Убить короля - К. С. Уайлд

— Мы этого не делали, — сказал Леон, смахивая слезы и прижимая Баста к себе.

— Возможно, это правда, но мне все же нужно провести расследование. — Подойдя ближе, Мера повторила свой приказ Бенедикту, но он не отреагировал.

Что ж, ей оставалось надеяться, что он не станет представлять угрозу. Тот факт, что Бенедикт больше походил на коматозника, чем на потенциального убийцу, определенно помог ей успокоиться.

Светлые волосы и белая мантия жертвы стали липкими от крови. Теодор безжизненно уставился в потолок, его рот слегка приоткрыт, как будто он собирался сделать вдох.

— Халле! — Наконец вырвавшись из хватки Леона, Баст закружился по кругу. Его руки тряслись, губы дрожали, словно он сдерживал крик.

Он бросился к Мере, но она подняла руку, останавливая его.

— Оставайся со своим братом.

Баст моргнул, словно приходя в себя. Сделав несколько успокаивающих вдохов, он опустил плечи.

— Я в порядке. Я могу выполнять свою работу.

— Пересиди это, напарник. Это приказ.

— Баст, пожалуйста… — сказал Леон. — Я пытался защитить свою семью. И потерпел неудачу. — Его голос сорвался, когда он зарыдал. — Прости меня.

Баст бросил на Меру долгий взгляд, но все же направился к старшему брату. По его виду трудно сказать, зол он или благодарен. Вероятно, зол.

Что ж, значит, ему не повезло.

Мера открыла рот, чтобы в последний раз попросить Бенедикта отойти, но решила, что это бессмысленно. Поэтому опустилась на колени рядом с телом, а он встал рядом с ней.

Бенедикт не двигался и не говорил. Просто смотрел.

Сильное кровотечение у Теодора было вызвано глубоким порезом сонной артерии. Мера видела достаточно смертей, чтобы знать, что смерть Теодора была милосердной. Люди, которые пережили подобные ранения, а их совсем немного, говорили, что умереть от кровотечения это как заснуть.

Кто бы ни нанес удар, он заботился о монахе. И это наводило подозрения на Леона и Бенедикта.

И это было не хорошо для них.

Мера сосредоточилась на том, что знала. Райна Варлоу видела, как Теодор нес коробку шоколада в тронный зал. И теперь он мертв.

Сценарий номер один. Он был монахом и убийцей, и это стало бы единичным и самым удивительным случаем в ее карьере, но Мера не могла отказаться от этой идеи. Если Тео действительно убил короля Ночи, то кто-то, видимо, узнал об этом и решил взять правосудие в свои руки.

Сценарий номер два, наиболее вероятный. Теодор нес коробку, не зная о ее содержимом. Когда Баст и Мера доказали, что конфеты отравлены, монах понял, что тот, кто дал ему коробку, был убийцей. И вместо того, чтобы сообщить об этом Басту и Мере, он решил сначала поговорить с убийцей.

И эта ошибка стоила ему жизни.

Мера вздохнула, потирая лоб. Ей не хотелось это признавать, но Баст и Корвус правы.

Кто-то из королевской семьи ответственен за эти убийства.

Чтобы вычеркнуть сценарий номер один, ей придется спросить Райну, рассказывала ли она кому-нибудь еще о встрече с Теодором. Хотя вряд ли, поскольку старая фейри пыталась прикрыть его, но Мере нужно знать наверняка.

Достав из кармана носовой платок, она накрыла ладонью глаза Теодора. И коснулась его лба.

Все еще теплый.

— Котенок, — позвал Баст.

Его взгляд был полон горя и гнева, но он не пролил ни слезинки по своему брату. Бенедикт тоже, но, хотя он мало что мог сделать в таком ступоре. Баст указал на левую руку монаха.

— Он что-то сжимает в руке.

Мера раскрыла ладонь Теодора. В его пальцах оказалось серебряное ожерелье с подвеской в форме полумесяца. Осторожно взяв его носовым платком, Мера подняла повыше.

Посейдон в канаве…

Баст сжал кулаки и гневно выдохнул:

— Я так и знал!

Леон отрицательно покачал головой, но не мог поспорить с доказательствами. Никто не мог.

Здесь побывал Корвус.

Команда криминалистов прибыла через несколько часов после звонка Меры. Поскольку они были сидхе, то вылетели из Тир-На-Ног в Лунор Инсул по ее просьбе.

Фейри задокументировали каждый дюйм места преступления, забрали тело для анализа на континенте, затем проверили Бенедикта и Леона на наличие следов крови и ДНК. Конечно, они вступили в лужу ночной крови Теодора, как и сама Мера, когда осматривала его рану. Дотянуться до тела, не оставив следа на полу, было невозможно.

Там слишком много крови.

Перерезать сонную артерию Теодора, не испачкав себя кровью, невозможно, а это означало, что двое Дэев больше не были ее главными подозреваемыми. И то, что Теодор умер, держа в руках кулон Корвуса, указывало на главного подозреваемого.

Однако их показания не пролили никакого света на убийство.

Леон почувствовал, что с его братом что-то не так, через их мысленную связь, но когда он прибыл, Теодор уже умер.

И тогда Баст почувствовал боль старшего брата.

Бенедикт, с другой стороны, просто знал, что монах в опасности.

— Связь близнецов или дурное предчувствие, детектив. Называйте это как хотите, — заявил он, как только ему удалось взять себя в руки. Но, как и Леон, Бен прибыл слишком поздно.

Что еще хуже, нигде не видно никаких признаков орудия убийства.

Вздохнув, Мера заметила, что фейри из команды криминалистов пристально смотрит на нее. Она подумала, было ли что-то у нее на лице, когда подошел сидхе, судя по огненно-рыжим волосам, таким же, как у капитана Ашерата.

— Спасибо за вашу службу, — сказал он, склонив голову. — То, что вы и детектив Дэй сделали в Тир-На-Ноге, было поразительным. — Оглянувшись на свою команду, он улыбнулся. — Светлые дворы теперь соблюдают закон, по крайней мере, большую часть времени. Я, наконец-то, могу доверять своим коллегам, потому что в нашем участке чисто. Вы помогли изменить наш район так, как мы и не мечтали.

— Спасибо, — ответила Мера, чувствуя себя ужасно недостойной. Наклонившись вперед, она посмотрела на бейджик с именем.

— Редфорд, верно? Детектив Дэй высоко отзывался о вас, когда мы работали над убийством короля Лета. Раньше он только вам и мог доверять.

Хотя с тех времен прошло и не так уж много времени.

Он кивнул, удивление и восторг сияли в его глазах.

— Однако это сделали не только мы, — продолжила она. — Если бы не добрые фейри, готовые сражаться за Холлоуклифф и Таград, и фейри вроде вас, зачистка Тир-На-Ног была бы невозможна.

— Вы слишком добры, детектив Мореа. — В его глазах промелькнула печаль. — Скажите Себастьяну, что я искренне сожалею о том, что происходит с его семьей, но только вы и