Знак судьбы - Шеннон Майер
Отделив свои эмоции от ее, я поняла, что это должно прекратиться. Как бы сильно я ни хотела смерти Эдмунда – а, боги, я хотела, – эти двое были слишком сильны для нее. Охотница погибнет, сражаясь, но она еще была нам нужна.
Я сглотнула, тяжело дыша, пока самка боролась с большим самцом.
Мы одолеем их, но не здесь. Не сейчас. Ты должна успокоиться. Я обещаю, мы убьем их обоих.
Самка-Охотник обратила свой разум ко мне, и я впустила ее, позволила увидеть, что ее боль не прошла мимо меня. Что я чувствовала ее как свою собственную, словно это моего ребенка убил Эдмунд.
Поклянись, что этот монстр умрет.
– Мы убьем его или умрем, пытаясь, – сказала я.
Ее мысли соприкоснулись с моими. Видела ли она, что я говорю ей правду? Она отстранилась, и последним, что я увидела, было то, как она склоняет голову перед самцом.
Будто порвали эластичную ленту, я окончательно вернулась в свое тело.
Я оставалась на месте, тяжело дыша, просто позволяя разуму и телу воссоединиться. Это было ужасно и… больно… Я прикоснулась рукой к своему ноющему сердцу.
Детеныш был таким маленьким, таким беспомощным, и Эдмунд убил его. Я закрыла лицо руками и снова заплакала, на этот раз из-за всего, что уже потеряно… из-за всего, что мы никогда не вернем.
Я не знала, как долго просидела так, знала только, что уже давно стемнело и воздух остыл. По крайней мере, никто не пришел искать меня. Я не знала, хотела ли, чтобы кто-то увидел меня такой – спутанным комком эмоций.
Медленно поднявшись на ноги, я поцеловала Хавок в нос и вышла из загона.
Движение в конце конюшни напугало меня.
– Девочка, – проговорил Лохлин осторожно. – Ты в порядке?
Я поморщилась и вытерла ладонями щеки.
– Как много ты слышал?
– Скорее всего, все. Я последовал за тобой сюда и не спускал с тебя глаз. Я не хотел прерывать связь, но не мог оставить тебя одну. Уилл тоже приходил проведать тебя, но ушел, когда увидел, что я здесь. Ты говорила что-то о боли? Прости, что вторгся. – Его взгляд был добрым. – Давай вернемся к Дому.
Я кивнула и подошла к нему, чувствуя себя слабее, чем когда-либо.
– Не хочешь рассказать мне, что произошло? Кого ты пыталась убить?
Я покачала головой, не совсем понимая, как объяснить то, что видела, и заставить его понять, почему это причиняло боль. Для них смерть еще одного Охотника была благом.
Я не могла забыть момент, как меч Эдмунда вонзается в детеныша. Не могла избавиться от этой боли, потому что, казалось, меч пронзил меня.
– Охотниками не так легко управлять, как Эдмунд надеялся, но теперь он использует рычаги давления, поэтому все они подчиняются. – Я сделала паузу и подумала о том, где они были. – Он воссоединился с ними в Северной Башне. Время вышло. Если хотим застать их там, то уже завтра должны прибыть туда.
Лохлин резко остановился от неожиданности.
– Пойду скажу Диане. – Сейчас мы были в замке. – А ты иди к Доминику.
Ему не нужно было повторять дважды. Пришло время сказать все, что я должна была, потому что после завтрашнего дня другого шанса может и не представиться. Я ускорила шаг и почти побежала к комнате Доминика.
Нашей комнате.
Осталась одна последняя ночь, и я не собиралась упускать свой шанс. Я ворвалась внутрь, и Доминик обернулся с деревянным жезлом в руках. Как только его взгляд нашел мое лицо, он уронил жезл.
– Что случилось?
– Эдмунд и Охотники уже близко. Завтра. Нам нужно встретиться с ними завтра.
И, не сказав больше ни слова, я быстро пересекла комнату и бросилась в его объятия; наши губы соединились.
Если это будет наша последняя ночь вместе, я не хотела ни о чем сожалеть, ни об одном моменте…
– Я люблю тебя, Доминик, Генерал Армии Вампиров. Мой пленитель. – Я отстранилась и уставилась на него. – До самой смерти, когда бы она меня ни настигла, я буду всем сердцем любить тебя.
Глава 18. Доминик
Я уставился в золотистые глаза Сиенны и восхитился ее словами, чувствуя их всем своим телом и сердцем. Я погладил ее заплаканные щеки.
– Ты не умрешь, любимая. Мы найдем способ. Из всех известных мне людей ты единственная, кто достаточно сильна, чтобы обратиться, как моя сестра.
– Нет, – прошептала она. – Я не смогу. Диана, Эванджелина и Мирра, все они сказали одно и то же. Я не смогу стать кем-то другим.
Шок от того, что поведала Сиенна, сковал мое тело, словно я столкнулся с хищником. Я прочувствовал это до самых костей, – удар, от которого не мог защититься. Ее ждала неизбежная смерть, которая произойдет задолго до моей собственной.
Сиенна уставилась на меня широко распахнутыми золотистыми глазами, полными непролитых слез, и коснулась пальцами моего лица.
– Дом? Я думала, ты знал.
– Лишь догадывался. – Я покачал головой, разрушая чары, наложенные ее словами. – Я верил, что мы найдем выход. Что у нас будет больше времени.
«Больше времени». Эти слова, словно молитва, сорвались с моих губ. Это все, чего я хотел с ней, – больше времени.
Ее глаза закрылись, и губы изогнулись в улыбке.
– Мы оба можем умереть завтра. Это решит проблему, верно?
Я провел руками по ее лицу, загипнотизированный ощущением мягкости ее кожи под своими пальцами.
– Ты права, мы можем умереть завтра. Это битва.
– Значит, этим вечером должно быть все, – прошептала она, потянувшись к своей одежде. – Я не хочу сожалений.
Я тоже.
Я обнял ее за талию, и она обхватила меня ногами, крепко прижимая к себе и покрывая нежными поцелуями линию моего подбородка.
– Я люблю тебя, люблю, люблю, – как мантру бормотала она между поцелуями.
Добравшись до кровати, я усадил ее на самый край и опустился на колени. С ее помощью я быстро справился с одеждой на ней, не успокоившись, пока она не осталась обнаженной. Долгое время я просто смотрел на нее, залитую лунным светом, запечатлевая в памяти каждый изгиб, каждую линию и впадинку. У нее перехватило дыхание под тяжестью моего взгляда, губы приоткрылись, и она позволила бедрам разойтись.
Я не мог отказаться от такого приглашения, поэтому обхватил их и прижался к ней ртом, застонав так, словно сотню дней брел по пустыне и наконец-то нашел воду.
Когда я провел языком по
