Измена. (Не) истинная для Дракона - Софи Веро
Еще мгновение, и все закончится на святой земле. Но упасть мне не дают сильные руки. Чувствую, как меня подхватывают под колени и плечи. Арзар. В его глазах сожаление и паника.
— Ар, лучше бы взял портал последней модели. Пуска бы нас засекли и отправились в путь за нами, но ты бы стойко выдержала. Нет, Эйлина, не умирай. Держись. Все не может закончиться так глупо.
Рэйвер бежит по ступеням вверх. Нужно зайти в храм, там помощь, и он это знает. Вот только он не знает одного. Ни один дракон не войдет храм без дозволения верховной жрицы. Храм охраняет древняя магия, от всего. Никто со злыми намерениями не переступит его порог.
Но я не успеваю ему этого сказать. Просто нет сил. Только бессвязно мычу, привлекая внимание. Слишком поздно. Едва он касается двери, нас откидывает назад, а ночную тишину разрезает рев дракона. Так, все слышат об опасности. Так, жриц хранят драконы.
В храме загорается свет. Пока за закрытыми дверьми паника, Арзар перекладывает меня на площадку, ведь весь удар приняла его спина, я приземлилась на мягкое тело. Мужчина встает и гордо идет к входу, и когда остается всего несколько шагов, двери отворяются, а за ними верховная жрица, и остальные служительницы в ночных сорочках. Не до переодеваний.
— Арзар Рэйвер, — гремит голос жрицы, знакомый, строгий и ласковый одновременно. — После совершенного преступления, ты посмел явиться на остров? Ты знаешь, что тебя ждет за прошлое?
— Знаю. Но прошу, оставьте это до утра. Наказание будет позже. Мне нужна ваша помощь.
— Ты смеешь нас о чем-то просить? — ее возмущению нет предела.
И я ее понимаю, но она не видит меня.
— Смею, верховная жрица. За вашу послушницу смею. Ей не выжить без вас, — дракон отходит в сторону, показывая всем мое беспомощное тело.
— Эйлина!
Верховная жрица подбегает ко мне, кладет голову на свои колени и размяв кисти рук, кружит ими вокруг головы. Чувствую приятное тепло, исходящее от них. Понимаю, что сканирует мое состояние. Вижу, как хмурится ее лицо. Вокруг слышны голоса. Жрицы и ученицы причитаю о том, кто посмел такое сделать, как осмелился бросить вызов Великим драконов, изводя их избранницу.
— Прокляли. Нам не справиться самим. Заноси девушку в храм. Нечего лежать на камнях.
Командует Барсана, глядя на Арзара. Вижу, как в удивлении расширяются его глаза. Да, Арз, жрицы не хранят злобу в себе. Она отравляет душу, делает жизнь невыносимой. Но они помнят, что ты совершил и когда. Сейчас важнее наказания дракона — моя жизнь. И все понимаем, если бы в сердце Рэйвера была злоба или дурные мотивы, он бы не стал рисковать собой.
Он не пускает пыль в глаза, не обманывает. Уверена. В прошлом он совершил бесславный поступок, но возвращение сюда, даже со мной в плачевном состоянии, неоправданный риск. Его могли отправить в темницу, а меня выходить.
Но все иначе. Дракон берет меня на руки и несет в просторный холл. Хочет положить на софу у стены, но служительницы ведут его вглубь, в лекарское крыло. Просторные залы уже много столетий пустуют. И вот сегодня, в них вновь больной. Не думала, что это буду я.
— Клади сюда, — Барсана показывает на одну из кушеток.
— Вы же сможете ее спасти? Истинный не сможет без нее, — в голосе дракона переживание, а на лице жрицы удивление.
— Ты не ее истинный? — дракон отрицательно кивает.
— Я друг. Помогаю спасти ее, — сухо отвечает, видимо, не зная, стоит ли говорить, что Ардан был против моего путешествия на остров. — Вы чувствуете, тьма поднимается на уродливые лапы. Нужно действовать быстро и решительно. А тут тормоз в виде болезни пары. Он разрывается. Я вызвался сопроводить девушку к вам.
— Что же, фальшь и желание оправдать друга слышны в твоем голосе. Я запомнила. Приведи его сюда. Возможно понадобиться его помощь. Я сделаю все, чтобы моя жрица поправилась. Но проклятие сильное. Что-то высасывает ее силы, а что-то подпитывает, не давая угаснуть, — отвечает ему, прикладывая ладонь к моему лбу. — Девушки, срочно холодные полотенца. У нее сильный жар начался. Покинь крыло, жди в холе.
Арз покорно кланится и ухоит.
Жрицы начинают суетиться, резать на мне верхнее платье, сейчас не до церемоний. Каждая минута на счету. Вот и действуют максимально быстро. Когда разрезают рукав, одна из служительниц роняет ножницы на пол.
— Матушка, что это? — испуганный девичий голосок режет слух.
— Что там у тебя, Патриция? — Барсана подходит, а потом слышится и ее удивленный вздох. — Святые драконы, как это возможно? Две метки и одна кровоточит по контуру.
Что? Кровь? Я не чувствую ничего.
— Милая, — верховная жрица присаживается на край кушетки и ласково гладит по щеке. — Расскажи, что происходит. Почему у тебя две метки?
— Настоящая появилась позже. Я не знаю, как это возможно. Дракон пошел на преступление, но почему ложная метка не сошла, я не знаю, — вяло отвечаю ей, потому что жар становится все сильнее.
Девочки кладут на лоб холодное мокрое полотенце и становится немного легче, но лишь голове. Хочется полностью окунуться в прорубь, чтобы все тело оказалось в холоде.
— Мы со всем разберемся, девочка, отдыхай.
— Маяк дракона, Ардан сказал, что он поможет. Это он хранит меня. Без него я давно угасла бы, — прикладываю руку к груди и показываю маленькую звездочку в лапах дракона.
— Редкая вещь. Так твой истинный наследный дракон? — киваю, а она поджимает губы. — Час от часу не легче. Ничего, справимся. Темный час еще не настал. У нас есть время. Не снимай маяк, Эйлина. Он нам поможет. Я пойду к Аманалире, она нам поможет. Ты только держись. Я скоро.
Поцеловав меня в лоб, верховная жрица уходит, оставляя меня на попечение служительницам. Девушки помогают, пытаются снять жар настойками, охладить тело мокрыми полотенцами, но не выходит. Я горю изнутри. После портала это началось внезапно. Словно в замке Бофортов надо мной был щит, который сдерживал воздействие на организм.
Не замечаю, как погружаюсь в спасительный сон. Беспокойный, поверхностный, но все же сон. Клянусь, мне не надолго становится легче. Просто не чувствую, что меня сжигает изнутри. Слышу суету вокруг, щебетанье девичьих голосков.
Они не верят, что я останусь жива. Каждая из них молится драконам, чтобы мне простили прегрешение с ложной меткой, что не смогла себя от нее защитить, не распознала ложь и поддалась
