалось, тяжелое дыхание шевелит волосы на моем затылке, и от этого не становилось страшно, но появлялись какие-то странные мысли насчет того, как я выгляжу и есть ли на моем платье паутина и пыль, ведь в этот тоннель вполне могли не заходить и тысячу лет. А еще прическа растрепалась…
С каждым шагом становилось светлее, и идти было все легче. Я даже представить боялась, куда в итоге мы придем, и надеялась, что там, в конце пути, хотя бы трупов не будет. Да, а еще появится чудесная лестница ввысь, потому что шли мы уже долго и возвращаться обратно тем же путем не хотелось.
Мои мысленные рассуждения прервал Ригерлаш, схватил вдруг за руку да потянул назад. Я вздрогнула от неожиданности и чуть не распрощалась с жизнью.
— Госпожа Беллингслаузе, я пойду первым, — тихо сказал он. Вернее, постарался быть негромким, но в тишине туннеля звуки разносились так, будто мы кричали. Я хотела было возмутиться, но решила, что если мужчина хочет геройствовать, то грешно ему мешать. Отошла в сторону и сделала приглашающий жест. Теперь у меня появилась возможность сверлить взглядом затылок Ригерлаша, как уверена, до этого делал он.
Совсем скоро туннель расширился, и мы вышли в круглое помещение, похожее на зал. Потолки его были низкими, бугристыми, стены тоже не поражали ровностью, но зато пол был исстелен старыми коврами с крупными дырами.
