Будь моим… оборотнем - Татьяна Олеговна Новикова
Ривалия подошла ко мне и обняла так сильно, что я охнула. Потом резко отстранилась и ушла. Но я и так всё понимала. У меня не осталось сил ненавидеть её, и я пожелала ей счастья. Простого, человеческого.
***
Пожалуйста, помоги мне забыть тебя! Стань злым, грубым, настороженным.
Помоги. У меня нет сил бороться со своими чувствами. Когда ты рядом, я перестаю существовать, превращаюсь в ничто. Не сплю ночами, изучая твой профиль. Впитываю в себя твои черты, понимая, что вскоре мы расстанемся навсегда.
Мы почти доехали до Ледяных гор. Осталось несколько часов, может, день пути. Так говорит Каррел, да я и сама вижу эти горы, прекрасные и холодные. Сегодня последняя ночь по дороге «туда», но меня ждет еще невероятно много «оттуда».
Прошу тебя, будь человеком! Убей во мне чувства, помоги справиться с собой.
Я так больше не могу!
***
– Мне нужно прогуляться, – прошептала я спутникам на очередном привале. – Обещаю далеко не уходить.
Ричард настороженно кивнул.
– Только ненадолго.
– Разумеется.
Я не хотела врать ему, но ноги сами привели меня в чащобу. Деревья переплетались ветками и корнями, солнечный свет не проступал сквозь густые кроны. И там, где-то посреди дороги, вдалеке от всех, меня охватила невыносимая боль. Тело сковало, скрючило, сжало в пружину и разорвало на куски.
– Помогите, – шепнула я, но меня никто не слышал.
***
– Сколько ещё?! – человек рычал на свою вынужденную компаньонку.
Та попивала травяной настой, укутавшись в цветастую шаль. Старуха поморщилась от интонаций его голоса, как морщилась всегда. Она будто специально показывала, что он неприятен ей, что они вместе только из необходимости, что она выше, умнее, сильнее.
Человек был готов вытерпеть даже это. Он научился терпеть за полгода, что провел на отшибе страны. Но ему надоело. Он устал, выдохся от вечного ожидания. Ему не хватало крови, что заструится по пальцам, не хватало предсмертных криков того пса, который отнял у человека будущее.
– Уже завтра они будут на месте. Потерпи.
Человек вскочил с места и схватил ведьму за плечи, сдавливая их мощными пальцами:
– Я сам дотащу девчонку до этих гор. Я не хочу ждать! Слышишь?!
Старуха взглянула в озлобленные глаза и сказала:
– Не кричи, глупец. Мне не меньше твоего хочется поскорее заполучить девочку.
– Ты – не я.
– Не сомневаюсь, – отрезала она и вдруг выставила вперед указательный палец.
Она молчала долго, а после начала привычное колдовство: травы, кровь, едва различимый шепот.
– Впрочем, если тебе так хочется, приступим. Удача на нашей стороне. Девочка отошла достаточно далеко от остальных. С ее друзьями можешь делать все, что захочешь. Я перехвачу девочку, перемещусь с ней к пещере. Ты знаешь, где нас искать.
Он кивнул, предвкушая нечеловеческое наслаждение.
***
…То письмо лежало воткнутым под дверь, и Ричарду оно не понравилось с первого взгляда. Качественная бумага, надушенная чем-то приторным, чтобы не различить запаха пишущего. Чернила дорогие, которые не размыть ни водой, ни временем. Каких-либо вензелей или подписей ни на конверте, ни на листе не было. Зато текста много, витиеватого, красочного, суть которого сводилась к одному – некто следил за Анной. Этот некто знал о ней всё: полное расписание дня, каждый шаг, вздох, даже то, что она предпочитала на ужин. Этот кто-то осведомлен про её переписку настолько хорошо, словно отлавливает письма перед тем, как те попадают во дворец. И если Ричард будет общаться с ней, если вернется в столицу ради неё – девушку убьют.
Ричард специально уехал из Кристани, только бы разорвать их связь. Анна лучше его, она достойна большего, да и не полюбит она никогда беглеца и скитальца. Кто он и кто она? У них разные судьбы, и было бы глупо пытаться навязывать себя той, которую нарекли спасительницей целого королевства. Но сейчас, зная, что Анна в опасности, Ричард хотел рвануть обратно, вывезти её из замка и укрыть от всего мира.
Но он не мог. Кто-то знал о ней всё, кто-то был ближе. Записки приходили ежемесячно, и Ричард понимал: следят не только за ней, но и за ним.
Что ж, он поддался правилам игры. Писал мало и скупо, приезжать не приезжал, правда, подкупил парочку оборотней, которым велел присматривать за Анной издалека. С ней всё было хорошо. Она гуляла по городу, изредка выезжала за пределы столицы. Ричард узнавал о том, чем дышит девушка из его прошлого, через посредников. Он хотел бы оказаться рядом с ней, да только не мог…
А потом появилась влюбленная Ривалия. Её отец открыто предложил замужество, ибо сильнее всего на свете жаждал пристроить свое чадо. План возник в голове моментально. Одно дело – уехать просто так, а другое – поделиться с любимой бабушкой радостным событием.
Для церемонии требовался свидетель, и если провернуть всё быстро – у них появятся драгоценные часы, за которые Ричард был обязан придумать, как защитить ту, без которой не мыслил себя. Он был готов принять удар, погибнуть за неё тысячу раз. Только бы успеть.
Только бы она жила.
Ричард приехал в столицу загодя и сходил на личную аудиенцию с Харотом и обсудил таинственные послания. Как оказалось, тот был осведомлен о них, более того – виновника искали уже сейчас. Харот сам предложил вывезти Анну из столицы.
Он не отправлял Маделин письма, а подложил его под дверь сам. Издалека наблюдал за тем, как бабушка показала письмо Анне, а та отреагировала с широкой улыбкой.
Она была счастлива за него.
Всю дорогу до Ледяных гор Ричард не чувствовал за спиной чьего-то присутствия. Анна не казалась напуганной, скорее – безразличной ко всему. Кроме того, оказалось, что она выходит замуж за короля.
Это был удар под дых! Да, Анна никогда бы не полюбила беглеца и скитальца, но само понимание того, что она ЛЮБИТ кого-то иного, вышибало из равновесия. Стыдно признаться, но Ричард влюбился в неё с первого взгляда, с первого слова – и только теперь, рядом с ней, мог надышаться. Она стала его воздухом.
После её призвания воздух резко кончился, и его остатки обратились в жгучий яд.
Получается, она счастлива?..
Возник вопрос: нужно ли увозить Анну незнамо куда или достаточно воротить её домой целой и невредимой? В том, что письма писал не король лично, Ричард был уверен – сквозь бумагу проступал запах… оборотня, такого же, как он сам.
Пусть она будет цела и невредима, а остальное – ерунда. Пусть она возненавидит его и никогда
