Последняя любовь Великого дракона - Александра Гусарова
— Когда зашел и увидел, то успокоился! — выдохнул он, немного отодвинувшись и взяв своими горячими руками мое лицо. Внимательно посмотрел в глаза, потом перевел взгляд на губы и легонько к ним прикоснулся. — Но пока не видел, во мне все буквально горело. Я даже не знал, как отделаться от этой приставучей Евгении и бежать к тебе.
Имя «Евгения» для меня тоже прозвучало как красная тряпка для быка.
На первую половину его признания я даже сначала и внимания не обратила, лишь ревниво спросила у мужчины: — А зачем она к тебе приставала?
— Честно говоря, я путем и не понял причину ее поведения. Она почему-то все время старалась взять меня под руку, настойчиво предлагала хорошо рассмотреть спальню и все время заглядывала мне в глаза.
— А в чем она была одета? — этот вопрос свел с ума мужскую психику.
— Не знаю, — она пожал плечами. — Я не запомнил. А что, наряд мог ответить на твои вопросы? Скажу только то, что риэлтор очень сильно и противно пахла. Такая ядреная смесь мандарина, персика и магнолии.
Я лишь фыркнула про себя. Буквально полчаса назад до прихода Матвеева, я, чтобы немного привести мозги в порядок, пролистала рекламу в телефоне. Именно так описывали аромат знаменитого Жадора.
— И ты прямо различил все эти запахи?
— А вы разве их не чувствуете? — ответил вопросом на вопрос Петр.
Я лишь отрицательно покачала головой.
— Значит, во мне что-то драконье все-таки осталось! — и он расплылся в улыбке.
С риэлторшей я начала успокаиваться. И тут до меня начал доходить смысл сказанных им ранее слов:
— Погоди, ты почувствовал, что ко мне зашел мужчина, не видя меня?
— Конечно, ты же моя женщина! — и это было сказана таким тоном, который не терпел возражения и должен был восприниматься как само собой разумеющееся.
— И у тебя не возникло мысли задержаться в спальне с Евгенией?
— Зачем? — это было произнесено с таким удивлением и непониманием, что мне даже чуть-чуть стало стыдно.
— Она такая красивая и эффектная!
— И что с того? — похоже, у моего дракона мысли были совсем о другом. — Драконы не смотрят на внешность. Для нас играет роль лишь душа. Ведь с магическими возможностями тело можно переделать под свой вкус. А душа не поддается таким манипуляциям.
И он снова притянул меня к себе. А я, уже не стесняясь, обхватила его шею руками и подалась навстречу мужским губам. Стыдно признаться, но это был первый настоящий мужской поцелуй в моей жизни. До этого я лишь целовалась пару раз на корпоративах, когда мы играли в бутылочку, да с одноклассником в выпускной на лавочке. Но на следующий день он уехал поступать в военное училище и мы с ним больше не виделись.
Когда драконий язык ворвался в мой рот и потерся о язык, коленки почему-то задрожали, а по телу потек расплавленный огонь. И все мысли о том, что можно и нельзя, буквально выветрились из головы.
В себя я пришла через час счастливая, голая, прижатая к такому же голому Петру на нашем любимом диване. Он ласково провел пальцами по моей щеке, убрал выбившуюся прядь волос и сказал: — Лежи, тебе сейчас отдохнуть надо. А я пойду вещи собирать. Очень хочется выходные встретить в новом доме, где не нужно нагибать голову, когда проходишь в двери и можно петь в полный голос, не пугая соседей.
— А петь-то зачем? — как всегда невпопад уточнила я.
— От счастья! — рассмеялся Петр. И действительно встал с дивана и начала заниматься складыванием вещей, позволяя мне любоваться на его поджарую фигуру, которой он дефилировал передо мной, ничуть не стесняясь.
Долго лежать я не смогла. Хотя говорят, что смотреть на то, как горит огонь, бежит вода и работают другие можно вечно.
— Петь, ты бы оделся! — бросила замечание моему любовнику как бы невзначай.
— Я тебе не нравлюсь? — спросил мужчина, как мне показалось, с некоторой обидой в голосе.
— Наоборот, слишком нравишься! — рассмеялась в ответ. — Но ты же понимаешь, что наше с тобой либидо нужно усмирить хотя бы на пару дней. Теперь я понимаю твою нелюбовь к девственницам.
— А с чего ты решила, что я девственниц не люблю? — тут же уточнил Петр.
— Ты сам об этом как-то обмолвился, — пожала плечами я, вспоминая наш недавний разговор.
Неожиданно драконище бросил ящик, который собирал, и материализовался рядом, крепко прижав меня к себе одной рукой, а второй поправляя волосы на моей голове, которые торчали в разные стороны после жаркой любви. Заглянул в глаза и очень проникновенно прошептал:
— Ты ошибаешься, Шурочка! Оказывается, мне этот факт очень даже нравится, — после этих слов захватил мои губы в плен. А через пару секунд я поняла, что кому-то придется идти в холодный душ.
— Эх, была бы моя магия со мной, я бы тебя вмиг вылечил, — грустно вздохнул Петр, выпуская меня из объятий.
— А ты попробуй. Вдруг остатки есть, и на меня хватит? — в шутку предложила я.
Мужчина же воспринял слова вполне серьезно. Уложил мое тело обратно на диван и с очень сосредоточенным видом стал водить рукой над низом моего живота, бормоча какие-то слова, похожие на те, которые любила пошептать Берта. Я с удивлением почувствовала, что саднящая боль исчезла, и потянулась к нему:
— Петь, у меня все прошло!
— Я рад! Очень рад, — улыбнулся он в ответ. — Но все же давай до вечера потерпим. Я не могу гарантировать полного выздоровления. Силы мои не те, что были раньше. А сейчас в душ. А потом одеваться, иначе благие намерения пойдут прахом.
Только горячая вода, гладкая кожа под ладонями, горячие поцелуи…
Ответственно заявляю, что вылечил он меня хорошо. А я никогда даже предположить не могла, что настолько ненасытна в сексе. Как говорят, выпустили черта из табакерки.
В итоге собранной осталась лишь та коробка, которую он успел сложить до того, как я встала с дивана. Уже поздно ночью вконец обессиленные мы лежали на диване, и Петр меня спросил:
— У вас же есть тут ритуал, когда женщина становиться частью мужчины? Кажется, свадьба называется. Ты согласна пройти его со мной?
— Куда же я денусь, — усмехнулась в ответ. — Тем более что мы занимались незащищенным сексом. И последствия его могут быть всякими. Никто не даст гарантии, что у меня в животе уже не растет маленький дракончик!
Заметив,
