Зачет по тварезнанию (СИ) - Нарватова Светлана "Упсссс"

Другое дело — Прежан. Он с таким серьезным видом выспрашивал детали, будто сравнивал опыт. И тут — здрасьте, приехали. Он, оказывается, никогда ничего подобного не видал. Однако и сумасшедшим меня почему-то не считал. Вывод какой? Кто-то из нас двоих врет. Хорошо, запомним.

— А вы, мэтр, как в этих краях оказались?

«Мэтр» оценивающе глянул мне в глаза. Похоже, пытался понять, сколько вранья выдержат мои уши.

— Дом в наследство получил, — вбросил он пробный камень. Проглочу — не проглочу. А я камнями не питаюсь!

— Дом-то — да, мы вчера туда с Джелайной, когда вас искали, приходили, — поведал я. — Сразу видно: наследство, ради которого в леса подаются. Крут неимоверно. Чисто замок!

Я старался говорить как можно серьезнее. И, наверное, мне это удалось, потому что при слове «замок» лицо Прежана дрогнуло.

— Откуда здесь взяться замкам? — возразил мне он, не заметив сарказм. Или проигнорировав его.

— А как же «черный-пречерный»? — напомнил я.

— Что «черный-пречерный»? — переспросил мэтр Рул.

— Замок черный-пречерный, в котором живет черный-пречерный маг, который натравливает на всех черных-пречерных тварей.

Маг натянуто рассмеялся:

— Так вот в чем дело! А я-то всё никак понять не мог, откуда здесь эти твари берутся. Оказывается, вот оно что: их черный маг разводит!

— А мне прямо в первый вечер о нем доложили.

— Может, и дорожку к нему показали? — хохотнул мой собеседник в бородку.

— Такой чести я пока не удостоился.

— Если удостоишься, со мной поделись, — попросил маг, сдвигая в сторону пустую тарелку из-под супа и принимаясь за рагу.

— Обязательно. Так за что вас сюда сослали? — высказал я самое очевидное объяснение появления в Дайной забытой деревне успешного мага.

Прежан хмыкнул:

— Не поверишь: из-за женщины.

Почему же не поверю. Вот в это я могу поверить.

— Но, как ты понимаешь, в интересах дамы подробности я сообщить не могу, — закончил Прежан. — Так что давай сменим тему.

— Тогда расскажите схему плетения защиты на вашем доме, — попросил я.

А что? Меня попросили сменить тему — я сменил. Хуже, чем послать, что он мне сделает?

Теперь мэтр Рул рассмеялся куда легче и естественнее.

— А вы, молодой человек, хваткий, я посмотрю, — сказал он, отсмеявшись. — Ты же боевой маг, насколько я могу судить. Зачем тебе защиты? Если бы твоя подружка спросила, я бы понял.

— Во-первых, она мне не подружка, а преподаватель, — поправил я его. — А во-вторых, это интересно. Никогда заранее не угадаешь, что в жизни пригодится.

— Знаете, а я даже расскажу. Это не моя тайна, если честно. Родовое плетение. Но ты мне нравишься.

И он начал.

У мужика был талант. Он умел объяснить. Шаг за шагом, за пару часов я освоил тонкости защитной магии. А еще через час вполне уверенно их воспроизводил. Лайна бы за такую практику многое бы отдала.

Не видно ее что-то. Пора бы и возвращаться.

Я всё чаще и чаще поглядывал на дверь.

И, наконец, за нею показалась недовольная физиономия Джелайны.

— Тонсен, завтра в десять утра отсюда откроют телепорт, — заявила она преувеличено-официальным тоном. — Оценку за практику я вам поставила. Зачет тоже. Счастливо.

И она, не оглядываясь, с прямой, как палка, спиной, прошмыгнула наверх.

53. Лайна. Рас(с)троившись

Когда Сафониэль сказал, что Кей собирается мне кое в чем признаться, меньше всего я ожидала, что это будет признание в любви. Какая любовь? Я тебя видела пять раз на занятиях. Нет, вру, семь. И еще несколько дней здесь, в предгорьях. Что за блажь: «Люблю!» Да, секс был восхитительным. И раз уж я всё равно сорвалась, то можно было бы и продолжить. Но «люблю!» и «замуж!» — это было слишком. У меня тут твари неописанные. Они меня описать успели, а я их описать — нет. Лютостужень — вот кто любовь моя неразделенная. Страсть моя зловредная. Хорошие девочки обожают злодеев и чудовищ, если верить чтиву, которое распространялось у нас в пансионате среди воспитанниц из-под полы и пряталось в самых укромных уголках от наставниц.

…Повзрослев, глядя на студентов с преподавательского места, я стала понимать, что о наших секретиках наставницы прекрасно знали. Наверное, они считали, что мы должны откуда-то набираться представлений о той части жизни, о которой нам не читали лекций. Может, сами и подсовывали, готовя к встрече с нашим предназначением: стать источником магической крови в чьем-нибудь увядающем семействе. Счастье женщины, утверждали любовно-эротические романы, в мужчине, его члене и детях. Остальное — декорации для мужчины, члена и детей.

Наверное, мне эти книжки попали слишком поздно. Или родилась я такая ущербная. Но декорации меня пока привлекали больше. Не подумайте, я не против мужчин или членов. И даже детей. В отдаленной перспективе. В принципе. И в этом смысле Сафониэль меня абсолютно устраивал.

…А тут Кей со своей больной головой и здоровой саженью. Ревностью, страстью, самоотверженностью, упертостью — под пикантной приправой острого юмора. Совершенно неподходящий: по возрасту, статусу, месту жительства, специализации.

И на тебе: «Я тебя люблю, выходи за меня замуж».

Какая-то часть мозга продолжала этот внутренний спор с другой частью моего мозга. Третья часть пыталась понять, чего хотят две предыдущие и в чем заключается их противоречие.

Не мудрено, что на четвертую, на которую сбросили ответственность за поддержание разговора с Сафониэлем, мозгов уже практически не осталось. Думаю, это был мозжечок. По крайней мере я шла уверенно, ни обо что не спотыкалась, и что-то отвечала на вопросы. Например:

— В смысле, он придумал эту тварь? Я сама видела! — выдала эта четвертая часть, которая по объему была не больше десятой.

На этой эпохальной фразе две первые заткнулись, а третья схватилась за голову.

— В смысле, ты сама видела? — глаза Гроссо прищурились, выказывая крайнюю степень раздражения. — Ты же говорила, что она напала со спины.

Я вдохнула и медленно выдохнула. Сафониэль мне нужен. Мне нужен руководитель магистерской диссертации по тварезнанию. Я хочу работать в Императорском университете. Я хочу жить в столице.

— Мы несколько раз встречали по дороге целые поляны со следами выморозки, — ответила я осмысленно.

Главное — взять себя в руки.

— Значит, он планировал всё заранее и выморозил участки перед вашим сюда прибытием.

— На некоторых были следы зарастания, будто это случилось пару недель назад. Как бы у Кея это получилось?

— Он уже «Кей»? — взъелся лей Гроссо.

Третья часть моего мозга от души врезала оплеуху четвертой.

— Кейрат, Кейрат Торнсен, — поправилась я.

— Кейрат Торнсен мог подготовить здесь место заранее. Тебе не кажется странным, что вы совершенно случайно оказались в тысячах лье от места назначения, Лайна?

Мне это странным не казалось, напротив, абсолютно закономерным.

— И тварей он сюда специально для меня притащил, — развила я мысль лея.

— Каких тварей? С горящими синими глазами? — саркастически произнес Сафониэль. — Уверен, ее не существует в принципе.

— Хорошо, но косорыла я лично в руках держала! — возмутилась я. — Здесь этих тварей — целый непуганый заповедник!

Я показала в сторону леса.

— Хорошо, пойдем. Покажи мне этот заповедник! Если это всё — не жалкая попытка оправдать поведение любовника, — покажи!

И Гроссо потянул меня в сторону леса, мимо домов, жилых и заколоченных, всё дальше и дальше оставляя позади Кейрата Торнсена.

54. Лайна. В продолжение открытий. И я им не рада.

Я не знала, что возразить на это «любовника». Я не воспринимала Кея как «любовника». Один раз — не… любовник, в общем. Даже если этого одного раза было три. Во-первых, это были вынужденные реанимационные меры. Во-вторых… во-вторых, не вязалось у меня это слово с Кеем, хоть тресни. Торнсен был, не знаю, выше этого, что ли?