Ателье Мадам Пикок (СИ) - Юраш Кристина

- Винаретта, - представилась я, выдохнув. – Здрасте.

- Хорошая женщина никогда не представляется. Ее представляют в сладких мечтах! – сладострастно заметила мама Дитриха, пока я стояла, как пришибленная. – Какая прелесть…

- Спасибо, очень приятно, - сглотнула я, выдавив улыбку.

- … какая прелесть, эти новые обои. А ты выглядишь так, словно тебя растили в чулане, в щелку показывая брачные перспективы.

Кто бы мог подумать! Это его мать!

- Какой ужас! И мой сын женился вот на этом? Его отцы покраснели бы от стыда! – округлила накрашенные глаза Красотка Роуз, глядя на меня. – Хотя шучу! Трое из них в гробу перевернулись бы! Куда им уже краснеть, если их пристрелили прямо на выходе из борделя?

25.2

На меня посмотрел грустный вечер, вздохнув: «Я что-то не задался!».

– Дорогуша, а на тебе случайно плесень не выросла? – прищурилась она, рассматривая мое платье. – А, это не плесень. Это узор! Простите, дорогуша! Я просто в последнее время плохо вижу. Особенно сына. А ну-ка, повертись!

- Зачем? – спросила я, все еще отходя от увиденного.

- Хочу понять, что он в тебе нашел! – воскликнула Красотка Роуз и уселась на диван так, что я видела не только чулки, но и белье. – Кстати, где мой мальчик?

- Он уехал по важным делам, - с языка слетела заготовленная фраза.

- Не по важным, а по влажным делам! – поправила меня Красотка Роуз, перекидывая одну ногу через другую так, что мне стало нехорошо. –Только не говори, что ты входишь в какой-нибудь комитет по вязанию носочков одноногим ветеранам войны с тараканами!

- Нет, нет, нет, что вы! – возразила я, чувствуя, словно меня прибили подушкой. Фраза «Дорогая, я поехал к маме!» заиграла новыми красками. Моя свекровь … мамка в борделе! Дайте мне отойти от шока.

- Не все так безнадежно, - поджала губы Красотка Роуз. Ее неприличная трость подняла мое платье, обнажив дырявые панталоны.

- Что вы делаете? – возмутилась я, опустив юбку.

- Проверяю. Не завелись ли там мыши? – усмехнулась Красотка Роуз.

Но я вежливо отодвинула от себя ее трость.

- Я так понимаю, что там на букву «м» бывает только моль? – спросила она, глядя на меня. – А на букву «х» только холод? А на букву «ч» только чулки? Да?

«Спокойствие, это мама Дитриха!», - утешала я себя, пытаясь разыгрывать приличную женщину.

- Знаешь, - она откинулась на спинку так, что я увидела все содержимое ее корсета. – Не расстраивайся. В каждой приличной женщине всегда есть что-то неприличное. Например, муж.

Я вежливо улыбнулась, стараясь сдерживаться.

- Я так понимаю, что единственная дырка, которую видел мою муж у тебя, это дырка на чулке? – спросила она, изгибая бровь, пока я черпала резервы спокойствия и невозмутимости.

-Да с чего вы взяли? – возмутилась я, понимая, что спокойствие еще не подвезли, а невозмутимость уже закончилась.

- Ну, тогда рассказывай, - она обняла меня, прижав к себе. – Как у вас там в постели дела обстоят? Нет, ты не стесняйся! Я потом расскажу, как должны обстоять! Кстати, как там спальня?

Она тут же встала и поцокала каблуками по лестнице.

- Нда, - заметил голос сверху, пока я вопросительно смотрела на дворецкого, который прятался за шторкой. – Кровать не сломана, стены не обтерты, стол не расшатан!

Дверь скрипнула, а она спустилась вниз, снова падая на диван.

- Может, мы аккуратно, - ответила я, понимая, то резервы уже истощились почти полностью.

- Аккуратно, дорогуша, только салфетки вяжут и стрелки рисуют, - улыбнулись мне. – А спальню после каждого раза нужно восстанавливать. Нужно так, чтобы соседи жалобу в муниципалитет на вас подавали!

Глава двадцать шестая

Неужели она меня не узнала? И про болезнь сына не спросила ни разу. Я подняла глаза и увидела разодетую мадам, сидящую во фривольной позе, а рядом с ней бледную немощь, у которой из-за пудры даже бровей не было. Все мое лицо напоминало присыпанный мукой кусок теста. Из всего, что было на лице были видны только глаза. Не было ни бровей, ни носа. Просто глаза и рот, как у престарелой гувернантки. Что-то мне кажется, что это пудра нашей немолодой кухарки.

«Она меня не узнала!», - выдохнула я с облегчением, немного расслабляясь. Это очень хорошо! Не хватало, чтобы мне отваливающийся нос припомнили. А то, я так чувствую, он у меня отвалится. Спокойствие! Спокойствие! Осталось еще немного посидеть скучной молью, и она уедет.

- Эй, - склонилась ко мне эта наглого вида дамочка. – Можно нескромный вопрос? Я вот смотрю на тебя и думаю. У тебя, случайно внуков нет? Нет, а что тут такого!

- Нет, мэм, - бесцветным голосом скромницы – затейницы ответила я, смиренно опустив глаза и подарив миру вздох старой девы.

- И у меня нет! Представь себе! Как думаешь, почему? – заметила Красотка Роуз, пока я решила играть роль унылой жены до конца.

- Не знаю, мэм, - смиренно ответила я, стараясь не смотреть на нее.

- Ладно, что мы все про внуков да про внуков, ты мне лучше скажи, дорогуша! Где вы с ним познакомились? – прищурила накрашенные глаза мадам. Я молчала, а она приложила наманикюренный палец к виску.

– Погоди, он тебя сбил своей каретой, ты примоталась к колесу, доехала до дома… Он нашел тебя, когда прибирался в доме? Да? В какой-нибудь кладовочке! Нет, нет, он нашел тебя на барахолке. Там где продается антиквариат. Ты шла в комплекте с сундуком! – спросила она, и тут же заметила, что вариант с каретой куда более правдоподобный.

«Уходите!», - мысленно намекнула я, разыгрывая самую скромную скромницу на свете.

- Так, с этим нужно что-то делать! – всплеснула она руками. – Сынок, ты мне еще спасибо скажешь!

Я не успела опомниться, как меня схватили за плечо и потащили в сторону выхода.

- Вы что делаете? – возмутилась я, а дверь уже открылась с ноги. – Вы делаете мне больно!

- Пытаюсь обеспечить себя внуками! Ты делаешь больно моим глазам! Так что мы квиты!– заметила Красотка Роуз. Мимо нас проехала карета, которую она тормознула лихим свистом. Карета остановилась, как вкопанная, а мадам лихо затащила меня в нее.

Плохо дело! Сейчас обман вскроется и будет еще хуже!

- Трогай! – лихо крикнула Красотка Роуз. – Вези меня в бордель Красотки Роуз.

Карета лихо повернула и понеслась в сторону борделя.

- Куда вы меня везете? – уже смелее спросила я.

- Буду делать из тебя женщину! Если не поможет, возьмешь три бутылки шампанского! – усмехнулась она. Карета остановилась. Красный свет фонарей пробивался сквозь плотную штору, а меня выволокли из кареты. Из борделя доносился шум и ругань!

- Тебе конец! – заявил полуодетый взъерошенный тип какой-то девице, комкая рубаху на волосатой груди.

- Эту фразу, дорогуша, нужно говорить невесте на свадьбе, тыча пальцем на жениха! Ха! – заметила мадам, упираясь в него тростью.

- И тебе конец! – рявкнул недовольный клиент.

- Опишите, пожалуйста, конец, который мне достанется! – заметила мадам, глядя на клиента снисходительно.

- Она меня обокрала! – возмутился клиент, тыча пальцем в возмущенную девицу.

- Проспись! – крикнула девица, схватив вазу, выбросив цветы и обдав клиента водой. Она промахнулась, поэтому все содержимое вазы вылилось прямо на меня. Пудра белыми ручейками побежала по платью.

«Я же говорил, что я не задался!», - намекнул вечер, когда я сплюнула пудру, на поверку оказавшуюся обычной мукой. – Тьфу!

- Ба! Ну и дела! – послышался голос Красотки Роуз. – Вы гляньте, кто у нас тут! Вы тогда спорили, а это и правда была его жена!

26.1

- Драсте, - выдохнула я, сплевывая муку прямо на роскошный ковер.

- Это та самая… - зашептали девочки.

- Браво! – похлопала в ладоши Красотка Роуз, удивляя меня все больше и больше. На ее губах расцвела улыбка. – Та самая красавица, из-за которой все бордели терпят колоссальные убытки! Заметь! Почти все комнаты пусты! Три клиента за день! Всего три! Я начинаю себя чувствовать торговкой на углу, продающей шнурки!