Когда падает небо 1. - Алиса Чернышова
Только в двоих трезвенников-язвенников пришлось кинуть усыпляющее заклятье, пока они ничего не поняли. Ну и девчонок Лео со всей строгостью, на которую был способен, шуганул прочь.
В общем, всё прошло идеально. И наверное, ему следовало бы насторожиться в поисках подвоха, но Лео был слишком занят: Эмилия обещала помочь ему с вестником для Киры, так что он спешил к ней. По их договорённости, он отпускал всех пленников, а сам ждал Киру — благо Эмилия поставила ему на руку специальную печать, способную подарить Кире свободу…
Лео почти что ненавидел себя за сомнение. Ну чего он, право, будет тут ждать? Кира вон… герой. Не следует ли ему просто уйти, предоставив свежеиспеченную убийцу на службе у Марона её собственной судьбе? Не проще ли покинуть это проклятое место с Беттой — которую, простившись сейчас, он никогда уже не увидит?
Эта борьба в нём оказалась столь сильна, что он ушёл в себя и вынырнул из внутреннего мира, только столкнувшись лицом к лицу с воплощениями своих мыслей.
— Какой Бездны? — спросил лорд Марон яростно, оглядывая композицию “пьяные дежурные, три штуки”. — Что здесь происходит?
В руках лорда вспыхнули колдовские знаки.
Лео сжал зубы и встретил настороженный, острый взгляд Киры. Кажется, или её глаза поменяли цвет?.. Какие только глупости приходят в голову, когда стоишь в шаге от своей смерти!
Пользуясь тем, что стоит у Марона за спиной, Кира шепнула одними губами:
— Не молчи.
И правда, молчать нельзя.
Молчание — это ведь признание вины.
— Простите, мой лорд Марон, — быстро поклонился Лео. — Понимаете, ребята всего лишь немного выпили…
— Выпили? — рыкнул Марон. — Пусть проклянёт Солнце этот тупой иномирный скот! Для кого я в правилах прописал запрет на алкоголь?! Надо было прямо в печати вписывать, чтобы наверняка… А это что за парад шлюх?
Две девчонки с явными следами побоев и прочих развлечений солдат, одетые в очень условно сохранившуюся одежду, попытались не то сбежать, не то просто что-то найти. И время для этого выбрали очень неудобное.
Девчонки вжались в стену, опустив головы, и молчали. Лео тоже не очень понимал, что тут сказать.
— Что вы тут вообще развели?! — прошипел Марон. — Где ваш командир?.. Ты! Веди. Стой так, чтобы я всегда тебя видел!
А вот это было некстати: Лео надо было прикоснуться к Кире. При любом раскладе. Он на миг поймал её взгляд, но сказать или показать знаками не было никакой возможности.
Гадство.
Лео послушно направился в сторону комнаты, выбранной командиром, слушая краем уха тихую ругань Марона на иномирных идиотов, угрозы военного суда и прочее.
Взгляд Киры жёг спину.
Одно мгновение. Одно прикосновение. Медлить при этом нельзя: у Лео было подозрение, что момент, когда Марон почувствует неладное — вопрос времени.
Лео, как послушный мальчик, открыл дверь в комнату командира — тот сразу же подскочил по стойке смирно — и сделал шаг в сторону, пропуская Марона.
Кира, будто что-то поняв, шагнула к нему.
Он сжал её руку в своей на один миг, но точно почувствовал одно: получилось.
Получилось.
Кира поняла тоже. Она бросила на него быстрый взгляд, а после отошла бушующему Марону за спину.
— Что у вас тут творится?! Как, во имя всего, вы позволили им так налакаться?..
Точно. Теперь им надо придумать, что делать с Мароном. Возможно, его тоже следует усыпить. Если…
— Лорд Марон, с вашего позволения, у меня есть срочная информация, — голос Киры звучал мягко, но как-то так, что Лео пробрало холодом по загривку.
Марон стремительно повернулся, злой, как шмель.
Зачем она привлекает к себе внимание? Это для Лео Эмилия сделала фальшивую печать, а с Кирой он увидит сразу! И точно ведь: Марон повернулся, и лицо его буквально посерело. И что теперь…
Лео застыл, увидев улыбку Киры — широкую, хищную, предвкушающую.
— Спасибо за плодотворное сотрудничество, — сказала она Марону, раскинув руки в стороны, как крылья.
И мир вокруг сошёл с ума.
Лео прижался к стене, глядя, как беснуется Воздушный Маятник, заключённый в комнату. Это напоминало маленький станок с тысячей лезвий и одновременно мини-торнадо.
Всё кончилось быстро. Части того, что раньше было командиром и лордом Мароном, живописно украшали стены.
Кира повернулась, улыбаясь, и сделала шаг к нему.
— Ты такой молодец, Лео! Как ты это провернул? Сам как, в порядке?
Она протянула руку, чтобы прикоснуться.
Лео, не осознавая, что делает, отшатнулся.
Лицо Киры застыло.
— Вот как, — заметила тихо она, убрав руку. — Прости, мне следовало догадаться.
Лео замер, не зная, чего чувствует больше: отвращения, горечи или вины.
Лицо Киры застыло.
— Вот как, — заметила тихо она, убрав руку. — Прости, мне следовало догадаться.
Лео застыл, не зная, чего чувствует больше: отвращения, горечи или вины.
Тишина, повисшая в комнате, была вязкой.
Лео чувствовал себя одновременно предателем и преданным, чего никому бы не пожелал испытать.
Кира смотрела прямо, уверенно, но где-то в глубине казалась очень хрупкой, как маленький ёж, выпускающий колючки в надежде защититься от любопытной соседской собаки.
Если бы Лео не видел своими глазами, на что способны эти колючки, было бы немного проще.
— Хорошо, — сказала Кира наконец, — это резонно. Но давай пока проедем. Нам, если я понимаю правильно, надо убираться отсюда. Надо ещё где-то раздобыть местную одежду… Ладно, всё по ходу. Идём?
Лео кашлянул, борясь с тошнотой, и вышел с ней в коридор.
И правда, всё потом — и извинения, и заверения, и разговоры.
Надо поработать головой.
— Надо отпустить остальных, — сказал он, — в смысле, пленных горожан. Мы можем смешаться с ними и попытаться перейти вглубь Предгорья… В любом случае, возвращаться обратно нам не вариант.
— Да нам никуда не вариант, если разобраться, — поморщилась Кира, — если я хоть что-то понимаю в таких вещах, то нас убьют и те, и эти. И не думаешь же ты всерьёз, что местные, с которыми мы попытаемся смешаться, нас не сдадут? Но куда-то идти надо, это тоже правда…
Лео судорожно выдохнул сквозь зубы.
А ведь Кира права.
Честно говоря, проворачивая свой план, он не очень задумывался о том, что будет потом. Вырваться отсюда было идеей-максимум, эдакой личной победой, за которой следует хэппи-энд, в ходе которого он уходит с Беттой и прочими пленными куда-то, где свобода. Дальше он задумываться себе не позволял, потому что в успех этого плана вовсе не верил. А какой смысл размышлять о будущем,
