Седьмая принцесса Ганзурии, или Сказка для больших девочек №5 - Марья Димина
Пальчики Амиры ощутимо дрожали, когда я взял ее за руку. Я не ошибся, туранский алмаз, постепенно темнея, стал бирюзово-синим, совсем как сияющие очи моей русалки.
Кольцо, которое надела мне Амира, выглядело слегка вычурным, на мой окменский вкус, творение придворного ювелира, как я узнал после. Но не это было главным его достоинством. Гораздо важнее оказались слова, которые любимая велела выгравировать на внутренней стороне: «вместе до последнего вздоха» поклялась мне бесценная.
Теперь мы стояли, держась за руки и любуясь друг другом.
– Правом, данным мне Создателем, объявляю вас мужем и женой, – провозгласил епископ. – А теперь жених может поцеловать невесту.
О, как я ждал этих слов! Я откинул вуаль. Амира положила руки мне на грудь и подняла голову, я склонился к ней, и наши губы встретились. Кажется, мы выпали из реальности, в которую нас вернул Морской Царь.
– Желаю осуществить все те фантазии, что мелькают в ваших головах, – смеясь, пророкотал он.
Файруза немедленно дернула его за рукав и укоризненно покачала головой.
– Лучше так: засыпать и просыпаться вам всю жизнь на одной подушке, – мягко улыбнулась мудрая царица.
Я не знаю, кто из нас покраснел больше. Я придержал Амиру за талию, почувствовав, как она дрожит. Мы боялись глаза поднять. Но, к счастью, нас спас Повелитель Умар. Он подошел к нам, одновременно обнял и дрогнувшим голосом пожелал:
– Счастья вам, дети мои. Здоровья и счастья.
И сразу шагнул в сторону, уступая место жене.
– Любви и терпения, – принцесса Луджин поцеловала в щеку сначала дочь, потом меня.
Шариф обнял сестру, легко коснулся губами лба, затем взял ее руку и вложил в мою.
– Теперь ты ее защитник, – дрогнувшим голосом произнес он. – Береги ее.
На глазах Амиры заблестели слезы, и она склонила голову. В этот момент к нам приблизились младшие принцы.
– Процветания Окменскому Дому, – Мансур смотрел строго между нами.
– И продолжения Окменской династии, – поддержал его Анвар.
Затем настала очередь принцесс. Сестра Шарифа подошла первой, одета она была в изумрудный хиджаб, лицо скрыто густой вуалью.
– Детей вам, здоровых и умных, – голос ее журчал, как горный ручеек.
Сестрицы-близняшки встали перед нами, держась за руки. Их паранджи цвета первой весенней зелени не позволяли даже догадываться о том, кто прячется внутри, но из-за плотных сеток поблескивали любопытные глаза.
– Пусть каждый день ваш будет светлым, – тихим голоском произнесла первая, должно быть, Ламис, старшая.
– Да минуют вас печали и напасти, – точно таким же голоском добавила вторая, Малика.
Нас еще раз поздравили священнослужители, и на этом официальная часть обряда была завершена. Я сердечно поблагодарил присутствующих согласно протокола, правда, вставил еще несколько слов от себя, выразив особое почтение морским Владыкам. После чего моя теперь уже жена виновато улыбнулась и позволила сестрам увести себя в неведомые мне дали. Моя же дорога лежала в Большой дворец, где Повелитель Умар устраивал прием по случаю свадьбы своей дочери.
Царь и царица покинули нас сразу после ухода Амиры, по-родственному расцеловав меня в обе щеки. Им явно доставляло удовольствие созерцать мое удивленное лицо, совершенно банальным образом уходя через дверь.
– А разве Великий Баракат не будет гостем своего зятя? – спросил я у Шарифа, когда мы, деликатно выйдя в коридор, ждали Повелителя, который попрощался с женой.
– Лишиться всех подданных разом мой отец тоже не готов, – спокойно объяснил принц. – И его тесть об этом прекрасно осведомлен.
Я недоуменно взглянул на него.
– Но ведь не все относятся к русалкам плохо. Твои братья, например.
Наследник закатил глаза.
– Да они света белого не видят за своей красотой, – хмыкнул он. – Их лучшие друзья смотрят на них из зеркала. Как тут заметить кого-то еще?! И потом, дело не только в принцессе Луджин или в Амире. Я тебе уже говорил, мы, земные, завидуем подводным. А для большинства это повод к ненависти и вражде.
Я не успел ответить, поскольку в этот момент в коридоре появился мой новоиспеченный тесть и жестом руки пригласил нас следовать за собой.
Я не буду описывать свадебный прием, все слилось в мешанину звуков и красок. Конечно, было много напыщенных тостов и многословных речей, танцы одалисок не поддавались описанию, но единственное, что я помню, это ожидание. Мне хотелось тишины и присутствия Амиры.
Глава 11. Амира.
Надо было предупреждать! Я же не знала, что перед свадьбой девушкам с тела удаляют все волосы. Все! Хорошо, хоть на голове оставляют. Оказывается, едва заметный пушок на моих руках – это происки нечистого. Но руки стали самым меньшим из моих кошмаров. Знала бы, сбежала с Миркусом тайно. Надеюсь, у них на севере другие обычаи. А тут, я, видите ли, должна предстать перед супругом во всем блеске чистоты и непорочности. Можно подумать, от волос это зависит!
Как я пережила эту ночь?! Мало того, что зудящее тело, смазанное всеми возможными маслами, никак не могло найти себе удобное положение для сна, так еще и беспокойные мысли не давали покоя. Как все пройдет?! А вдруг я сделаю что-то не так?! Наступлю на край хиджаба и грохнусь прямо под ноги имама. Потороплюсь вернуться и не замечу, что голтопи сидит на голове криво. Заслушаюсь непонятную старо-окменскую речь, и пропущу вопрос, который задаст мне епископ. Тысячи надуманных кошмаров терзали мой мозг. Частью сознания я понимала, что все это глупости, что я напрасно стращаю себя, но где-то там, в глубине души, о стекло аквариума билась испуганная рыбка. Я не спала, лишь на время погружалась в забытье, и тут же выныривала из него в ужасе, что проспала, и все безнадежно упустила. Не знаю, как справлялся с этим Миркус?! Может, безмятежно почивал себе, не ведая тревог. Но мне куда больше нравилось думать, что он так же, как и я, метался сейчас по кровати, не находя покоя. Вдвоем переживать не так страшно.
Утро прошло в бестолковой суете. Все бегали вокруг меня, что-то возбужденно доказывали друг другу, одевали и раздевали, как куклу. И этот дурдом продолжался ровно до того момента, пока не появилась бабушка. Она скептически огляделась, выдернула из рук Ламис светло-зеленый хиджаб и протянула мне. Дело прошло на лад.
И вот, наконец, этот момент настал. Служанки последний раз расправили складки моего одеяния, привратники распахнули дверь тронного зала, и я пошла навстречу своей судьбе.
Нервы мои были натянуты, как струны на удде, мне казалось, я слышу, как они звенят. Сознание было предельно собранным и чистым.
