Призыв ведьмы (СИ) - Торен Эйлин

— Вообще он не в столице, — отозвался Рэтар. — Он в Кирте.

— В Кирте? — удивился митар.

— Да, он и большая часть его двора, — и феран снова уставился в стену.

— Что он там делает? — возмущение сменилось тревогой, потому что слишком близко, слишком опасно.

— Он уже больше луня беспорядочно перемещается по Кармии, сейчас двор в Кирте, но где он будет через лунь или два никто не знает.

— Надеюсь, он не решит посетить нас?

— Я тоже, — кивнул Рэтар. — Хочется верить, что он всё так же ненавидит холода, как раньше.

Роар невесело усмехнулся.

— Если такое случится, пока меня не… — проговорил феран.

— Рэтар, — он перебил его, тяжело вздыхая. И Роар невероятно надеялся, что всё это “красивое задание лично для ферана”, не было предвестником внезапного визита правителя.

— Нет, — отрезал Рэтар. — Дай слово, что ты сообщишь мне незамедлительно.

— Конечно сообщу, — успокоил его митар. — Даже слова не надо, я один это и пытаться вытянуть не собираюсь.

— Хорошо, — слегка улыбнулся тан. — Думаю, если не будет происшествий, то за один лунь можно управиться с границей. Но вот ожидание встречи с великим, может затянуться.

— Не доверяешь мне?

— Доверяю Роар, больше чем себе доверяю. Лишь бы это была очередная его причуда, а не что-то более серьёзное.

Митар кивнул и они какое-то время сидели в тишине.

— Когда я уходил, Шера что-то попросила у Хэлы, — подал голос феран.

— Эта баба в очередной раз показала, что глупа так же, как и красива, — фыркнул Роар. — Она попросила Хэлу спеть колыбельную.

Рэтар приподнял бровь:

— Она мертва? — поинтересовался он.

— Нет, — улыбаясь ответил митар, — потому что, к счастью, Хэла умна.

— Жаль, — спокойно проговорил феран.

— Жаль? — нахмурился Роар, продолжая веселиться. — Жаль, что Хэла умна? Или, что Шера жива?

Феран лишь усмехнулся.

— Зачем ты держишь при себе Шеру, если она тебе не нужна? — спросил Роар.

— И что ты предлагаешь с ней сделать?

— Отправить в Кэром, — пожал плечами митар. — Или подарить кому-нибудь.

— Элгору, например? — спокойно проговорил Рэтар. — И тогда удовлетворением этой девицы будешь заниматься ты? Потому что, как только Шера станет принадлежать Элгору, она станет ему неинтересна, и он перестанет обжимать её при любом удобном случае.

— Ты знаешь? — хотя Роар был не удивлён.

— Я не слепой и не глупый. Ну, по крайней мере, я всегда так думал.

— Полагаю, что эти игры ради определенной цели, — развёл руками митар. — Она просто хочет забеременеть ребёнком ферана или убедить себя и других, что это твой ребёнок.

— Мне плевать, — устало отозвался тан. — Игры Шеры мне неинтересны.

— А игры Хэлы? — кажется Роар зря это спросил, но как же давно его мучил этот вопрос. Но, задав, ожидал получить лишь грубость или быть просто проигнорированным.

— Хэла не играет, она выворачивает меня наизнанку, — ответил тан тихо, спустя несколько мгновений, когда ответа митар уже не ждал.

Он поднял на ферана озадаченный взгляд.

— Из-за этой женщины я не чувствую землю под ногами, — проговорил Рэтар будто сам себе.

— Тогда какого ты ждёшь? — удивился Роар.

— Я ничего не жду.

— Я не об этом, — и митар подался вперёд, потому что это было чем-то вроде открытия, которое он давно уже для себя сделал, но просто подтверждения не было. И вот получил. — Я о том, что тебе просто надо сделать её своей. Я даже спорить не стал бы, что Хэла не откажет тебе.

— Надо просто проветрить голову, — ответил на это Рэтар. — Этим и займусь, пока буду “развлекаться” на границе. Возвращайся, а то вдруг Шеру всё-таки постигнет кара Хэлы — расскажешь мне всё в подробностях.

— Ты не вернёшься? — спросил митар, разочарованно. Он понимал, что наговорил уже больше, чем достаточно.

— Нет, — ответил феран. — Для сна в седле, я уже наверное староват, поэтому попробую уснуть.

— Ты просто боишься, — всё-таки дерзнул подковырнуть тана Роар.

Но Рэтар лишь согласно кивнул и, встав, ушёл к себе.

Глава 15

Уснуть крепким сном, да и вообще хоть каким-то, Рэтару не удалось. Он слышал людей у костров, слышал смех, слышал музыку и песни, слышал Хэлу…

Ещё днём, когда она ушла, оставив его в этом выводящем из себя замешательстве, Рэтар решил для себя, что эту ночь она проведёт с ним.

Ему уже не нужно было говорить себе, что так нельзя, что это запрет, что Хэла достойна лучшего — она выворачивала, она текла ядом в крови, она звала в бездну и толкала в неё.

Но падать один он больше не желал. Рэтар утащит её с собой и будь что будет — пусть всё горит яростным огнём, пусть пожрёт всё вокруг, а ему наплевать. У него больше не было сил выносить это, ему хотелось понять, хотелось унять внутреннего зверя, которого она уже давно кормила с рук, вне зависимости от желания самого Рэтара. Одно только присутствие этой женщины выдёргивало, проворачивало, её слова сводили на нет его выдержку, с ней невозможно было держать себя в руках.

Когда Роар позвал зажечь первый костёр, Рэтар просто взял свой плащ с кушетки, на которой совсем недавно спала ведьма, и потерялся. Запах Хэлы, оставшийся в материи, эта её улыбка, когда она прятала лицо в мех, тёрлась щекой. Рэтару хотелось выть.

Он не понимал, что в этом было такого, почему его так это сводит с ума. Злился, яростно споря с собой и своими чувствами, но ничего не выходило. Он просто сел, скомкал плащ и уткнулся в него лицом. Это было до боли смешно — он вещи завидовал! А дальше только пропасть и пустота.

Весь вечер он не сводил с Хэлы взгляда, смотря поверх огня и сгорая вместе с ним. Рэтар искренне надеялся напиться до состояния немощи, чтобы просто уснуть мертвецким сном и не натворить никаких бед.

Но если он сейчас что и знал точно, так это то, что Хэла не даст ему забыться — жесты, взгляды, песни… Она не пощадит и Рэтар сгорит в этой агонии.

— Помоги мне, сердце горит огнём…

Пропела она и боги свидетели: "Хэла, да остановись же, молю, пощади меня!"

Спасение пришло в лице запоздавшего больше, чем на мирту, посланника от эла.

Рэтар знал, что посланник обязательно явиться, а ещё знал, что вести, которые он принесёт, не будут приятными. А уж приказ отправиться на границу лично ферану, был откровенной издёвкой, но как же Рэтар был рад полученной возможности убраться из Трита подальше.

Он был готов сбежать не просто на границу, а куда дальше, лишь бы не слышать, не чувствовать этой женщины и желания, которое в нём просыпалось в её присутствии.

И Роар, засранец, со своими замечаниями!

Но пусть это будет отступление, пусть будет позорным бегством — всё равно. Рэтар не дрогнул бы перед самым жутким врагом, а вот Хэла… ей он уже сдался без боя.

И он ведь никогда не сходил с ума из-за женщин. Ни разу в своей жизни с ним не было такого, что влечение, занимало голову сильнее долга, необходимости, службы. Рэтар был из тех, кто не терял разума, не любил до потери себя. Порой необходимость женщины рядом была мимолётной и вполне заменяемой, и никак не первостепенной.

И вот призвал чёрную ведьму и пропал в ней. Ни разума, ни головы на плечах — бессильный и поддавшийся на дурман, что был в ней, Рэтар сходил с ума.

В дверь проскользнула Шера. И Рэтар сам не поверил в это, впрочем, она действительно была настолько глупа, насколько красива.

— Тебе было не достаточно моего тана? — и он отпустил своё сдерживаемое в отношении неё раздражение. — Нужно ещё?

Наложница застыла, явно не ожидая ни слов ферана, ни даже может того, что он ещё не спит. Рэтар представил её мертвецки бледное испуганное лицо — смотреть на неё не хотелось.

— Достопочтенный феран… — прошептала она.

— Ещё одно слово и я накажу тебя по всей строгости своего права хозяина и ферана, — рыкнул Рэтар. Помолчал, давая ей возможность осознать происходящее. — С этого момента я не желаю тебя видеть и слышать, можешь избавить меня даже от почтительных приветствий. Я твой феран и этого достаточно. Тебе запрещено заходить в мои комнаты. И с этого момента ты перестаёшь быть главной в харне.