Гавань - Клэр Кент
Он качает головой с легкой улыбкой.
— Я не возражаю. Не то чтобы это когда-либо останавливало тебя раньше.
— Я знаю, но я говорила искренне. Я не хочу, чтобы ты ненавидел то, что я делаю.
— Я всегда буду ненавидеть все, что подвергает тебя опасности. Я ничего не могу с собой поделать. Но я не буду на это обижаться. Я думаю, что понимаю. Ты хочешь делать нечто большее, чем просто выживать. До тех пор, пока это большее не будет отнимать тебя у меня слишком часто, или пока ты не решишь, что уже не хочешь, чтобы я был твоим мужчиной. Потому что я никогда не смирюсь с этим.
Я хихикаю и практически бросаюсь к нему в объятия.
— Этого никогда не случится. Я всегда буду хотеть, чтобы ты был моим мужчиной.
— Тогда хорошо. У нас все хорошо, — Джексон крепче обнимает меня и не отпускает.
***
Я планирую на следующей неделе отправиться в восточную часть Кентукки. Джексон и я просим добровольцев, так как мы не хотим заставлять кого-либо выдвигаться в поездку, которая может быть опасной. Так что в итоге остаемся я, Хэм, Гейл и Лэнгли, которые кажутся мне хорошей группой.
Я взволнована этим — и тем, что Джексон, кажется, искренне понимает и поддерживает меня. Так что следующие дни проходят хорошо. В течение дня я усердно работаю над своими обычными делами, а также готовлюсь к поездке. И каждую ночь я ложусь в постель с Джексоном. Мы много занимаемся сексом, а потом бодрствуем в темноте и разговариваем. Я сплю очень хорошо и просыпаюсь счастливой, впервые в жизни уверенной в том, что Джексон испытывает ко мне те же чувства, что и я к нему.
Утром, когда я планирую уезжать, я спешу все сделать, и когда наконец добираюсь до гаража к забитому пикапу, который мы забираем, у меня перехватывает дыхание.
Единственное, чего я не жду с нетерпением, так это разлуки с Джексоном, даже всего на несколько дней.
Я удивлена, увидев его стоящим рядом с водительской дверью грузовика. На нем поношенные джинсы и черная футболка, которые мы взяли в том Уолмарте. Он откидывает волосы со лба и дарит мне легкую полуулыбку.
Я подхожу к нему, растерянно хмурясь. Затем я замечаю наполненный рюкзак, стоящий у его ног.
— Что такое…
— Я еду с тобой, — тихо говорит он, когда я подхожу ближе.
Я задыхаюсь и поднимаю руки к его груди.
— Правда?
Застенчиво кивнув, он признается:
— Я много размышлял о том, что ты сказала. И я думаю… Я думаю, что тоже хочу, чтобы мой мир был больше.
Я издаю тихий всхлипывающий звук и притягиваю его к себе в объятия. Джексон обнимает меня в ответ, но всего на минуту. Он говорит мне на ухо:
— Не тогда, когда все остальные смотрят, котенок. Позже ты сможешь обнять меня получше.
Я хихикаю и отстраняюсь. Корчу гримасу Хэму, который дразняще улыбается мне.
Мы трогаемся в путь, и я не могу вспомнить, когда в последний раз была так счастлива. Джексон пытается скрыть это за своим обычным суровым выражением лица, но я вижу, что он чувствует то же самое.
Может, счастье больше не будет таким чуждым для нас.
***
Через неделю мы возвращаемся домой.
Поездка прошла на удивление хорошо. Дорога туда и обратно была безопасной и без происшествий. На обратном пути у нас возникли некоторые проблемы с двигателем, но Джексон сумел найти временное решение, которое доставило нас домой, где он сможет поработать над нормальным ремонтом. На обратном пути мы заехали в тот Уолмарт и набили полный грузовик припасов и одежды.
И мы сделали много хорошего для людей, которые пытаются переселиться. Мы привезли им несколько цыплят и помогли спланировать их огороды и посевы пшеницы. Мы научили их изготавливать муку и печь хлеб, а также консервировать фрукты и овощи на зиму.
Я совершенно вымотана, когда в поле зрения появляются ворота Новой Гавани, но это приятная усталость. Чувство выполненного долга. Достигнутой цели.
Я так долго этого хотела и только недавно смогла осознать это.
Джексон сидит за рулем рядом со мной, и в этот самый момент он оглядывается, одаривая меня легкой улыбкой, которая преображает все его лицо.
Он рад вернуться домой. Я тоже.
Несмотря на его опасения, Джексон, казалось, хорошо провел время на этой неделе. Он работал с людьми над организацией дежурств и учений, давал советы по строительству стены, которая все еще необходима для обеспечения безопасности в современном мире. Он никогда не станет общительным человеком или болтуном, но, казалось, многие люди ему понравились и вызвали у него уважение, и все они посчитали Джексона даром, посланным им с небес.
Он довольно крут. Я не могу этого отрицать. Я протягиваю руку и сжимаю его колено.
— Это была хорошая идея — поехать, — произносит он своим знакомым гортанным бормотанием. — Я рад, что мы это сделали.
Это самое большое подтверждение, о каком я могла мечтать.
***
Все в Новой Гавани в восторге от нашего возвращения, и остаток дня проходит быстро — за разгрузкой вещей, обсуждением новостей и долгими вечерними посиделками, на которых мы рассказываем истории о нашей поездке, а не читаем по книге.
Я должна быть готова проспать несколько дней, но нахожусь в нелепом возбуждении, пока умываюсь в своей комнате и надеваю любимую розовую ночную рубашку. Лямочки истончились от износа и неправильного использования в руках Джексона. Я не уверена, как долго она продержится, но, вероятно, я смогу просто пришить к ней новые бретельки.
Я не хочу от нее отказываться.
На улице и в доме уже темно, поэтому я, как обычно, беру свечу и иду по коридору в комнату Джексона.
Было трудно много заниматься сексом в отъезде, так как у нас было мало уединения. На самом деле, мы пару раз сбегали, чтобы по-быстрому потрахаться в заброшенном внедорожнике, но это не так уж удобно.
Я открываю дверь комнаты Джексона и вхожу внутрь. Половица скрипит на моем третьем шаге. Я ставлю свечу на стол.
Я не слышу шороха на кровати. Когда я моргаю, глядя в том направлении, то вижу, что она пустует, хотя покрывало смято.
Где, черт возьми, он…?
Мой внутренний вопрос прерывается испуганным визгом, когда чья-то рука обхватывает меня сзади, разворачивает, а затем поднимает, чтобы перекинуть через широкое плечо.
Я беспомощно хихикаю и притворяюсь, что сопротивляюсь — так сильно, что он шлепает
