Евгения Чепенко - Злодей не моего романа
— Георг был влюблен, и ей это нравилось, не более того. Она обожала окружать себя мужчинами.
Все в голове встало на свои места. Я, наконец, поняла. Как любая красивая женщина, с юного возраста не обделенная вниманием, более того, находящая таковое в переизбытке, Марианна пристрастилась, узнала силу власти, и эта власть доставляла ей удовольствие почище оргазма. Скорее всего, Гриша слышал именно то, что хотел услышать. В своем первом романе госпожа Пыжикова создала истинного монстра, причем, совершенно не подозревая об этом. Твою ж мать! Да у нее скорее всего в человеческой жизни даже прыщей не было.
— Зато тебя она любила и любит, — тихо проговорила я.
— Нет, — отчеканил ледяным голосом Рик. — Просто не желает смириться.
Ошибаешься. Я — женщина, милый. И тут я вижу больше.
— Тогда бы она мстила тебе гораздо раньше и не пришла бы взглянуть на меня. Она любит. И я стою между вами.
Кажется, только что сама же и ответила на свой вопрос. Эх, хороший мой, если б ты только раньше рассказал. Может, что сообразила бы. Хотя, что я могла бы предпринять против несправедливо сильной тетки?
Отвлек Гриша.
— Сжег.
— Ты дверь сломал? — пискнула я, с ужасом вспомнив окно, щеколду в ванной, балконную дверь и стену. Такими темпами к концу недели эти братья от моей квартиры оставят рога и копыта.
— Почему? — не понял гот. — Там открыто было. Что произошло?
— Меня сперли. Кушать хочу, — вздохнула я, припоминая утреннюю чашку пустого кофе и несостоявшийся поход в магазин.
— Георг… — начал Рик.
— Да понял я, понял, — перебил его брат. — Сейчас организую, — с этими словами он исчез.
Я улыбнулась, не выдержала, уткнулась лицом в диван и засмеялась.
— Маленькая моя, — волос осторожно коснулись его пальцы.
— Я в порядке, — сквозь смех удалось выдавить мне. Безумно нравилось его новое обращение. Да. Я — маленькая. Чертовски маленькая! И согласна всегда оставаться таковой, лишь бы он не забывал повторять это почаще.
Минут через тридцать в коридоре раздался Катеринкин вопль.
— Поставь меня, сволочь! Предупреждать надо, что ты носишься до тошнотиков.
— А кто заявил, что она знает, что такое быстрая езда? — ехидно и совсем не в своем стиле выдал Гриша.
Сестренка воспользовалась для ответа витиеватой русской фразой и заглянула в зал.
— Лен, ты как?
Я удивленно приподняла брови. Она улыбнулась.
— Сейчас поесть организую.
Кажется понятие Гриши "решить проблему", значит спихнуть ее на другого. В данном случае на Катю. Рик выровнил сползший лед на затылке, провел пальцам по моим губам, заглянул в глаза.
— Ты не права, — шепнул он.
— В чем? — не поняла я.
— Он мог достать еды быстрее и проще. Это просто предлог. Твоя сестра ему нравится, очень. А он никогда не мог устоять перед соблазном.
— Откуда…
— Я знаю своего брата.
— Как скажешь.
К вечеру Катюша организовала… блюдо жареного на сковороде мяса. Я с ужасом взирала на средневековое произведение, обильно сдобренное солью и специями.
— А гарнир? — промямлила я, садясь за стол. Сестренка покопалась в холодильнике и положила передо мной морковку.
— Пойдет?
Я хрустнула оранжевым овощем и попыталась распилить великолепие кулинарного таланта Катерины. Гриша с интересом наблюдал за мной. Рик улыбнулся, наклонился, поцеловал в висок, затем выпрямился.
— Георг…
— Нет. Я сам.
Рик зарычал.
— Сиди.
Гриша в долгу не остался, оскалился.
— Достаточно с меня. Да. Ты сильнее. Но и я не беспомощный. Пора бы признать.
Братья уставились друг на друга. Я приготовилась лицезреть новую порцию безобразных ран на теле Рика, однако вовремя вмешалась Катерина.
— А если с Леной опять решат что сделать, он сможет помочь? — она кивнула в сторону гота.
Мой панк потерял всякий интерес к спору.
— Иди. Найдешь, не трогай, вернись.
Гриша кивнул, открыл поломанное им же самим окно и исчез в сумерках.
— Хоть раз мужиком сделался, — пробурчала Катерина. Я улыбнулась, с трудом проглотила очередной кусок.
Сестренка наотрез отказалась покидать квартиру, разложив себе на кухне матрас.
— Меня ваши брачные игры не заботят, а вот мамины расспросы выше крыши. Не могу больше.
Брачные… Я вспомнила. Решила выдать правду.
— Кать, а я замужем.
— За кем? — не поняла девушка, усаживаясь на матрас.
— За Риком.
— Это как?
— Не знаю, — честно призналась я.
— Когда успела? — нашлась сестренка.
— Позавчера. У меня печать есть и фамилия новая.
— А мама знает?
— Смеешься?
Я уперла подбородок в кулак, слушая как в зале Рик тихо обсуждает что-то с Гришей по телефону. Катерина повторила мой жест.
— Выпить хочешь? — наконец нарушила молчание она.
— Хочу, — искренне откликнулась я.
— Ром?
— В шкафу.
Открыть, налить и залпом осушить, не чокаясь, три рюмки подряд не составило никакого труда.
— Какой пример подаю, — искренне расстроилась я своему поведению и отхлебнула из горла. Смысл наливать, если рюмка постоянно пустеет.
— Ерунда, я творила такое, чего ты в моем возрасте точно не делала.
— Кать, иногда ты меня пугаешь.
— Ты меня тоже, — сестренка многозначительно покосилась на бутылку у моих губ. Я пожала плечами, невесело рассмеялась и глотнула еще. Ром начинал действовать. Стало легко, тепло, хорошо.
— Будешь?
— Давай!
— Что именно? — Рик хмуро глядел на нас. Я прищурилась и улыбнулась ему.
— Мы пьем.
— Знаю, — он забрал бутылку и поставил в шкаф.
— И что там Гриша? — полюбопытствовала Катерина.
— Ничего пока.
— Понятно. Я так понимаю, допить ты нам не дашь, — сестренка с печалью проводила заветную жидкость. Я, не отрываясь, следила за Риком.
— Ты такой красивый, — зачем-то сказала я.
— О! — окончательно разочаровалась в жизни Катерина. — Выноси… жену. Она готовая. А я спать что ли. Сессия скоро. Только когда Гриша вернется, растолкайте.
Рик взял меня на руки и перенес на диван.
— И у тебя самые охренительные глаза во вселенной, — не затыкалась я. — Ты знаешь, что они у тебя не серые и не зеленые, как может показаться издалека. Не-а. Они светлые с желтым ободком вокруг зрачка. И когда ты злишься или хочешь меня, желтый ободок исчезает.
Рик отошел к противоположному концу комнаты, оперся на стену, скрестил руки на груди и наблюдал за мной. Я повернулась на бок, подложила ладонь под голову, прикрыла веки.
