Магические будни хомяка - Алла Леонидовна Касперович
Зато Руперт так и не смог уснуть, ведь ему предстояло многое обдумать и столько же переосмыслить.
Глава 27
Почти целую неделю Ира являлась формальной главой герцогского дома, хотя на деле никто у неё ничего не спрашивал и имение продолжало жить своей привычной жизнью. О том, что кто-то вообще собирается куда-то уезжать, Иру поставили перед фактом на утро после ночи, когда она застала Изабеллу, изображавшую из себя черепашку-путешественницу. И после чудесной прогулки по саду с Рупертом…
Поездку, как оказалось, давно запланировали, просто блудная дочурка решила вернуться в мир родной как раз перед ней. Отказаться от поездки не было возможности, ведь не скажешь же королю, что придётся пропустить мероприятие по семейным обстоятельствам. Разумеется, о том, что нашлась леди Ирен Вилейская, стоило сообщить и при дворе, и уж тем более в самой Вилейе, но разве можно представлять такую дикарку Его Величеству? Хватит уже и того, что в Вилейе распространились слухи о том, что леди Анна приютила какую-то странную родственницу. И как теперь объяснить людям то, что это и есть та самая давно потерянная дочь? В королевстве никто и не догадывался, что всё это время она провела совсем в другом мире. Конечно, многие слышали, что такое возможно, но по-настоящему никто не верил, ведь подобные случаи были описаны в исторических хрониках, однако в наши дни о путешествиях в другие миры никто не говорил, и они превратились в некое подобие сказок для детей.
У леди Анны голова разболелась от мыслей о том, как показать Ирен обществу. На Руперта в этом деле, увы, надежды не было. Как только Ирен появилась, он тут же сосредоточился на ней, поставив именно её интересы и желания на первое место, не особо заботясь о том, чтобы превратить её в идеальную леди. Он будто, наоборот, поощрял её чудачества! А как же всё, что семья Вилейских для него сделала? О том, что сам Руперт сделал и для её семьи, и для Вилейского герцогства в целом намного больше, леди Анна благополучно позабыла.
В день отъезда Изабелла выглядела очень подавленной, но, казалось, никто не обращал на это внимания.
— Слушай, — шепнула Ира Руперту, когда они стояли на крыльце, чтобы проводить семейство в дорогу, — а это не сейчас должен быть тот самый бал, где Изабелле мужа надо подцепить, в смысле, найти?
— Нет, леди Ирен, — дворецкий говорил так же тихо, хотя рядом с ними всё равно никто не стоял — слуги располагались с другой стороны. — Это ежегодный съезд глав герцогств. Леди Изабелла, лорд Байрон и леди Ниннет едут, чтобы в столице заказать наряды.
«То есть, мне столичный наряд не полагается?» — хмыкнула Ира. Значит, и на бал её брать никто не собирался? Не сказать, что она расстроилась. Клубы её никогда не привлекали, да и танцевать она не умела от слова совсем. Кривлялась иногда перед зеркалом под любимую музыку, но только тогда, когда никто не видел.
Ниннет тоже не особо горела поездкой. Она с тоской поглядывала то на Иру, то на Элис и вздыхала. Байрон же не выражал никаких эмоций.
«К морюшку бы его, если оно тут есть! Или хотя бы просто на солнышко. Хоть ты роман о вампирах с ним в качестве главного героя пиши!» — сетовала старшая сестрица. А Байрон мечтал лишь об одном: чтобы его оставили в покое и никуда за собой не таскали. Однако мечтам юного лорда не суждено было сбыться, потому что его маменька вознамерилась сынулю хорошенько приодеть — пора было приучать дитятко к светскому обществу, ведь уже через три года ему учиться в Академии, а там сплошь отпрыски благородных семей. Сыну Радворога Вилейского не пристало прятаться по углам.
Феликс по понятным причинам провожать никого не вышел. Он качественно обосновался на диванчике в Ириной спальне, для Мод принесли широкое кресло и даже пуфик для ног, и любители книжных приключений засели за чтение. Правда, голос горничной довольно быстро садился, но Руперт в прямом смысле поколдовал над каким-то зельем и создал средство, которое помогало Мод без устали и вреда для связок услаждать хомячьи ушки новыми захватывающими историями. К счастью, у герцога Вилейского имелась гигантская библиотека. Сам он читать не любил, но коллекционером слыл знатным, чем сейчас его потерянная дочурка и пользовалась, чтобы усмирить мохнатого дебошира.
— Вернёмся через десять дней, — сообщила Ире леди Анна.
Иру Васнецову так и подмывало сказать что-нибудь вроде «А привези-ка мне, матушка, цветочек аленький», но она сдержалась, пожелав им всем счастливого пути. Но то слова, а в действиях Ира себя сильно не ограничивала. Сперва она поймала в объятия саму мать семейства. Та настолько опешила, что сообразила, что происходит, только тогда, когда дочурка отпустила её спустя несколько секунд. Изабелла выдержала обнимашки стоически и даже похлопала сестрёнку по спине. Ниннет же сама к ней бросилась в объятия, когда настал её черёд, а Байрон… А Байрон спасся бегством. Как только он почувствовал, что запахло жареным, обычно апатичный молодой человек сломя голову ринулся к карете, запрыгнул в неё и захлопнул за собой дверцу.
Ира только хмыкнула — очень уж братик напомнил ей коллегу Жору. Тот тоже поначалу чурался любого физического контакта, а потом ничего, втянулся.
— Счастливого пути! — прокричала Ира удаляющейся карете, очень активно махая при этом рукой.
Немного грустно было осознавать, что пока не получится продолжить сближение с семьёй, но ведь оставался ещё кое-кто.
— Чаю, леди Ирен? — предложил Руперт, когда карета перестала быть видна.
— С удовольствием! — отозвалась Ира.
Она очень надеялась, что теперь, когда они остались почти наедине — слуги и Феликс не в счёт! — Руперт чуть больше откроется и сможет расслабиться. Не тут-то было! Этот упрямец не просто не стал мягче, а будто иголки дикобраза отрастил. Мол, я рядом, но близко не подходи. Ира старалась действовать осторожно, но дворецкий будто предугадывал каждый её шаг и на сближение больше не шёл. От ночных прогулок тоже отказывался, впрочем, Ира и сама не гуляла по ночам — спала как после сдачи всех отчётов. И во сне, разумеется, носилась по полям-лугам-лесам-болотам. Да-да, ко всем природным прелестям добавились ещё и болота.
В общем, крепость по имени Руперт пока оставалась неприступной.
Зато отношения со
