Взор Талимана - Ксения Викторовна Мирошник
Илая смущенно приняла платье и переоделась. Наряд оказался необычайно легким и изумительно воздушным. Длинное, невероятно нежное и приятное на ощупь, оно ласкало кожу и сидело точно по фигуре. Платье было расшито узорами и завитками, но все они были того же девственно белого цвета. Илаю мучил вопрос, кому принадлежит этот великолепный, если не сказать величественный наряд, ведь Элиопа в силу своего телосложения не могла быть его хозяйкой.
– Это свадебное платье моей матери, – ответила Элиопа на невысказанный вопрос Илаи. – Она умерла три года назад.
Во время этого откровения, Илая стояла лицом к зеркалу. Элиопа вплетала цветы в, замысловато заплетенную, широкую косу, которая усилиями куннки стала значительно короче, благодаря плетению. Лицо Элиопы ничего не выражало, но глаза заволокло тоскливой дымкой.
– Я соболезную тебе, – тихо сказала Илая.
– Благодарю.
Через несколько минут Илая была полностью готова, и даже ей самой понравилось увиденное в зеркале. Она даже на мгновение позволила себе подумать о том, что это идеальное платье могло бы стать и ее свадебным. Девушка редко разрешала себе мечтать о замужестве, ибо эти мечты причиняли боль.
– Не бойся мечтать, Илая. Ты не можешь знать, что ждет тебя впереди.
– Ты что читаешь мои мысли? – раздраженно спросила Илая.
– Мне не нужно их читать, все они отражены на твоем лице. – Элиопа придирчиво осмотрела свое творение и тоже осталась довольна. – Нам пора, церемония вот-вот начнется.
Выйдя на крыльцо, Илая удивилась тому, как сильно изменилась погода. Она была подстать событию, хмурая и пасмурная. От солнечного утра не осталось и следа. На фоне серого, тяжелого неба, скорбная процессия выглядела ошеломительно. Все жители города облачились в белое и сменили цвета своих волос.
Церемония проходила на верхнем ярусе, прямо у входа в жилище главы клана. Всего в нескольких шагах от лестницы стояли два помоста, на которые были уложены тела. Илая, с замирающим сердцем, посмотрела на двух погибших женщин. Они были разного возраста, но по ужасному стечению обстоятельств, умерли в один день. Ближе всех к помостам стояли родственники погибших, насколько могла судить Илая.
Луанос, вместе со своими сыновьями, вышел на широкую лестницу и остановился. Среди них был и Киран, который тоже выглядел подобающе. Илая непроизвольно сделала шаг назад и поравнялась с Элиопой, чтобы хоть как-то скрыть свой наряд, который, вдруг, начал ее смущать.
Девушки тоже остались на лестнице, держась чуть позади Луаноса, вместе с остальными. Словно по команде, все кунны до единого склонили головы и, в то же мгновение, послышался бархатистый мужской голос. Это была пронзительно тоскливая песня на незнакомом языке, похожем на тот, которым Элиопа зачаровывала ее сны. Насколько Илая могла понять, голос принадлежал Луаносу. Он пел не громко, но в этой печальной тишине, его слова были слышны в любом уголке мерцающего города. Эта песня заполняла собой сердца живых и дарила покой мертвым. После первого куплета, глава клана медленно двинулся к помостам, а его дети зашагали следом. Луанос остановился у изголовий и положил руки на деревянный помост. Элиопа встала у ног погибших женщин, а остальные по бокам.
Голос зазвучал немного громче, а потом слился с сотнями других, принадлежавших жителям города. Мелодия была настолько тоскливой, что Илая не смогла сдержать слез. Она чувствовала, как кунны подходят ближе и образуют плотный круг. Дети Луаноса тоже положили руки на помост и Илая, повинуясь чутью, сделала то же самое. Внезапно, ее плеча коснулась чья-то рука, и девушка подавила желание сбросить ее и обернуться. Все так же, не поднимая головы, она повернула голову в сторону и увидела, что все, кто попал в поле ее зрения, коснулись плеча впереди стоявшего. В этом жесте отражалось невероятное единство клана.
Когда последние слова песни прозвучали, на помосте мелькнула яркая вспышка, а потом тела погибших женщин стали медленно подниматься и растворяться в воздухе. Илая не могла оторвать глаз от этого зрелища, и скорбного и прекрасного одновременно. Когда тела вознеслись, она медленно опустила голову и встретилась с теплыми глазами, стоявшего прямо напротив, Кирана. Он смотрел на нее открытым взглядом, не смущаясь того, насколько откровенно он ее разглядывал. Барс не спеша изучил ее волосы и лицо, а потом спустил свой взгляд к платью. Илая неловко поежилась, но своих глаз не отвела, жалея в этот момент, что не умеет читать мысли и, что молчание Кирана не позволяет ей «услышать» то, что она хочет знать. Затем, его глаза снова вернулись к лицу девушки. Илая собрала всю свою гордость и открыто посмотрела в ответ, чуть приподняв подбородок.
«Пусть любуется, раз ему так хочется, я не сбегу!» - подумала она. Илая надеялась, что вызов в ее глазах, немного одернет его, но Киран и не подумал смутиться, продолжая смотреть. В эту минуту, она бы многое отдала , чтобы понять этого мужчину, его слова и поступки.
Серое неприветливое небо и этот мужественный барс, в ослепительно белом наряде, на его фоне, вызывали дрожь во всем теле. Сердце Илаи гулко забарабанило в груди, подобно каплям дождя, готовым сорваться с неба.
Когда первые капли достигли земли , Илая словно очнулась и увидела, что они с Кираном остались совершенно одни. Он тоже отвел взгляд и резко развернувшись, зашагал прочь, так и не сказав ни слова. Девушка смотрела ему в спину со смешанными чувствами удовлетворения и разочарования. Внезапный холод и чувство опустошения взялись из ниоткуда. Илая явно ощутила чье-то присутствие за спиной, и робко обернулась. Сквозь стену проливного дождя, она рассмотрела две фигуры, витающие в воздухе. Одна из них подлетела чуть ближе и уставилоась прямо на нее. Это была одна из погибших женщин. Сердце застыло от страха и Илая сжала руками юбку платья, уже промокшего насквозь. Девушка боялась даже дышать под пристальным взглядом призрака. Женщина приблизилась почти вплотную и склонила голову набок, буравя Илаю пустым взглядом. Жуткие глаза ее смотрели прямо в душу, которая в этот миг забилась в угол, точно испуганный ребенок. Илая четко видела, как вода стекает по лицу и волосам женщины, но это казалось само по себе невозможным, ведь призрак был эфирным, почти прозрачным. Девушке пришла в голову мысль, что если
