Элизабет Нотон - Обольщение
– Возможно, ваш отец считал, что это неважно. Как я сказал, никто не мог найти Пандору, а поле вокруг нее нарушает работу всех электрических приборов кораблей и самолетов, которые оказываются поблизости.
– То есть как Бермудский треугольник?
– Знаете о странностях в Карибском море?
– А кто не знает? Это еще один миф.
– Большинство цивилизаций основано на мифе, как наш мир. И те, что исчезли с карт, также оказываются мифом.
– Погоди. То есть как Атлантида? Значит, она где-то в Бермудском треугольнике? По этой причине в том районе столько странных кораблекрушений и исчезнувших самолетов?
Деметрий пожал плечами:
– У меня нет доказательств, но да, большинство из нас так думает.
– А под «нас» ты имеешь в виду аргонавтов?
Он не ответил, но заметил ошеломленное выражение ее лица. Пока она переваривала новую информацию, он закрыл рот и пошел дальше.
Наконец они дошли до ручья. Аргонавт опустил принцессу, присел на краю и плеснул себе на лицо, руки и грудь столько холодной воды, сколько смог. Не то же самое, что окунуться в океан, но лучше, чем ничего.
– Ты уверен, что в порядке? – спросила Изадора.
– Я уже отвечал, что лучше не бывает. Прекратите задавать одни и те же долбанные вопросы.
– Тебе должно быть нравится произносить непристойности.
И Деметрий, услышав, как с ее соблазнительных губ сорвалось это слово, тут же представил себе то эротическое зрелище, которое перешло в совсем новую фантазию: Изадора перед ним на четвереньках, он крепко прижимается к ней, входя глубоко, пока она выкрикивает непристойности снова и снова.
Кровь прилила прямо к члену, который тут же затвердел. Единственное, что позволило ему сдержаться, было то, что он отвернулся от нее и не видел лица.
«Сосредоточься, дыши, держи себя в руках».
Деметрий бросил ведра у воды и поднялся как можно скорее. Надо отсюда убраться, оставаться нельзя. И уж точно он не мог сдаться и показать ей, насколько ему нравятся непристойности.
– Не задерживайтесь, – повторил Деметрий, глядя куда угодно, только не туда, куда хотелось Изадоре.
– Не буду. – Что с ним такое? Избегает ее взгляда, как будто смущен он, а не она.
Слава богам, он не видел, что она сделала в развалинах. Изадора снова покраснела. Если бы он пришел всего на несколько минут раньше…
– Наполните ведра и возвращайтесь назад. Понятно?
– Да.
Похоже, Деметрий хотел сказать что-то еще. В кронах деревьев зачирикали птички, и речушка, чуть меньше двух метров шириной, журчала и плескала по камням и опущенным к воде ветвям. Здесь было темно, но деревья посажены не вплотную, так что солнечный свет пробивался сквозь лесной покров. Не слышно опасности и вообще ничего необычного. Нахмурившись, Деметрий вытащил кинжал из-за пояса и протянул принцессе. Их пальцы соприкоснулись, и ее кожа потеплела, но, казалось, аргонавт ничего не заметил. Даже не посмотрел на нее.
– На всякий случай. Возвращайтесь сразу же, понятно?
– Да, понятно, я не немощная, Деметрий.
Он что-то несогласно пробурчал, затем раздраженно зыркнул на нее и пошел через лесок.
Ей его никогда не понять, да и неизвестно, надо ли. Однако те страстные порочные фантазии в ее голове все сосредоточились на нем. Изадора смотрела ему вслед, пока он не исчез. Почувствовав странное ощущение потери от его ухода, она вздохнула и осмотрела русло.
Вдоль ручья трава и растения окаймляли речку и поворачивали к деревьям, которые росли чем дальше, тем плотнее, так что ей стало ничего не видно. Напомнив себе не мешкать, Изадора села, положила кинжал на мох рядом и наполнила первое ведро.
Вода была холодной и свежей. Принцесса провела рукой по гладкой поверхности, подняла ведро и сделала большой глоток. Капельки потекли по подбородку, опустились на грудь, охлаждая разгоряченную кожу. Наполнив оставшиеся ведра, она отставила их в сторону и опустила ноги в ручей.
Рай. Изадора закрыла глаза и глубоко дышала, пока все тело не расслабилось. Она обещала Деметрию не задерживаться, но поболтать ногами в воде было истинным наслаждением, от которого нельзя отказаться. Всего две минутки.
Она зашла в ручей до середины, задержала дыхание и окунулась всем телом. Обратно вынырнула, ловя ртом воздух, шок вселил энергию. Вытерев глаза от воды, Изадора встала, чувствуя себя в тысячу раз лучше, чем несколько минут назад. Она только собиралась выбраться на берег и собрать вещи, как увидела движение справа в тени деревьев.
Медленно повернулась в том направлении и столкнулась с притаившимся рэйфом[5] с красными глазами, большими когтями и острыми как бритва зубами.
– О, ската.
Слишком поздно принцесса заметила, что птички замолчали и даже ветер утих, словно боялся пошевелиться. Пульс зашкалил до небес, стоило ей увидеть, где находится кинжал, который ей на всякий случай оставил Деметрий: в паре метрах на мху.
Тварь открыла клыкастый рот и завопила. У принцессы была секунда, чтобы принять решение.
Она с брызгами рванула к кинжалу. Что-то острое пронзило затылок. Принцесса дотронулась до раны и закричала от боли. Но прежде, чем она успела добежать до дальнего поросшего мхом берега, ее зрение затуманилось, а ноги подогнулись.
Затем она упала назад, под воду. На этот раз никто ее не спасет.
Глава 11
Слоняясь под дверьми в отцовские покои, Кейси нетерпеливо закусила губу. Она обещала Терону, что попытается поспать до ужина, но разве это не глупо? Кто спит в такое время?
Из царской опочивальни вышла ее сводная сестра Каллия, тихо закрыла за собой дверь, глубоко вздохнула и потерла лоб.
– Понимаю тебя как никто, – сказала Кейси, привлекая внимание целительницы.
– Ты давно тут стоишь? Надо было зайти. Он…
– Я не его ждала.
– Может, и к лучшему, мне пришлось дать ему успокоительное: царь расстроился из-за вестей об Изадоре. – Каллия оглянулась на дверь. – Это лишь подталкивает его ближе к смерти.
Сердце Кейси сжалось при мысли о давно потерянном и недавно обретенном родителе, который уже одной ногой в могиле. Как ужасно и несправедливо.
Но такова жизнь, и Кейси пришлось усвоить ее урок – взять по максимуму из того, что предоставлено, даже если жребий не по вкусу.
Дверь открылась, и Каллия пропустила хмурую Алтею, личную сиделку царя.
– Я вас обеих отлично слышу. Т-с-с, ему нужен покой. Ведите свои скептические речи где-нибудь в другом месте.
Кейси, не понаслышке знакомая с надменностью Алтеи, закатила глаза, а грустная гримаса на лице Каллии сменилась ухмылкой.
