Сердце степи - Ася Иолич
- Повернись, Харан. - Алай отделила пряди по бокам его лица и вытащила из лежащего рядом пояса с карманами пару шнурков.
- А это ещё зачем?
- Мне было щекотно, - сказала она, заплетая и перехватывая шнурками его необычно мягкие волосы.
- Когда я делал так? - спросил он, осторожно опуская её на войлок, и она с улыбкой кивнула, расправляя пальцами косички, в которые заплела его бороду.
Ичим сунул морду за полог шатра, впуская резкий утренний свет и обжигающе свежий воздух. Алай сонно тёрла глаза, и голова была тяжёлой после долгого сна. Белая морда с любопытством тыкалась ей в руки, а пушистый хвост подметал застеленный простым ковром пол шатра.
Алай встала, оделась и откинула полог, ругая себя за то, что так поздно проснулась, потом вернулась к Харану и подтянула ему на плечи одеяло. Он, не просыпаясь, накрыл её руку ладонью и что-то тихо пробормотал во сне. Очень хотелось залезть обратно под одеяло и прижаться к нему, но она вздохнула, и, поправив волосы, шагнула наружу, в серое утро.
Снаружи, у очага, Руан с Рикадом разделывали барана. Камайя кивнула Алай как ни в чём не бывало и отвернулась, махнув рукой на большой кувшин молока.
- Сестра твоя принесла, - сказала она, снимая со столба навеса котелок. - Оол свари ему. Голодный небось.
Руан и Рикад о чём-то негромко переговаривались. Алай размешивала соль, поглядывая на Руана, которого ещё не видела при свете дня.
- В нём столько кровей намешано, - улыбнулась Камайя, заметив её взгляд.
- Камайя, а зачем Харан ведёт тебя в Улданмай?
- А что?
Алай внимательно и серьёзно посмотрела на неё, потом опустила взгляд в котелок с оолом, где в белом кобыльем молоке крутились мелкие частицы трав.
- Он сказал что-то про последнюю охоту. Меня напугали эти слова.
- Наверное, он имел в виду, что это последнее поручение Руана, - пожала плечами Камайя. - Он у тебя вообще угрюмый и молчаливый.
Слова «он у тебя» почему-то вызвали лёгкий румянец на щеках Алай, и она ещё усерднее стала размешивать содержимое котелка. Камайя усмехнулась, завязывая мешочек с рисом.
- Снимай оол. Рис надо ставить. Овощей нет. Как вы тут выживаете-то? Рехнуться можно. Горстка риса, молоко да мясо. Всё воняет бараниной, шатры, одежда, постель… Волосы. Это потом ведь вымоется? - слегка раздражённо спросила Камайя, перекидывая вперёд свободные пряди серых волос и обнюхивая их. - Хотя откуда тебе знать… Ты-то тут с рождения. Наверное, и не замечаешь уже. Ох, высокие небеса.
- Избалованная и изнеженная, - раздельно проговорил Руан, указывая пальцем на Камайю. - Капризная. Слишком требовательная. Смотри на Алай и учись, как женщины тут ведут себя.
- Таких женщин тут полная степь, - лукаво улыбнулась Камайя, поправляя волосы. - В любом хасэне по три, а то и больше.
32.Ты задаёшь очень много вопросов
Алай несла оол Харану и пыталась понять, кто же такая Камайя. Она не была похожа на невольницу. Ну, только если поначалу, там, у озера. Алай видела как-то раз невольниц на торгу, пару лет назад, когда один торговец решил попытать счастья со своим «товаром» у степняков. Уставшие, вымотанные дорогой девушки и женщины, привезённые кораблём из Рети, прошедшие весь Фадо, стояли, безучастно склонив головы, опустив взгляд, а хасэ недоуменно переговаривались. «Что проку с этих девушек?» - спросил наконец кто-то из толпы, и его поддержали другие. - «Они измождённые и уже явно были с мужчиной. За твою цену можно съездить к Ул-хасу и попросить разрешение на вторую жену… Взять чистую, справную мастерицу из уважаемого хасэна, породниться с хорошими людьми...»
Торговец тогда замялся, не зная, что ответить. Трёх дешёвых девушек у него всё же выкупили, причём, как видно, из жалости, да лекарку, белую, пышнотелую, благословлённую Матерью Даыл на чадородие крупными, упругими бёдрами, забрали не торгуясь. Остальных же он увёл обратно в Фадо, и девушки, судя по их ничего не выражавшим лицам, уже давно не имели ничего против ни такой судьбы, ни какой-либо иной.
- Харан, - тихо позвала она, ставя пиалу с дымящимся оолом рядом с его постелью. - Будешь оол?
Она села на колени перед его войлоками и осторожно гладила его по большой голове, по мягким волосам, которые так и норовили запутаться.
- Ты сама-то поела? - спросил он, поднимая голову. - Садись. Выпей хоть это.
- Там рис на воде тебе варим, - сказала она, поднимая пиалу. - Мужчины барана разделывают. Поем ещё. Харан, а кто такая Камайя? Она же не из Фадо.
Харан подождал, пока она поставит пустую пиалу на землю, потом приподнялся и легко пересадил её к себе под бок.
- Не говори с ней об этом. Она безродная.
- Безродная?
- Да. Её Руан выкупил. В Рети, вокруг рудников, есть поселения. Надсмотрщики тоже люди… бывает, - горько усмехнулся он. - Там выращивают свиней и овец для них, в этих поселениях. Они туда уходят в недельный отпуск раз в пару месяцев. Иногда прихватывают рабов, из тех, знаешь, которые послушные. Там же как оно… Голодно очень. И те, кто совести не имеет, за лишний кусок начинают надсмотрщикам помогать. Некоторые совсем звереют. Люди там меняются…
Он помолчал
