Спящие Боги Селевра - Олеся Владимировна Стаховская
– И ничуточки мне не жаль! Эта ваша Ева та еще дрянь!
– Тут мы с тобой единодушны, вынуждена признать. Однако с Евой сейчас нам было бы гораздо проще. Да только роль моей юной родственницы вряд ли подошла бы ей. Мы, эльфы, не стареем, но вот наши глаза… Взгляд всегда выдает возраст и жизненный опыт. У Евы были глаза много повидавшей и много пережившей женщины, даром что лицо ее поражало чистотой и свежестью на зависть многим моим соотечественницам. Не знаю, что в итоге случилось с тобой и почему ты считаешь себя молоденькой провинциальной барышней, коей на самом деле не являешься, но нам это только на пользу. Ладно, не кипятись. Когда ты научишься спокойно реагировать на безобидные шутки? Не тужься. Это был риторический вопрос. Садись на стул. Показываю еще раз.
Когда зеркало явило двум непримиримым противницам результат их совместных усилий, Хлоя довольно прищурилась и разве что не замурлыкала.
– Вот видишь, совсем несложно. Немного практики, и процесс наладится. Теперь ты очень даже прехорошенькая. Жаль, краску придется смыть, и ты снова станешь самой собой.
Тали обреченно вздохнула и устало откинулась на спинку стула. Раздражение отпустило, да и толку-то злиться на Хлою, она лишь порадуется. Но пережитую обиду следовало заесть. Девушка потянулась к блюду с аппетитными румяными пирожками, стоявшему на самом краю туалетного столика.
– Руки! – Хлоя хлопнула ладонью по пальцам девушки, отчего та выронила злосчастный пирожок. – Тали, я могу нарисовать тебе эльфийское лицо, но превратить твою толстую человеческую задницу в изящные эльфийские ягодицы без жесткой диеты, увы, не получится. А посему будь добра соблюдать эту самую диету.
Согласно легенде, придуманной Ильрохиром, по стране горцев транзитом перемещалась этилийская дворянка Хлоэтин – дочь старшего Дома ар’Сольт, одного из сильнейших родов Этилии, связанного с королевским Домом эн’Лаэт дальними родственными узами. Сопровождала высокородную эльфийку ее подруга и родственница, входившая в более бедный, но не менее благородный, нежели Дом ар’Сольт, род.
Обе дамы были чудо как хороши, что неудивительно, так как неземная красота – визитная карточка старшего народа. Одна из дам глядела на почтенную публику холодными надменными глазами существа, познавшего этот мир и успевшего не только пресытиться им, но и разочароваться в нем. Вторая же, попроще и понаивней, осматривалась вокруг с живейшим интересом, опаляя окружающих взором, полным внутреннего огня и жгучего желания, которое умудренные жизненным опытом господа принимали за желание избавиться от опеки докучливой родственницы и окунуться в бушующий океан плотских утех. На самом же деле взгляд юной эльфийки полыхал, как бы прозаично это ни звучало, от сильнейшего голода, который разгорался при виде длинных столов, расставленных вдоль стен и забитых снедью. Высокородной эльфийской дщери банально хотелось жрать. В последнее время ее меню составляли сырые овощи и отварная куриная грудка. В весьма умеренных количествах. И находилось же такое добро в тех трактирах, которые попадались на пути! Сейчас же она намеревалась скрыться от глаз вездесущей Хлои и набить, наконец, желудок под завязку.
Прием в доме градоначальника был в самом разгаре. А это значило, что торжественная часть благополучно подошла к концу и гости могли веселиться в свое удовольствие, кружа по бальному залу в танце, либо же поглощая всевозможные яства, которые имелись в изобилии. Градоначальник, почтенный лорд Дортрейд, не устоял перед просьбами дражайшей супруги и организовал бал, куда пригласил иностранных гостей, по воле случая оказавшихся в их провинциальном захолустье. Собственно, ради иностранных гостей этот бал и затевался. Уважаемая леди Дортрейд тосковала вдали от столицы и всячески старалась разнообразить жизнь местного светского общества, насколько это вообще было возможно при таком удалении от цивилизации.
Буквально пару дней назад подруга леди Дортрейд, госпожа Мозель, посетила салон градоначальницы и принесла интереснейшую новость, всколыхнувшую дремотный быт уездного общества. В единственной приличной гостинице города остановилась презанятная компания: две эльфийские дамы, судя по экипажу, нарядам и сопровождению, входившие в круг этилийской знати. Госпожа Мозель совершенно случайно оказалась в той части города, куда занесло заезжих эльфов, и лично наблюдала за тем, как они определялись на постой. Госпожа Мозель не была бы собой, если бы не проследовала в ту самую гостиницу, дабы перекинуться парой слов с управляющим, а если повезет, то и с самими гостями.
Госпожа Мозель на везение не жаловалась. И вот что ей удалось выяснить. Одна из эльфиек, та, что постарше, хотя вы, конечно, понимаете: определить возраст эльфа – задача не из простых, так ведь и госпожа Мозель не пальцем… кхм… не первый год на свете живет. Так вот, одна из эльфиек, леди Хлоэтин, приходится родственницей едва ли не самой королеве Валир, то есть чистотой крови и породой может соперничать с Драгоном – любимым и единственным этилийским жеребцом градоначальника, купленным в прошлом году за баснословную сумму на зависть всем соседям. Вторая же эльфийка – леди Дариэла – менее знатна и приходится дальней родственницей леди Хлоэтин. Последняя взяла ее в вояж по государствам, лояльно настроенным к Этилийскому королевству, дабы расширить кругозор юной леди. Леди Дариэла, нужно отметить, особа довольно непосредственная, если не сказать простоватая, но при этом, безусловно, очаровательная. Обе дамы крайне утомлены странствием и готовы задержаться в городе на неопределенное время. К счастью, окрестные виды они находят весьма милыми, а местное население – радушным.
Градоправительница ухватилась за неожиданную новость и развила кипучую деятельность при поддержке своей подруги. То есть как «подруги»… В былое время, в пору юности, когда леди Дортрейд блистала на столичных балах и перед ней были открыты двери лучших домов Ворланда, она и мысли бы не допустила о том, чтобы приятельствовать – да что там, даже здороваться! – с купчихой. И пусть господин Мозель являлся человеком более чем достойным, и одним из главных его достоинств было многомиллионное состояние, растущее из года в год, но он не принадлежал к тому кругу, в который леди Дортрейд входила по праву рождения. Здесь же, в провинциальной глуши, семейство Мозель стало костяком местного общества, в котором вращались не только мелкопоместные дворяне, но и крупные купцы и наиболее зажиточные горожане.
Леди Дортрейд была женщиной благоразумной, а
