Путешествие в Силенвиль (СИ) - Арвен Лина

— Значит точно что-то серьезное.

Немного приведя себя в порядок после драки, ко мне и Шион подошла смущенно улыбающаяся принцесса. Она теребила в руке свой локон, пряча глаза в пол. Я нахмурился — ну а теперь какие проблемы?

— Спасибо Дамир, что защитили мою честь.

— Да? — Я удивленно посмотрел на нее. Когда я успел совершить такой «героический поступок»? Потом припомнил то, что я не выдержал бессмысленного ора вора (впервые за много десятилетий не сдержал себя в руках — так вор сильно мне надоел) двинул ему кулаком по челюсти. Неужели она приняла это на свой счет? Ну ладно. Пускай думает как хочет, мне не жалко. — Да, конечно… Я не мог позволить Риэлу… — гробить мои нервы, — заставлять вас страдать.

У Эрики как-то подозрительно заблестели глаза, и она счастливо всхлипнув, на несколько мгновений попыталась сжать меня в объятиях. Я еле удержал равновесие под напором двух дам. И почему всем нравятся на мне виснуть? Я что — бесплатная общественная вешалка? Что-то меня действия принцессы с каждым днем все больше и больше начинают удивлять. То она меня ненавидит, то пытается задушить в объятиях… Это что, ее новая тактика по убийству «злого колдуна»? Если так — то эта тактика меня сильно смущает, пускай она предпочтет первый вариант.

— О, господин… — принцесса, оставив попытку убить меня, повернулась к Шион и сделала реверанс. — Господин Шон, я так рада, что вы теперь в добром здравии. Извините меня за мои ужасные манеры. Я до сих пор не удосужилась представиться — перед вами Ее…

— Ее зовут Эрика, — нагло перебив принцессу, представил я ее. Не хватало мне еще, чтобы она стала читать свой полный титул. Такими темпами, да с такой конспирацией скоро весь Силенвиль узнает, что город посетила Ее Высочество.

— Я беру свои слова обратно, — пробурчала недовольная принцесса, нахмурив брови. — Дамир, Вы невоспитанный… хам, — повернулась к Шион и приветливо улыбнулась. — Мне приятно с вами познакомится… но… извините за бестактность, но вас не смущает то, что ваша возлюбленная ушла к… другому?

— А меня должно это смущать? — удивилась Шион и, видимо вспомнив про свою «любовную интрижку», дополнила. — Ах да. Поля… ну что ж. Это ее выбор. Я сам виноват, что не смог удержать ее трепетное сердце в своих руках. Мне теперь остается только одно, пожелать ей счастья в объятьях ее избранника.

— Как красиво, — восхищенно прошептала принцесса, краснея. Не хватало еще, чтобы она в Шион влюбилась. — Какой вы благородный, — бросила на меня короткий злобный взгляд, — не то, что некоторые!

Я развел руками. Ну извините, резко тупеть и приобретать слепое благородство в ближайшее время я не намерен. Красивые слова хороши только для того чтобы соблазнять дам да и тем, кто кичится своим благородством, называя себя романтичным героем.

— Женщины, — фыркнул я, вспоминая свою племянницу. И в кого она пошла характером? Хотя что тут гадать, воспитание Лиры — это настоящий кошмар наяву для пансионата благородных девиц. — Они само непостоянство. Сегодня с одним, завтра с другим. А нам страдать… спасать всяких «возлюбленных».

— Мужчины, — сжала кулаки Эрика, видимо приняв мои мысли вслух на свой счет. — Дураки и хамы. Даже не стремятся понять женщин, считая, что они самые умные. Поверхностные, эгоистичные чурбаны!

Я удивился такой оскорбительной характеристике. Мне показалось или на самом деле принцесса выдвинула претензию лично мне? Я эгоистичный и поверхностный чурбан? В каком это месте? Почему о таких своих качествах я узнаю последним?

— Но мужчины умнее дам, — возразил я, выразительно на нее посмотрев, намекая на далеко не проницательный ум девушки.

Принцесса презрительно фыркнула: «шовинист» и отвернулась, скрестив руки на груди, видимо посчитав себя выше этого бессмысленного разговора. Я тихонько облегченно выдохнул, неужели мои мольбы были услышаны? Она наконец-то поняла и приняла все свои недостатки и решила больше не трепать мне нервы? Но, к сожалению, интуиция мне подсказывала, что Эрика решила не вступать в полемику лишь по одной причине — она старалась показать себя с самой лучшей стороны перед Шион.

Стоит признать, что несмотря некоторую резкость черт, бывшая жрица была весьма симпатичной, я даже ей немного сочувствовал. Ведь когда Шион скрывалась под обликом апостола, то наверняка подвергалась из-за внешности нападкам силенвильских горожанок. Я вздрагиваю, когда вспоминаю этих женщин…

Перед глазами встает картинка — как по спокойным улицам города спасаясь от толпы девиц, бежит апостол. Женщины, сметая все на своем пути, визжа от восторга, тянут руки к бледному, испуганному жрецу, он из последних сил ускоряет бег, как вдруг на его пути появляется препятствие. Жрец на всей скорости врезается в телегу с капустой и под радостные ахи девиц, и возмущенный крик продавца падает на холодные камни мостовой. Последнее, что увидел апостол перед тем как померк свет — это загребущие руки и кровожадные улыбки барышень…

Прервала мои мрачные мысли Шион. Она, внезапно перестав за меня держаться, покачиваясь из стороны в сторону, осторожно пошла к Валерию. Девушка еле передвигала ногами, которые еще не окрепли после исцеления, кривилась от боли, но, хоть и с трудом, шла вперед. Но, не успев проделать и половины пути, Шион внезапно споткнулась и упала прямо в руки вмиг подхватившего ее Валерия. Жрица, покраснев, подняла глаза и наткнулась на проникновенный взгляд мужчины. Валерий умиротворенно улыбнувшись, осторожно обнял ее.

— Я так рад, что с тобой все хорошо, — прошептал он «своему лучшему другу» уткнувшись лицом в ее волосы. — Я так волновался… Слава Богине, она услышала мои мольбы и сохранила тебе жизнь.

— Валерий! — всхлипнула Шион, сильнее прижимаясь к жрецу. Из ее глаз видимо против воли потекли слезы. — Я думала, что больше тебя не увижу!

— Я больше тебя не отпущу! Ты слышишь, никуда не отпущу! — вторил возлюбленной жрец, все еще не веря в свое счастье.

Он, крепко сжимал девушку, видимо боясь, что она растворится, что она окажется всего лишь сладким сном. Я еще в начале путешествия подозревал, что Валерий решил помочь Поле не из-за сильных дружеских чувств к апостолу. Я чутьем догодывался, что между ними было нечто большее.

В моем понимании священнослужители — это алчными пьяницы с фанатичным блеском в глазах, которые тыкают заповедями во все щели. О, я забыл про еще одну характерную черту — они самые настоящие мазохисты, я до сих пор не могу смириться с мыслью, что жрецы считают нормальным разукрашивать лицо. Так вот, и как такой фанатик мог запросто отринуть свои обеты, и предать Его Преосвященство ради друга?

Я, немного полюбовавшись на сладкую парочку, повернулся и увидел кислую мину Эрики. Мне казалось, что она еле сдерживается от рвотных позывов, смотря на воссоединившихся возлюбленных как на какое-то мерзкое чудовище. Интересно, что же ее так возмутило?

— Они же мужчины, — еле выдавила из себя наивная принцесса, ответив на мой немой вопрос. — А обнимаются… как любовники.

Я чуть не хлопнул себя по лбу, сдерживаясь от того, чтобы не рассмеяться в полный голос. А я уже забыл, что Эрика и Риэл не знают, что Шион на самом деле прелестная девушка, а не «сказочный принц».

— Эрика, вы раскрыли маленький секрет священнослужителей, — не удержавшись, усмехнулся я. — Поздними вечерами в кельях жрецы познают искусство содомитов со своими братьями по вере.

— Но как же так… — поверив мне на слово, захлопала глазками девушка, повернувшись в мою сторону. Какая она все же наивная. — В Заповедях…

— В них так и написано: «Возлюби брата своего…» — еле сдерживаясь от смеха, вспомнил я строки их заповедей Богини. Никогда не думал, что знание священного писания понадобится мне для такого дела. Интересно, а священнослужители трактовали в таком ключе свой «закон»? Хотя, мне что-то не особо хочется узнавать ответ на свой вопрос.

— Правда? — скривилась Эрика, и немного посмотрев на «парочку» густо покраснела. — Дамир, и вы тоже?

— Что тоже?