Ваше Сиятельство #8 - Эрли Моури
Добежав до «Хлои», я перепрыгнул через три ступеньки трапа и едва не налетел на стоявшего в тамбуре мужчину лет сорока.
— Вон отсюда! — я схватил его за руку и вытолкнул из виманы.
Несколько секунд он взирал на меня с недоумением, побледнев и открыл рот. Потом повернулся в сторону башни и заорал:
— На помощь! Скорее на помощь! — заорал так, что с головы его слетела кепка.
Я успел заметить, что в тени башни, возле громоздившихся в три яруса больших ящиков, стояли какие-то люди. Они, к моему крайнему неудовольствию направились к нам. Сначала неторопливо, потом перешли на бег. Обиженный мужичок, размахивая руками и выкрикивая чьи-то имена побежал к ним навстречу. Намечался неприятный инцидент, в котором я, угоняя виману, выглядел крайне неправым. Однако, когда похитили твою невесту, и это похищение может отразиться не только на мне, но и на всей нашей империи, вопросы морали приходится отодвигать в сторону.
Я вбежал в рубку, надеясь, что ключ управления окажется в скважине на пульте или хотя бы лежит где-то на видном месте. Его не было. И это означало, что мне придется снова взламывать замок с эрминговыми кодами. Это очень плохо. Это скверно! На такую процедуру нужно время. А его нет: сюда спешат явно не дружественны мне люди, но самое страшное, что «Thunderbird» улетает все дальше, унося Ольгу Борисовну.
* * *— Поторопитесь! — сказал кто-то на плохом русском, и Ольга почувствовала болезненный тычок в спину.
Она обернулась, но тот к руке которого княгиня была прикована наручниками решительно потянул ее за собой.
— Нет времени! Скорее! — бросил он.
Ковалевскую вели к синей вимане неизвестной модели. Теперь Ольга утвердилась — летающая машина иностранная. В этой части Кариб, очень близкой к границе с империей Теотекаиль — как ее островной частью, так и материком — часто появлялись ацтеки. У них здесь остались родственники еще со времен Первой Атлантической войны; некоторые владели здесь кафе и ресторанчиками, работали на фермах и плантациях. Кроме деловых связей с этой частью российских Кариб подданные империи Теотекаиль имели интересы политические, пытаясь вернуть былое влияние. А раз так, то и британцы здесь продвигали интересы свои, и были в северной и западной части Кариб частыми гостями.
Ольга Борисовна все это хорошо знала не только из учебников новой истории, но и по разговорам с отцом. Особо неприятным было то, что князь предупреждал ее за день до вылета в Нововладимирск о возможных опасностях лично для нее. И раньше говорил, что лучше бы она с Елецким провела эти маленькие каникулы на Кипре или Крите. Ольга отмахивалась от его опасений, всякий раз отвечая: «Папа! Со мной будет Саша! Ты забыл? Ну что может случиться, если я буду с Елецким⁈ Будь спокоен. Мы всех победим!» — и смеялась, превращая все это в легкую шутку.
Но вот все же случилось. Примерно то, чего опасался отец. Все это навевало скверные мысли. Мысли, которые в самом деле повторяли опасения отца, причем в самом неприятном их изложении. Скорее всего, ее, дочь очень влиятельного в Российской империи князя, похитили британцы или агенты сети тайных влияний Сиутеотео. И теперь не имело слишком большого значения кто, потому как они связаны и имеют общие интересы.
— Быстрее! Быстрее, княгиня! — ее снова толкнули в спину, в этот раз еще сильнее. Так, что Ольга едва устояла на ногах. Это стало совсем дурным знаком. Ольга поняла, что никто ей княжеские почести оказывать здесь не будет. Она для них просто пленница со всем опасным вытекающим.
Человек, к руке которого Ковалевская была пристегнута перешел на бег, и Ольге тоже пришлось побежать. Она успела увидеть, как в ворота на большой скорости влетел эрмимобиль с синей крышей местной службы извоза. Сердце замерло. И понеслось вскачь — Елецкий! Ольга это знала точно! Ну не мог никто другой так появиться здесь!
Она остановилась, упираясь, изо всех сил стараясь задержать тянувшего его в вимане человека.
— Быстро, сука! Быстро! — заорал тот, что толкал ее в спину.
Ольга попыталась вырваться. Ведь машина с Елецким недалеко, и если продержаться хотя бы минуту-другую, то Саша может успеть.
— Пустите! — упираясь, закричала она. — Руки! Убери руки! — она попыталась вывернуться от второго, того смуглого, крючконосого, который бил ее в спину и упала на траву.
Он схватил ее за руку с таким ожесточением, что казалось, треснет кость в запястье, и поволок к открытому люку. Кто-то подоспел похитителям на помощь. Втроем они втянули пленницу по трапу в люк.
Генераторы вихревого поля уже пели на высокой ноте. Вимана была готова к полету.
— Еще один фокус, я тебе зубы выбью — будешь сосать мой член! Ясно⁈ — заорал на княгиню тот, который все это время толкал и бил ее в спину. — Ясно⁈ — еще раз повторил он и ударил ее по лицу.
Ольга лишь немного успела откинуть голову назад. Ударилась затылком о панель. Может поэтому пощечина получилась не такой звонкой. Все равно щеку обожгло. В груди вспыхнуло лютое пламя: не столько от удара по лицу, сколько от его слов. Ковалевская не ответила, даже когда он сжал ее шею и начал трясти, выкрикивая теперь на языке ацтеков, который она знала очень плохо.
«Спокойно, ваше сиятельство!», — мысленно произнесла княгиня, намерено обращаясь к самой себе именно так, как бы еще раз утверждая собственное уважение: — «Это тот случай, когда не важно, как тебе относятся другие люди. Важно, как ты сама относишься к себе. Да, сейчас трудно и больно. Так бывает. Неожиданно настало сложное время, но ты готова к этому. Просто терпи, не провоцируй, но и не сдавайся. Твоя сила в покое».
— Хватит, Ицтлан! Она — важная птица. Рацнахль будет недоволен, — сказал тот, к руке которого была пристегнута Ольга.
— Я ему не подчиняюсь! Только Яотл надо мной, ему я подвластен всей душой! — имя высокого бога он произнес почтением, растягивая звуки его короткого
