Дракон для семейного счастья - Наталья Жарова
– Всё хорошо, моя леди?
– Всё хорошо, – подтвердила я и, пьянея то ли от его близости, то ли от собственной смелости, прижалась к его губам, шепча: – Но так было лучше.
– Фрейа, – через мгновенье выдохнул он. – Я не каменный.
– Я тоже…
Стоило это сказать, как Эйнар подхватил меня на руки, унося в глубь дома, туда, где поджидала широкая постель, заботливо расправленная руками верной Хенрики.
* * *
Проснулась я неприлично рано. За окном стояла кромешная тьма, а комнату освещали лишь слабые отблески пламени из камина. Сна не было ни в одном глазу, но и выбираться из-под одеяла не хотелось. Причина несвойственной мне лени тихо сопела рядом в подушку.
Я осторожно повернулась. Потревоженный муж нахмурился и, что-то пробормотав, собственническим жестом подгрёб меня поближе. Вот они какие, драконы… Сильные, страстные, ласковые…
Я поправила упавшую на мужской лоб темную прядь, дотронулась губами до виска, прижалась к тёплому боку и замерла. Глупо, наверное, но, кажется, могу так лежать годами.
Вчерашний праздник закончился праздником совсем иного рода. Да таким, что в теле до сих пор чувствовалась сытая нега. «Мой, не отдам никому…» – пробормотала я, бережно поправляя цепочку с амулетом из драконьего камня, который Эйнар вчера так и не снял.
Муж то ли услышал, то ли почувствовал, но почти сразу зашевелился, сморгнул и посмотрел на меня с сонным недоумением.
– Доброе утро.
– Добрее не бывает, – усмехнулся Эйнар. – Как спалось, моя леди?
– Лучше не бывает, – в тон ему отозвалась я.
Супруг тихо рассмеялся и откинулся на подушки, заложив руки за голову.
– Я, наверное, мешал вам спать?
– Ничуть. Напротив. Я давно так хорошо не высыпалась.
Он недоверчиво покачал головой, но спорить не стал. Я тоже не хотела устраивать с утра пораньше сеанс психотерапии.
– Какие у вас сегодня планы, Эйнар?
– Хотел съездить в посёлок. Но если желаете, то…
– Нет, нет! – быстро вставила я. – Меня вполне устроит поездка в посёлок.
– Вас? – он приподнял бровь. – В последние дни вы не стремились меня сопровождать. Я думал, вы устали от поселян.
– Ничего подобного, просто было много дел дома. А сегодня Новогодие, я обещала непременно приехать.
– Кому? – от расслабленной позы не осталось и следа. Он приподнялся на локте, пристально заглядывая в глаза.
– Детям, Эйнар, детям. Не надо искать во всём подвох, – шепнула я и тут же получила ласковый поцелуй.
Утро получилось волшебным!
Кстати, раньше я просыпалась и звала Неду. Та помогала привести в порядок волосы, сделать причёску, застегнуть бесчисленные крючки на платье. Но сегодня Эйнар ночевал в моей спальне… И что теперь? Звать горничную? Или надо ждать, пока супруг удалится? Сотня вопросов и ни одного ответа. К счастью, мужчина разрешил все сомнения прежде, чем я успела окончательно запутаться.
Он просто откинул одеяло и встал. Подошёл к окну, рывком раздвинул шторы и со вкусом потянулся. А я поймала себя на том, что беззастенчиво пялюсь на широкие плечи, мускулистую спину и… и на всё остальное, чуть ниже.
– Хорошо. Посёлок так посёлок, – сказал Эйнар, разворачиваясь. – Распоряжусь насчёт завтрака.
Он накинул брюки, подхватил рубашку и вышел в коридор. А я, счастливо улыбаясь, потянулась к звонку.
Так начались самые счастливые дни в моей жизни, хотя за горизонтом уже собирались тучи, пророча грандиозную бурю.
* * *
Из особняка выехали целым караваном.
Оказывается, не только я подумала об угощении для поселковых. Эйнар приказал подготовить несколько телег с крупами и мукой – тем, в чём у крестьян наблюдалась самая сильная нужда. Я даже несколько смутилась, когда следом прикатился мой небольшой возок: Хенрика с помощью служанок напекла бесчисленное множество сладких пирогов и булочек с разными начинками.
Эйнар поинтересовался, что там внутри. Получив исчерпывающий ответ, улыбнулся и бесконечно бережно поцеловал меня в лоб.
– Вы, действительно, моя половинка, Фрейа. Всегда думаете о том, что я упускаю из виду.
– Спасибо, милорд.
– Эйнар, моя леди. Прошу вас. Мне нравится, как моё имя звучит из ваших уст.
– Эйнар, – кивнула я, счастливо улыбнувшись.
Его слова были ценными, но вовсе не они порадовали, а то, что он не приказал проверить угощения на наличие магии. Это был очень хороший знак, значит, именно я, а не Фрейа, теперь занимает место в его сердце. В памяти тут же всплыло, как неуверенно муж пробовал первый приготовленный мной обед.
– Чему вы улыбаетесь?
– Просто так, – отозвалась я. – День хороший.
– Это да. Погода радует. Отличное начало нового года, – согласился Эйнар, тоже улыбнувшись.
В посёлке нас уже ждали. Слухи расползлись быстро, и староста тут же принялся разгружать телегу. Но Эйнар наградил его таким взглядом, что тот сразу извинился и отошёл подальше.
Буквально через минуту прибежали дети, окружив карету гомонящей толпой. Тойс, раздуваясь от важности, самолично вытащил большой мешок с импровизированными костюмами, которые под моим руководством три дня шила Мада.
Я не знала точно ни размеров, ни количества детей. Так что не требовала от служанки ничего особенного: простейшие платьица и костюмы. Лишь бы теплые и крепкие. Только для той худенькой девочки платье я подготовила сама. Сама же и вручила. И надеть помогла: белое, с меховой пушистой оторочкой, оно напоминало наряд снежинки. Малышка была в восторге.
– Спокойнее! Всем достанется! – важно напутствовал Тойс, тоже щеголявший в новом плаще. – Это одёжа, чтоб богам хвалы петь. По буеракам скакать в родной холстине будете!
– А как мы будем богам петь? – спросил кто-то.
– Песни знаете?
– А как же! Знаем! – полетело со всех сторон.
– Какая самая любимая? – поинтересовалась я.
Вариантов ожидаемо оказалось несколько, но, в конце концов, детишки сообща выбрали одну-единственную, такую, которая всем пришлась по душе.
– Вот её и будете петь. Хором.
– Как бабы на сенокосе?
Я понятия не имела, как поют бабы на сенокосе, но на всякий случай кивнула:
– Примерно.
– Но для богов так не делают, – с сомнением вставил незнакомый веснушчатый мальчуган.
– Вы будете первыми.
Взрослые суетились на площади, а моя малолетняя гвардия сгрудилась на пригорке, где остановилась карета. Это получилось очень удачно. В назначенный час с площади понесся такой гвалт, что заглушил бы даже ансамбль песни и пляски вооружённых сил. Но тут, на горке, дети были предоставлены сами себе.
И они запели. Сначала вразнобой, но постепенно голоса выровнялись и слились в единую мелодию – звучную и витиеватую, с легкими вкраплениями речитатива. Солировала, к моему удивлению, как раз та худенькая девочка-снежинка. То
