Как стать счастливой! - Мария Казакова
***
Два коротких стука. Постучавшись в дверь милого домика, чьи окна выходили в небольшой садик, я потупила глаза и собралась с духом. Сейчас самое главное для меня — это ребенок. И он где-то в этом доме. Несмотря на то, что Дариан и остальные окаменелые, хотели выступить первыми, я предложила сначала попробовать мирным способом забрать дитя из дома.
И я прекрасно знаю, что Дариану совершенно не нужен ребенок, и он здесь, только потому, что я намекнула на книгу. Я не поняла ответа души мора на вопрос окаменелого по поводу камня, но Дар выглядел спокойным. А значит, велика вероятность того, что моры еще не успели найти книгу. Что из этого выходит? Что у Лифнии книги тоже нет. Осознал ли это Дариан? Уж наверняка, но тогда почему он все же продолжает следовать моему желанию спасти ребенка? Уф, подумаю об этом после.
Я начала волноваться, когда и на третью мою попытку достучаться, дверь не открыли. Только вот из дома никто не выходил со вчерашнего вечера, так нам передал Итан.
Прислушалась к себе, но Зиро внутри меня молчал. Дариан согласился отпустить меня одну, только потому, что на моей руке красовался металлический браслет зверя, а значит защита от всех бед. Мы долго спорили этим утром, но я сумела убедить всех, что буду в безопасности. Не то чтобы все так переживали за меня. Дариану я просто нужна, как писарь и искатель книги, Гар видимо хотел искупить свою вину передо мной, а Итану так вообще было плевать на жалкую человечку.
Я напряглась и опустила взгляд на ручку двери. И моя рука мелко дрожала, когда я все же повернула ее и несмело толкнула дверь. Не заперто. Теперь я стояла у распахнутой двери и чувствовала шевеление где-то в глубине души — недовольное ворчание. Хоть сегодня и был солнечный день, в доме царил полумрак. Стоя на пороге, я разглядела проход в одну единственную комнату, из-за которой не доносилось ни звука. Ноги подкашивались, но я заставляла себя стоять, голос хотел исчезнуть, но я откашлялась и как можно громче и ровней все же спросила:
— Дома кто-нибудь есть?
Непонятный звук прорвался через завесу тишины, и я невольно вздрогнула. Глухой звук, словно толкнули коробку, причем где-то наверху, но дом одноэтажный.
Шаг. Резкий вздох и медленный выдох. Еще один шаг внутрь, и я отхожу от двери, что тотчас за мной с противным, мерзким для слуха скрипом закрывается. От страха хотелось закричать, закрыть глаза и представить, что это все сон, и только осознание, что маленькое существо с крохотными ручками, большими глазками и добрым сердцем томится в этих стенах, в пристанище мора, заставляло меня передвигать ноги и двигаться вперед.
И вот я уже на пороге комнаты. Большое пространство, наполненное всего лишь несколькими предметами — грудой коробок и диваном, на котором расположилась Лифния, что сидела с прямой спиной, на самом краю, скромно сложив ладошки на коленях. Она вежливо улыбалась, глядя на меня, и странно наклоняла голову то вправо, то влево, словно рассматривая что-то под разными углами.
В ее глазах нет больше разума. Они — стекла.
— Я не слышала, как вы стучали, — прозвенел приятный голос. — Я разбирала вещи, — не отрывая от меня мертвых глаз, она обвела рукой коробки, что стояли рядом с диваном.
Рык внутри меня.
— Да, — вырвалось у меня со свистом. — Я знаю, что вы недавно переехали, — примечая каждое ее движение, призналась я. — Я ваша соседка. Меня зовут Кия.
Однажды мне попалась книга. Она была своеобразным дневником какого-то врача, что пытался лечить душевнобольных людей с неуравновешенным эмоциональным фоном и психическими расстройствами. Так вот там написано, что с такими людьми нужно говорить мягко и откровенно. Они чуют ложь. Жаль только, что она не относится к тем, кого надо лечить. Слишком поздно.
— Кия? — на ее лице появился оскал. — Красивое имя, — она прикрыла глаза, словно наслаждаясь звучанием моего имени.
Зверь тоже скалился.
— Я подумала, что, возможно, вам нужна помощь, — я заметила ее недоумение. — Я могу помочь разобрать коробки.
— Но разве за этим ты сюда пришла? — ее голос звучал удивленно-наивно, а ресницы часто-часто порхали.
Протяжный гул раздавался в ушах.
В моем лице, казалось не осталось и кровинки, но отступать было некуда. Бежать? Она меня догонит. Кричать? Что ей мешает заткнуть мне рот?
— Нет, — шепнула я, еле слышно.
— А зачем? — она наклонилась вперед, вернув на лицо блаженное выражение. — Скажи!
Я гулко сглотнула и уперлась рукой в стену позади себя, боясь упасть от волнения. Пот струился по моему лицу, я задыхалась.
— Мне…, - губы пересохли, и я облизнула их. — Мне нужен ребенок.
Она напоминала мне кошку. Вытянувшуюся на солнце кошку, которая млела от тепла и света и довольно щурила свои глаза.
Скрежет когтей Зиро.
— Только он? — она плавно поднялась, отчего я дернулась, но, сжав кулаки, осталась на месте. — Разве он твоя цель?
— Да, — заставила я разомкнуть собственные губы.
— Лжешь! — вскрикнула она, и подскочила ко мне.
Позади меня была лишь стена, поэтому Лифния спокойно наступала, не давая мне и шанса вырваться.
— Тебе нужна книга! — злобно выплюнула она, схватив за волосы. — Ты человеческая ищейка братьев. Но больше ты не посмеешь подглядывать за мной! Это же ты была там тогда? Рядом с Алисией? Твоя душа сияла! Так дай же мне вкусить ее! — ее голос раздавался у меня над ухом.
А дальше свет для меня совсем померк, земля ушла из-под ног, а Зиро завыл, окутывая меня теплом…
Ужасный/ Счастливый/ Ужасный
Когда я открыла глаза, то увидела Лифнюю, в другом конце комнаты, лежащую без сознания, с запрокинутыми за голову руками среди груды коробок. А только я попыталась встать, как от боли схватилась за голову. Зиро перестарался, и в момент, когда Лифния накинулась на меня, резко возвел «границу», отчего нас отбросило друг от друга, хорошенько приложив меня об стену.
Жалобное поскуливание зверя я приняла за извинения и медленно поднялась, поглядывая на девушку. Но она по-прежнему не спешила приходить в себя. Мор мором, а тело человеческое, хрупкое. Не успела измениться. Так и сотрясение получить можно или убиться вовсе. Пошатываясь, я вышла из комнаты и стала осматривать дом, посмотрев в окно на ходу: деревья раскачивались из стороны в сторону, окна запотели, а цветы во дворе девушки-мора занесло снегом. Дариан бушует, ему уже не терпится. Не знаю, сколько я просидела у стены. А
