Очарованный, околдованный, или Темная Фея для дракона (СИ) - Лана Шеган

— Фея говорит с тобой?

— Сейчас да, но, когда мы только очнулись, она не говорила, эмоции картинки понемногу пришла в себя.

— Что она тебе говорит сейчас?

— И тебе даже неинтересно, что я из другого мира? — я понимала, что Валентайн прав не время личного интереса, но все равно не удержалась. Я как бы тоже ни ожидала всего этого безумия и была бы уже рада просто спокойно жить и плодится.

— Тебе важно, чтобы мне это было интересно, что это изменит в твоих планах, фея.

— Да не фея я, вернее фея тут тоже есть, но у нас одна задача выжить и желательно вытащить Шарот из той задницы, в которую вы его засунули.

Валентайн хмыкнул и вдруг сделал ко мне пару шагов и резко поднял меня на ноги, заглядывая в глаза, пристально, с узким зрачком дракона, отчего у меня мурашки по телу побежали. Так хотелось, чтобы он меня прижал к себе, поцеловал, сказал, что все будет хорошо и мы спасемся. Фея внутри фыркнула, но я чувствовала, что она была со мной полностью согласна.

— Что нужно делать, чтобы как ты сказала вытащить нас из задницы?

Я выдохнула, неужели поверил, ладно про личное потом, главное — выжить.

— Я сейчас тебе все расскажу.

Валентайн освободил меня из своей хватки, хотя мне хотелось побыть еще немного рядом с ним. Я вздохнула и принялась пересказывать все, что узнала от феи.

— Королева была заражена бездной, сам знаешь, как это действует. Магическое истощение, безысходность, отчаяние и вот она уже слушает бездну, как голос в голове. Она решилась на большой ритуал, по которому жизни ее приближенных фей шли для ее перехода в бездну. Не знаю, как она там прожила все то время, может, там время по-другому идет, что возможно и тут прошло много лет, а там всего мгновение, что вполне вероятно. Осколки душ своих сподвижниц она засунула в артефакты, которые появились во всех сильных магических родах, которые имели в себе кровь фей.

Артефакты меняли вкруг себя все, отравляя ненавистью, и никто этого не замечал, а в нужный момент все феи вышли из артефактов, заменяя собой души девушек рода. Как-то все прекрасно совпало с тем, что драконы решили восстановить популяцию фей и усиленно женили своих отпрысков на потомках фей. Думаю, тут кто-то в ваших верхах заражен, — высказала я свои предположения Валентайну. Ему мое предположение не понравилось, но он не стал возражать было бы глупо не увидеть очевидное.

— Это потом, что нужно делать сейчас? — спросил Валентайн, — Мои люди, что они хотят с ними сделать?

— Убить, — я пожала плечами, — всех принесут в жертву, чтобы королева смогла прийти в это мир. Моя фея. ключница, именно она откроет портал, она дальняя родственница королевы, а Ассамар была ее потомком близкая кровь.

— Все же дед не ошибся, в тебе есть кровь королевы.

Я фыркнула, а Валентайн задумался, потом спросил:

— Как мы им помешаем?

— Я пока не знаю, Амэра предлагает сломать ритуал, и действовать по ситуации, она вообще рисковая, — я хмыкнула.

— А ты? — Валентайн пристально посмотрел на меня, — Ты рисковая? Сколько раз ты позволяла ей занимать это тело?

— Всего лишь один раз, — я с удивлением смотрела на дракона, — тридцать минут назад.

Пришло понимание, дракон злится, что делил постель непонятно с кем, а моя фея внутри возмутилась, что он ничего не понимает в постельной любви. Я улыбнулась, с одной стороны, я ему сочувствовала. Дракону моя улыбка не понравилось:

— Что она тебе говорит?

— Личное, — не стала я ему отвечать, зачем мужика ломать, фея нелестно отзывалась о его умении доставить удовольствие женщине. Фейры мужчины фей были куда изощреннее в постельных утехах, чем несчастные драконы. Я попросила ее не трогать моего мужа, нормальный он в постели. Потом усомнилась, а считаюсь ли я его женой, я не Ассамар. Аккуратно приоткрыла рукав рубахи и посмотрела на золотистую печать. Фея сказала, что мое счастье феи ее не увидели, Валентайна убили бы сразу.

Никто не имеет права быть мужем феи, только фейры, которые все давно погибли. Феи не выходили после этого замуж, не связали души с низшими. Моя фея даже фыркнула, дракон недостоин меня. Так я не поняла, я фея или нет? Моя внутренняя темная паразитка хихикнула и сказала, что я фея, только не отсюда, другая, совсем другая. И она даже догадывается, кто меня сюда привел. А вот это было уже интересно, но Валентайн не дал мне узнать, кто там мне жизнь испортил:

— Смотри, — он был около окна и отодвинув штору, смотрел во внутренний двор.

Я тут же пошла смотреть и замерла. Внутри поднималась ярость и жалость. Бедные люди, тут были не только взрослые, но и дети. Словно зомби они стояли под палящими лучами солнца и холодным светом лун. И если наши только приехали и еще не успели оголодать, то те, кто тут уже не один день походили на скелеты, обтянутые кожей. Конечно, зачем хранить тела, если им нужны только души. Фея внутри меня притихла, но я чувствовала печаль. Феи не должны быть такими.

Я постаралась взять себя в руки, но как же меня бесило, что я совершенно не понимала, как всем помочь.

— Нужно что-то делать? — хриплым голосом сказал дракон.

Фея тут же остерегла меня, сказав, что дракона ее сестры скрутят в два счета, и трепыхнутся не успеет, не ему недомагу с ними тягаться. Феям плевать на эти тела, королева обещала им новые, сразу, как Шарот, станет принадлежат им. Глупые дуры, я ругнулась на этих темных. В дверь неожиданно постучали, я вздрогнула, а у Валентайна раздулись ноздри от злости, что бурлила в нем, я дотронулась до его руки, покачала головой, призывая его успокоится.

— Амэра, чего сидишь в спальне, пойдём вниз, сестры хотят поговорить с тобой и дракошку своего бери, хотим полюбоваться на него, — я скрипнула зубами, а Валентайн громко выдохнул, стараясь убрать с лица появляющуюся чешую.

Я посмотрела, чтобы Рея, а это была она, улетела и повернулась к Валентайну:

— Я наложу на тебя закреп, чтобы ты ненароком не показал, что не поддаешься на их магию. Ты понимаешь, почему так происходит?

Дракон покачал головой:

— Я вышла за тебя замуж.

— Все женились, — все пары женились по древним обычаям, — нахмурился Валентайн, а я хмыкнула.

— Они по драконовским мы по фейским, ты знал, что феи после гибели их мужчин никогда не соединяли свои души с другими расами, только любовники, гордись