Музей неприятностей - Мира Форст

− Прошу прощения за то, что ударила тебя вчера, − начала я. – И за то, что сделала это при большом скоплении зрителей. Мне жаль, что так получилось. Пожалуйста, прости и не обижайся на меня.

Выпалила и съежилась под его пристальным взглядом. Не знала, какой реакции ожидать.

Мужчина громко засмеялся. По-настоящему, не наигранно.

И что значит его смех?

− Аглая, я не обиделся. Наоборот, это было потрясающе! Обычная девчонка, даже не драконница, накостыляла самому главному дракону. Я восхищен. Никто не думает, что ты унизила меня. А история со временем обрастет байками. Будет о чем вспомнить в старости. К тому же теперь среди претенденток на мое сердце я могу проводить кастинг. Критерий отбора – повторить удар от Аглаи.

Невольно фыркнула.

− Очень смешно.

− А почему нет? Я уже в предвкушении.

− Погоди-ка! – дошло до меня. – Ты что же, все подстроил?

− Красивая, смелая и умная, − перечислял мои достоинства Райн. – Милая девочка, конечно, подстроил. Неужели ты думаешь, я позволил бы себя ударить?

− Но зачем?

− Чтобы ты пришла ко мне извиняться.

Должна ли я была рассердиться на Райна за подставу и за бессонную ночь? Возможно. Но я обрадовалась, что мы по-прежнему друзья и лишь спросила:

− Как ты мог просчитать мои действия?

− Я знаток женской психологии, − похвалился дракон.

− Ты ведь мог просто пригласить меня в гости.

− Однажды уже приглашал. Но ты попыталась подсунуть мне вместо себя свою малолетнюю подружку.

− Тамаре уже двадцать лет, − возмутилась я. – Ты вряд ли намного старше ее.

− Мне двадцать пять. Скоро исполнится двадцать шесть.

− Видишь, не такая уж и большая разница, − порадовалась подвернувшейся возможности прорекламировать Тамару.

− Может и небольшая. Неважно. Со студентками я больше не связываюсь. Табу.

− Почему?

Такая подробность о красном драконе действительно казалась весьма любопытной. При неприкрытом интересе к женщинам и поди ж ты, со студентками он не связывается.

− Ты знаешь, что случилось с моим отцом? – спросил Райн.

− В общих чертах, без подробностей. Говорят, декану Краусу перебило крыло молнией, и он больше не может летать.

− То, что с ним произошло, моя вина, − тяжело вздохнул Райн. – Четыре года назад я крутил роман с одной студенточкой и пригласил ее во дворец. А она оказалась перевертышем.

− Как такое возможно? – изумилась я.

− Шпионка. Перевертыши периодически засылают к нам своих посланцев под видом обычных людей.

− А как же всевозможные защиты от них, фамильяры, распознающие перевертышей, или драконье чутье?

− Работает. Только существа находят все новые и новые способы обходить защиту. В тот раз на девчонке обнаружили амулет сокрытия сущности перевертышей. Его разобрали, считали принцип действия и создали контрартефакт, который позволил выявить и других шпионов в долине Зноя. После этого три года все было тихо, но недавнее нападение на тебя подсказывает, твари изобрели новый амулет сокрытия. И, кстати, на том парне он был, но самоуничтожился.

− И теперь нельзя найти других, если они есть? – догадалась я.

− Мы предполагаем, что тот перевертыш был пока единственным засланным. В долине Туманов хотели проверить, сработает новый амулет или нет. Но парень выдал себя и теперь ты сама видела, какая усиленная проверка на постах.

− Так что случилось в тот раз?

− Аглая, давай, я покажу тебе сектор «Молния»? Когда ты увидишь своими глазами, то лучше поймешь то, что произошло с моим отцом.

Конечно, я согласилась.

Мотю оставила с хитрой лисичкой. Глядишь, и с ней подружится, узнает что-нибудь интересное.

Не перестаю удивляться тому, что вижу на Фортуне. Пока Райн держал меня в одной лапе и летел к нужному сектору, я отчаянно вертела головой. В этой долине гремели молнии, окрашивая небо в немыслимый по своей красоте цветовой спектр. Дождь изливался с туч разными потоками. Разве так бывает? Струи ливня, за ними проглядывает мелкий дождичек, а далее видны горошины града. И радуга. Ее тут так много. Линейная молния прошила радугу. Через мгновение Райн коснулся семицветика крылом, по крылу пробежали электрические искорки. Он повернул шею в мою сторону, в голубых драконьих глазах видела свое отражение.

Улыбнулась ему. Догадалась, дракон специально продемонстрировал мне фокус с искорками. Позёр.

В секторе «Молния» Райн опустился на платформу какой-то вышки. Поставил меня и принял человечий облик.

− Отсюда лучше всего наблюдать, − пояснил он. – И за тем, что в небе, и за тем, что внизу.

В этом месте вполне можно было представить, как выглядит апокалипсис. Молнии, сконцентрированные на небольшом участке небосвода, били по очереди, били все разом. Горизонтальная молния не достигала земной поверхности. Ее вспышки расползались ломанными линиями в разные стороны. Ленточные широкие молнии устремлялись четко вниз. Длинная светящаяся полоса сразу из нескольких разрядов бушевала над облаками.

− Как? Как она может быть над облаками, а не под ними? – таращилась я на невиданное явление.

− Шторовая молния, − сказал Райн. – Она всегда там.

Вокруг полыхало розовым, сиреневым, синим, желтым. А над самой землей резвились шаровые молнии.

− Райн, что они делают?

Красные драконы буквально в доли секунды ловили молнии, меняя траектории вспышек и направляя их в глубокие котлованы-колодцы.

− Ты знаешь, что от молнии есть польза?

− Никогда о таком не слышала.

− Тем не менее – это так.

Расслышала нотки гордости в его голосе. Однако, парень любит не только себя. Очевидна его любовь к своей долине.

− Электрические разряды очищают воздух от загрязнений, изменяют тяжелые вещества в полезные и копят азот. Вот через те три котлована, − указал Райн на самые дальние, − по проложенным трубам вся эта полезность идет в долину Зноя, освежает воздух и позволяет расти самым разным растениям. А иначе, там станет просто нечем дышать.

− Я потрясена, − сказала совершенно искренне. – А другие колодца?

− Для сбора энергии молний. В ледниках у Вилса собирается энергия ветра с целью выработки электричества, а здесь для этой же цели – энергия молнии.

− Вот в таком котловане отец и повредил крыло, − добавил Райн. – Та студентка все упрашивала показать ей долину. Я привел ее сюда. Мы стояли на платформе, смотрели на разряды. Из-за шума, я не заметил, когда она стала перевоплощаться. Перевертыши в своей второй сущности очень сильны. Она