Клеймо Солнца (СИ) - Анна Пауль

Можно было вызвать машину, тем более что собирается дождь, но гораздо интереснее всё-таки опоздать на работу и посмотреть на перекошенную злобой физиономию Грэга, который сидит на проходной едва ли не целыми сутками.

Я покидаю жилой район и спустя несколько минут выхожу к одному из двух мостов, соединяющих Центральный остров с двумя другими — Тихим, где живу я, и самым большим — Изломом, где проживает большая часть населения станции. На самом деле это обычный автомобильный мост, но тротуар для пешеходов создан из стекла. Проектировщики Третьего крыла, впрочем, как и всей Тальпы, питали слабость к двум вещам — белому цвету и стеклу. Поэтому слова «прозрачный», «стеклянный» и «хрустальный» появляются во многих названиях.

Говорят, что люди не рвутся идти по стеклу над водой. Мост не слишком длинный, да и над рекой расположен не особенно высоко, но многим это кажется серьёзным препятствием. Хотя зачем вообще многим стремиться на Центральный? Его ещё называют Островом власти, и на него не попадают добровольно. Все мы — сотрудники организаций, расположенных там, — в каком-то смысле пленники.

Мост слишком узкий для неповоротливых семейных автомобилей. Создатели рекомендовали их для отдыха в парке или за городом, но у этих людей нет возможности приобрести отцу семейства ещё и рабочую машину, так что каждый божий день автопилотники сначала добираются до Центрального острова. Приближаясь к нему, жёны обычно стремятся как можно быстрее выпроводить мужей из машин и отправиться дальше, пока автомобиль не развезёт по городу оставшихся членов семьи. Центральный остров никому не внушает доверия.

Я безмятежно ступаю по стеклу, чувствуя на себе удивлённые взгляды. Но мне нравится быть единственным пешеходом на мосту. Я не смотрю на озадаченных отцов и настороженных матерей. Я любуюсь водой прямо подо мной. Три острова нашего крыла станции раскинулись на поверхности искусственного водоёма, который мы условно называем Морем, а самые узкие места между островами — Реками, хотя всем ясно, что такие названия более чем неуместные.

Говорят, где-то здесь, под моими ногами, в толще воды, расположен Улей пчёл — логово нелегальных жителей Тальпы и мятежников, желающих свержения действующего правительства. Ходят слухи, что люди живут под землёй и водой в нечеловеческих условиях: комплекс должен был стать комфортным местом для жизни, однако из-за нехватки времени экосистема там не была урегулирована, и сложно представить, какие условия теперь там царят. Система коммуникаций была создана разработчиками в связке, так что теперь попытка уничтожить Улей стоила бы всей станции непозволительно дорого. Полагаю, что это единственная причина, почему динаты до сих пор терпят присутствие на Тальпе нелегалов, хоть и не позволяют им подняться на поверхность.

Я перевожу взгляд на здания, раскинувшиеся на Центральном острове. Над всеми другими возвышается Дом правительства — башня-небоскрёб в форме маяка. Её ещё называют Зданием 360 градусов и Колыбелью динатов, где заседает правительство.

Шестиэтажное здание с панорамными тонированными окнами принадлежит МОРиОНу — Министерству обороны радиуса и охраны населения. В народе это сокращение приобрело особый смысл, ведь морион — это прозрачная разновидность кварца чёрного цвета, название которого в переводе с греческого означает «чернить». Камень также называют «чёрный хрусталь». Во все времена он считался траурным и мистическим, ведь его использовали при проведении спиритических сеансов. Все эти ассоциации как нельзя кстати в случае с Министерством, ведь именно такое угнетающее впечатление оно производит на обычных жителей Тальпы.

На другой стороне острова, немного поодаль от самых важных зданий Третьего крыла, находится шестиэтажный Стеклянный дом, а из-за него робко выглядывает лаборатория — Сфера — вероятно, самое таинственное сооружение во всём крыле: оно представляет собой голубоватый купол, отражающий свет, раз в пять меньший, чем все другие зданий на острове, за которыми Сферу почти не видно.

Даже мы — работники Стеклянного дома — понятия не имеем, что там происходит. «Это просто проект, который так и не был завершён», — таким должен быть ответ каждого из нас любому неуместно любопытному жителю Тальпы, который захотел бы поинтересоваться предназначением Сферы, которая загадочно блестит в лучах солнца голубоватыми стёклами.

Я могу ненавидеть это место — всю Тальпу, но мой разум согласен, что выстроить такую огромную станцию с четырьмя крыльями, городами, парками и даже островами на воде, — если не гениальность, то хотя бы безумие.

На ленту приходит вызов, и я неохотно принимаю его, с тоской замечая, как автоматически отключается музыка.

— Неужели ты забыл машину на работе? — раздаётся голос Коди, но не успеваю ответить, как парень продолжает: — Тогда, может, почтишь меня своим присутствием?

С трудом сдерживаю мученический стон, когда оборачиваюсь и вижу, как, притормозив, Коди выглядывает из-за стекла: машина, похожая на увеличенный во много раз шлем робота мерзкого грязно-голубого оттенка, — то ещё зрелище, но я не хочу обижать друга. Будь владельцем этой тесной двухместной малютки кто-нибудь другой, я бы незамедлительно послал его к чёрту с такими позорными современными технологии.

Позади раздаётся сигнал, и парень поспешно произносит:

— Забирайся.

Я отключаю ленту. Дверь поднимается, и я с трудом влезаю в тесный салон. Как только дверца над нами захлопывается, начинаю чувствовать приступ клаустрофобии, которой у меня никто и в помине не было.

Тёмно-каштановые волосы Коди по обыкновению тщательно уложены, из-за чего хочется немедленно их взъерошить, чтобы волна не была такой тошнотворно идеальной.

Мы трогаемся, и он весело спрашивает:

— Как это ты забыл свою красотку на работе? Может быть, уехал с работы не один?

Я закатываю глаза и шумно выдыхаю:

— Не начинай.

— Неужели вчера вы уехали с Ребеккой вместе?! — Коди бросает на меня несколько взглядов, каждый раз возвращаясь к дороге, и округляет глаза.

— Понимаю твой грязный намёк, но между нами ничего нет, — отвечаю спокойно как на заданный вопрос, так и на все те, которые последовали бы за ним.

— Весь отдел считает иначе, — с весёлой улыбкой продолжает Коди. — Да что там — весь этаж!

Я морщусь:

— Звучит отвратительно.

— Так что всё-таки было? — выпытывает друг. — Вы двое делаете много шума.

— Разработка виртуальных миров — не самое