Анастасия, боярыня Воеводина - Елена Милютина
— Фредди! — Вильгельм Фредерик, друг, которого все называли Вилли, что бы отличать от Фредди, хотя он вполне мог так зваться, если бы Генрих Фридрих не ненавидел свое первое имя. Может быть, потому, что именно так называл его отец, когда устраивал выговоры. — Фредди? Ты что? Решил бежать?
— Другого выхода нет, отец не передумает. А всю жизнь провести у юбки старой мегеры, ходить на задних лапках, исполнять капризы, не для меня. Прикроешь?
— Как?
— Отец идею подал. Утонуть!
— С ума сошел!?
— Да не взаправду, понарошку. Оставлю в лодке мокрый дублет, и шляпу, ты подтвердишь, что я захотел покататься в бухте на лодке, нервы успокоить. А потом, увидят лодку у лестницы, подумают, что вылезал, туфля соскользнула, Кстати, я ее тоже в лодку брошу. Сорвался, держался за лодку, но сейчас апрель, вода холодная, утонул! Все, свободен! Только пока не решил, куда податься. Может, в Париж, в Сорбонну? Или в Оксфорд, в Англию. Там дороже, но, может дядя Карл поможет?
— Ага, и сдаст отцу. И ему сейчас не до тебя после смерти Бэкингема то собирает, то разгоняет парламент. И с женой воюет. Что бы слишком много католических кардиналов не разводила!
— Тогда как быть с 52 гульденами я долго не протяну. Может, в наемники податься? Заработаю денег, а потом уже в университет!
— Не выйдет в наемники. Еще мой дед издал указ, что наниматься можно в пехоту только после совершеннолетия, а в кавалерию после 16 лет! И в кавалерию не выйдет, там со своим конем надо. А тебе домой нельзя. Сразу под замок посадят, и сразу к алтарю. Давай я тебе коня из отцовской конюшни приведу!
— И меня обвинят в краже лошади из конюшни штатгальтера! На галеры как-то не хочется!
— Так я письмо напишу, дарственную!
— Все равно, у меня документов нет. Они у отца в кабинете. Да и если предъявлю подлинные, сразу под белы ручки и к отцу! Ты не знаешь, где фальшивые достать?
— На это время нужно, пока делают, отец тебя найдет. Знаешь что, поезжай в Англию. Там у нашей семьи заклятый друг имеется. Президент Московской компании, Джон Меррик. Постоянно они с отцом собачатся, из-за товаров из России. На самое нужное у них монополия. И на лес, и на пеньку, и на канаты, и на ткань для парусов, конопляную дерюгу. И на лен, на мед, на мех! Да, и на воск! Ничего нам не оставили! Ты же образован, пусть не в университете, дома, но все равно, пять языков! И в цифрах не путаешься. Может, возьмет клерком в компанию! Вот и заработаешь на учебу! А самое выгодное сейчас, говорят в Россию завербоваться. Там иностранцев нанимают и хорошие деньги платят. И не только в войска. Подучишь в компании русский, и наймешься, даже офицером! Россия сейчас не воюет и долго еще воевать не будет. Не убьют хотя бы. Посиди, я быстро, а то пойдем вместе в таверну, холодно здесь! Там записку и напишу!
— Пошли. Я заодно переоденусь. Тот дублет, что на мне здесь брошу, его дома все видели на мне, и туфли на сапоги сменю. Дома некогда было.
Записку Вилли написал, мизансцену гибели создали. Пришлось жертвовать шляпой. У Фредди остался только берет. Сойдет! Потом пошли в судоходную контору. Узнали, сколько стоит плаванье до Лондона. К сожалению, все дешевые места были разобраны, а отплывать надо было сейчас! В течении часа отплывали два судна — старая посудина шла не в Лондон, а в Ярмут. Билет был дешев, но оттуда до Лондона надо было еще добраться. Это означало еще расход денег на покупку, или наем лошади. Выходило дороже. В отплывающем в Лондон барке осталась, как назло, одна каюта, как ее назвал служащий компании, «Люкс». На одного, но зато не надо было брать с собой питание и воду. Это было включено в стоимость. Стоило все это неподъемные 28 гульденов. Подумали, Вилли сбегал в трактир, принес две бутылки приличного красного вина и кружку. Строго наказал чистую воду не пить, только с вином. Посмотрели для очистки совести на дешевое судно. Оказался обшарпанный, грязный бот. На таком по реке плыть страшно, не только по морю.
Вернулись, в контору, боясь, что за это время «Люкс» уже выкупили. Но в этот день миллионеров не случились, так что, когда клерк сделал еще скидку на три гульдена, лишь бы не упустить пассажира, выкупили каюту и поспешили на пирс. Вовремя. Барк уже собирался поднимать трап. Обнялись на прощание. Вилли отдал ему все, что было в карманах, десять с половиной гульденов, остатки от карманных денег на месяц и просил писать, как у него дела. Обещал. Поднялся на борт, матрос показал каюту, не выразив удивления, что господин путешествует без слуги, и практически без вещей. Фредди кинул свой мешок на койку, и вышел. Постоял у борта, смотря, как Гаага исчезает в предзакатных сумерках, вместе с со старой жизнью. Прошел в каюту. Есть не хотелось. Пересчитал деньги. З7,5 гульдена. На пол гульдена меньше, чем у него было, когда он решился бежать. Спасибо Карлу и Вилли. Но все равно, будет экономить. Барк слегка покачивало. Он вспомнил, что лучшее средство от морской болезни, это сон, улегся на койку, даже с чистым бельем! Действительно, люкс! И, отключившись от забот сегодняшнего дня крепко уснул, уплывая навстречу неизвестности.
Глава 19
Переполох в Гааге длился недолго. Нашли и лодку, и мокрый дублет, шляпу и туфлю. Вроде все ясно, катался на лодке, замерз, подплыл к лесенке, ведущей на пирс, поскользнулся, упал в воду, пытался за лодку держаться, даже дублет промокший снял, но сил не хватило. Вода холодная, не удержался и утонул. Место пустынное, никто на помощь не пришел. Мать рыдала, отец хмурился, какую-то неправильность чувствовал. Тут Карл и подсунул матери записку. Та прочла, и вдруг успокоилась. Наследника неизвестно чего объявили умершим. Катарина Юлия порыдала, успокоилась и через два года вышла замуж за графа Альберта Отто II Сольмс-Лаубахского, как предсказывал Фредди, пережила его и вышла замуж повторно. Здоровая была дамочка. Наследником стал Карл-Людвиг, который спустя 19 лет и вернул Пфальц семье, и восстановил его. Вернул и титул курфюрста. А «зимний»
