Екатерина Богданова - Пансион искусных фавориток. Борьба за власть

— И мы превратимся в жалких фокусников, а они станут всемогущими. — покачал головой Анторин — Будем надеяться, что Карай успеет предупредить доминантов. А сейчас главное, что ты жива.

Император с такой теплотой и заботой поправил одеяло, погладил Рани по щеке и поцеловал её руку, что я почувствовала себя лишней. Вышла из домика, осмотрелась и пошла к старому, ветвистому дереву, чтобы спрятаться от палящего солнца в его тени и подумать об услышанном.

Из всего вышесказанного выходило, что Немия вознамерилась каким‑то образом распространить туман из долины доминантов по всему миру и ничем хорошим это не обернётся. Если даже я, имея толику тумана в крови едва не погибла после посещения долины, то для большинства обычных людей это обернётся мучительной смертью, если ни чем‑то ещё более ужасным. А проклятые хотят остановить королеву. Следовательно, они вовсе не враги мне, а напротив — союзники в борьбе с безумной королевой — матерью. Но маги считают их врагами, ввиду того, что для них туман является источником силы, и Карай сделает всё, что в его силах, чтобы помешать проклятым предотвратить план Немии. Но и геноцид магам не на руку, иначе они и сами бы уже выпустили туман из долины. Я окончательно запуталась и перестала понимать, кто мне враг, а кто друг. Единственное, что было абсолютно ясным, так это то, что Немия враг для всех нас. Очень сильный, коварный и безжалостный враг. К тому же обезумевшая королева готова пожертвовать большей частью населяющих мир бездарей, во имя повсеместного распространения туманной магии.

А ещё не давало покоя беспокойство за Карая. Необходимо как можно скорее покинуть это место, иначе я искренне уверую в то, что советник мне дороже жизней тысяч людей и начну взывать к богине, чтобы она помогла ему остановить проклятых и не пострадать при этом.

— Кари. — позвал меня выглянувший из домика император — Зайди, ты нужна Раниярсе.

Я встала с прохладной травки, отряхнула платье и поспешила к подруге, надеясь, что её проблемы помогут мне хоть не на долго отвлечься от собственных метаний.

Как только я вошла в светлую, пропитанную солнечным теплом и светом комнату Рани попросила Анторина выйти и подозвала меня к себе.

— Ты это чувствуешь? — спросила она полушёпотом.

— Что именно? — уточнила я, не понимая о чём она говорит.

— Здесь все женщины просто утопают в благодати. Я чувствую это каждой частичкой своего тела и сознания. — улыбаясь поведала она — И я верю в то, что теперь смогу стать матерью. Проклятые, они совсем не такие, как я о них думала раньше. Они несут добро, пусть и преследуя свои цели.

— Я чувствую только то, что это место сводит меня с ума и лишает последних остатков самоуважения. — призналась неохотно.

— Это магия земли, сила жизни, она подталкивает тебя к тому, к кому ты и так тянешься душой. — благоговейно произнесла Раниярса — И если я не ошибаюсь, толкает она тебя к Караю?

— Не ошибаешься. Но это совершенно не означает, что навязанные магией чувства настоящие и не развеются как только мы уберёмся отсюда подальше. — ответила я, не желая присоединяться к ликованию подруги.

— Я не хочу уходить отсюда. По крайней мере пока. Здесь сильный источник иной, но не враждебной энергии и он принял меня. Он принял нас всех, не смотря на то, что мы пользуемся другими силами. — Рани говорила и улыбка не сходила с её лица. Только изредка сменяясь гримасой боли.

— Что они сделали? Почему тебе всё ещё больно? — спросила я, сжимая похолодевшую руку подруги.

— Жизнь это боль. Но боль уйдёт, а жизнь останется во мне. — прошептала Рани, словно читала молитву — Важно не это, важно то, что нас обманывали, уверяя будто мы не сможем жить в мире с другими, с теми, кого называли проклятыми. Но это мы их прокляли, обрекая на гонения и скитания.

— Отдохни, ты устала. — попросила я её, отойдя от кровати больной. Видимо у бедняжки начался бред, она так и уснула бормоча о великом прозрении и благодати, подаренной теми, кого её всю жизнь учили ненавидеть.

Я же подумала о том, что проклятые лишь сняли с неё проклятие, которое они же и наложили, а в этом мало геройства.

Шли часы, а от Карая всё не было вестей, Анторин вышел за пределы села и каким‑то образом связался со столицей, указал координаты нашего местонахождения и поставил меня перед фактом — когда магистры выстроят портал, мне придётся вернуться во дворец одной. Раниярсу пока транспортировать опасно, ей займутся придворные доктора, которые прибудут с порталом, сам император не пожелал оставлять любимую, а о судьбе Карая пока ничего не известно. Таким образом, я являюсь единственной не обременённой личными проблемами представительницей первых лиц империи, и мне предстоит заняться своими прямыми обязанностями — быть императрицей до возвращения мужа.

— А Карай? — спросила я, не в силах бороться с беспокойством за советника — Нужно послать кого‑то в долину, вдруг ему нужна помощь.

— Даже если и так, то ему помогут доминанты. Если же он не успел и проход между мирами был закрыт, то нам всем уже никто не поможет. — холодно произнёс Анторин и ушёл к возлюбленной, оставив меня у ворот поселения, ждать появления портала.

Спорить с ним не имело смысла, похоже на императора тоже подействовала коварная магия жизни и теперь для него не было ничего важнее любимой женщины. Мне же предстояло пусть и на время взять в свои руки бразды правления целой империей. Империей, большая часть населения которой не приемлет меня в качестве своей императрицы в виду бездарности и иноземного происхождения.

Я ожидала, что по возвращении в Намию смогу успокоиться и выкинуть из головы панические мысли о участи советника Туманного, но облегчение вопреки моим чаяниям не наступило. Дворец и сама столица жили своей полной магии жизнью и никто даже не подозревал, что всему этому может прийти конец. Рутинные дела не отвлекали меня от мыслей о долине, а от Карая не было вестей вот уже почти сутки. И я приняла решение во что бы то ни стало добраться до туманной долины и всё выяснить. Но, насколько мне было известно, путь туда был скрыт даже от сильнейших магистров Наминая. Единственной, кто знала дорогу к заветной долине и не была занята бдением у постели занедужившей любовницы, была опальная принцесса Лелиан, находящаяся в изгнании, в самом центре гнезда змеи Немии. Следовательно, предстояло выкрасть Лелю из возренийского королевского дворца. И кто мог стать лучшими помощниками в этом непростом деле, как не верные триарии легата Туманного, во главе с его преданной ученицей Зариной Верной? К ней‑то я и обратилась за помощью.