Невеста напрокат, или Любовь и тортики (СИ) - Анна Нест
Меню лучше взять изысканное — крабы, креветки, соленые пирожные с нежным сливочным соусом…
А еще я должна решить вопросы с музыкой!
Неограниченный бюджет позволял задуматься о живом исполнении. Возможно, мне удастся заказать какую-то модную группу. А если почему-то не сложится, тогда подойдет и слаженный оркестр. Ага…
В моей голове заиграл свадебный марш, а после него — вальс.
Я закружилась по залу и принялась напевать давно забытую мелодию. Когда-то же я ходила на пение.
Но больше всего мне нравилась музыкалка!
Если бы у Корнуоллов был напряг с деньгами, я сама смогла бы сыграть. Наверное.
Возможно, что я уже все и забыла…
Тем временем ноги несли меня к фортепиано. И сопротивляться у меня не было сил. Как и желания…
Вот так вот, вот так… Я сразу же сориентировалась, стоило мне сеть за инструмент. Семь лет школы — это вам не хухры-мухры. Как только пальцы коснулись клавиш, комната наполнилась лирикой. Не знаю, как бы мои старания оценил учитель музыки, но я была собой довольна на все сто!
Настолько, что даже рискнула запеть, что делать никогда не любила. Хе-хе.
Получалось не очень… Но я не теряла надежды — пела громче и настойчивее, не жалея своих ушей…
Я прикрыла глаза и отдалась музыке. Представляла, как пройдет одиннадцатое декабря, каким предо мной предстанет Джордж Корнуолл. Наверное, он выберет что-то строгое… Нужно будет настоять на светлых тонах. Думаю, ему пойдет серый…
Я бы хотела видеть Джорджа в голубом одеянии, но вряд ли он согласится на подобный эксперимент. Хотя этот цвет круто подходит для ранней церемонии, угу. А еще он подходит под глаза Корнуолла…
Яркий галстук выразил бы уверенность Джорджа. А сапфировые запонки — его строгую элегантность. О, я четко видела образ Джорджа, несмотря на то, что мы не встречались пару дней, и мои глаза были закрытыми. Думаю, я долго не смогу забыть о том, как Джордж выглядит — как горят его глаза, как он улыбается краешками губ, когда искусно надо мной подшучивает. Так. Вернемся у нашей церемонии.
Вот к Джорджу подходит его невеста. На ней красивое шелковое платье, украшенное кружевом. Мне хочется увидеть ее лицо — чтобы наконец-то рассмотреть его избранницу.
Джордж помогает справится невесте с фатой. Вот так… Секундочку…
И что же я вижу?! Возле Джорджа Корнуолла стою я… Боже! Выходит, что я его невеста? Серьезно?!
Если бы мои руки не были заняты игрой на фортепиано, я бы стукнула себя по лбу за такое видение…
«Все, пора завязывать!» — решила я. А когда усилием воли мне удалось открыть глаза, я по-прежнему видела Джорджа Корнуолла. Он стоял рядышком и улыбался. Черт! Еще секунду назад я думала, что нахожусь в крайней степени смущения, но Джорджу, который внезапно появился в зале, удалось мне доказать, что это был не придел…
Я так испугалась, что резко вскочила и чуть не прибила Корнуолла скамейкой. Надеюсь, она не упала Джорджу на ноги, ведь ему еще со мной танцевать.
Вот блин! Я хотела сказать, что танцевать Джорджу нужно с невестой. Причем тут я вообще?!
— Простите меня, пожалуйста, за все это! — пролепетала я, пряча глаза. — Я не слышала, как вы вошли.
— Ничего страшного, — похоже, я все же не пришибла Джорджа. — Я рад, что пришел, когда вы играли — мне понравилось, — продолжал смущать меня Корнуолл. — У вас определено есть талант, Аленушка, — было довольно приятно такое услышать. Очень приятно. Очень-очень.
— Благодарю, — я немного склонилась перед Джорджем, который в это время занимался скамейкой. — Но я не только играла, — похоже, мне хотелось услышать похвалу еще раз. — Вы не хотите похвалить мой вокал?
— Вокал?.. Нет. Хвалить вас за пение я не собирался… — возможно, он не слышал. — Не хочу вам врать, — оу, о чем это он?.. — Думаю, вы не обидитесь, если я скажу, что вам не удастся стать певицей. Такое пение могут выдержать исключительно сильные люди. Вроде меня… — мне нравился юмор Джорджа.
— Чтобы сделать девушке приятно, иногда можно соврать… — сказала я и решилась посмотреть в лицо своему наказанию. — Вас не учили этому на уроках джентльменства?
— Я пропускал их, — ответил Джордж. — Не думаю, что вы любите лесть, Алена, — да, я действительно предпочитала правду. — В любом случае, вам нечего стыдиться. Вы прекрасно разбираетесь в музыке.
— Спасибо. Я обязательно передам ваши слова Василию Петровичу. Думаю, они его очень порадуют. Он… — договорить мне как обычно не позволили.
— Василию Петровичу? — переспросил Джордж. — Кто это? — мне показалось, что Джордж ревнует — о, я просто безнадежна. Безнадежная дурочка. Девчонка с другого мира влюбившаяся в крутого принца.
— Мой учитель музыки… — я решила не юлить. Просто надеялась, что Корнуолл не станет спрашивать, где найти Василия Петровича, а не то мне придется о многом ему рассказать. И после такого мне уже ничего не доверят — ни свадьбу, ни юбилей. — Я ходила к нему, когда была школьницей. Он знал, что у нас не хватает денег, поэтому учил меня бесплатно. Дома… Каждую субботу. И в четверг! Вечером, — в общем, Василий Петрович был золотым человеком. — Он верил в меня…
— Хочу сказать, что он не прогадал, — хм… — Думаю, вы были его лучшей ученицей. Не так ли, Алена?
— Не знаю… Когда я играла чисто, Василий Петрович меня хвалил, но стоило ошибиться хотя бы два раза, он тут же отправлял меня домой. Говорил, что не терпит лодырей, поэтому не хочет видеть их в своем доме, — как бы там ни было, я занималась каждую субботу… Если сама не решалась прийти, он звонил бабушке и просил не зарывать мой талант.
— Хитрый жук…
— После такого разговора бабуля сразу отправляла меня на занятия… Хорошо, что у меня хватило ума не петь перед своим учителем, а не то бы он окончательно отказался от наших уроков, — я видела, что Джорджу интересно слушать обо мне…
— Вам повезло, что Василий Петрович смог разглядеть этот талант. Мне повезло меньше. Да. Сейчас я говорю о своей учительнице — мадам Мириам. Она сводила меня с ума! — разоткровенничался Джордж.
— Она не считала вас талантливым? — я представила, как мадам Мириам отчитывала маленько Джорджа Корнуолла. — Не расстраивайтесь. Скорее всего, мадам Мириам наговорила вам лишнего. И не со зла…
— Так и есть, — подержал меня Джордж. — Но главная проблема крылась в том, что она повторяла, какой я талантливый, — не поняла, — но это было натуральным враньем. Просто кто-то любил деньги
