Украденная песня (ЛП) - Рид Отем

Ошейник, лишавший меня голоса в Колонии кошмаров.

— Думаю, пришло время вернуть тебя туда, где тебе самое место, — Морган кивнула кому-то, стоявшему позади меня.

37. Имоджен

Позади меня раздалось тихое рычание, и я повернулась к нависшему надо мной огромному существу.

Я попятилась. Он — если полагать, что оно было мужского пола — будто формировался из детрита, усеивавшего лесную почву. С твердой ребристой кожей, напоминавшей кору, он носил черную корону из костей или древесины.

С каждым шагом существо становилось шире и выше, словно напитывалось моим страхом.

Казалось, оно должно быть медлительным. От каждого его шага дрожала земля, но двигалось оно с гибкостью и грацией. Причем так быстро, что его движения казались размытыми. Существо схватило меня за руку и потянуло к порталу. По другую сторону мерцающего овала виднелся мрачный интерьер Колонии кошмаров.

— Нет… — не успела я заговорить и осознать свой промах, как стало слишком поздно.

Пронзительная боль поставила меня на колени. Прошла лишь пара недель без ошейника, но я уже позабыла мучительный огонь, лизавший каждую клетку моего тела.

Существо бесцеремонно поставило меня на ноги и, не дав взглянуть в злобное лицо красавицы Морган, протащило через портал. Конечно, я могла предпринять жалкую попытку напоследок еще раз позвать Киллиана.

В стенах Колонии кошмаров я догадалась, кем — или чем — было пришедшее за мной существо. До меня доходили слухи о страже, запертом внизу в шахтах. По-видимому, его можно было посылать за беглыми заключенными. Или же так повезло только мне.

Я бы рассмеялась, не сжимай страж мою руку так крепко, что спазм прошел от моего запястья к плечу. Спотыкаясь, я старалась не отставать, но задача была невыполнимой. Тело не слушалось, и голос Морган изводил меня, даже когда я находилась за полмира от нее.

«Твой принц мертв. Твой принц мертв»

Я не хотела верить. Просто не могла.

Тем не менее, мой разум не переставал снова и снова воспроизводить в памяти падение Киллиана. Он не смог побороть свой величайший страх. Не прошел испытание. И лишился жизни.

Страж утробно загрохотал, и я содрогнулась от беззвучных рыданий. Он схватил меня под руки и поволок к ближайшей двери. Я оцепенела. Душевная боль стала такой сильной, что вытеснила все остальное, и я перестала замечать физические страдания.

Я не могла снова оказаться вдали от Ронана и Флинна. Не когда они нуждались во мне больше, чем когда-либо прежде. Не когда Морган Таурок осталась в Туате, несомненно, замыслив убить двоих оставшихся принцев.

Неожиданное падение вырвало меня из оцепенения, и сначала мой бок, затем голова встретились с холодным бетоном. Я глубоко вдохнула, чтобы не расплакаться. Ошейник был не лучше петли на шее и становился теснее с каждым вдохом. Не стоило забывать о нем.

В нескольких сантиметрах от моего лица появились черные ботинки. Я заставила себя посмотреть вверх на темные брюки, длинное пальто и, наконец, лицо темноволосого мужчины с сигаретой, торчавшей из вечно скривленного в недовольстве рта.

Комендант.

— С возвращением, банши, — присев передо мной на корточки, он выпустил дым мне в лицо. — Надеюсь, тебе понравился твой маленький отпуск, ибо отныне я постараюсь, чтобы мысли о побеге больше никогда не приходили тебе в голову.

Ужас в моей душе слился с оцепенением, породив эмоцию, наименовать которую я не смогла. Только она могла послужить причиной тому, что внезапно я разразилась смехом.

Я была осторожна, чтобы не издать ни звука, у меня лишь тряслась грудь. Может, я сходила с ума? Вероятно, но мне было плевать. Так или иначе, я даже не пыталась скрыть смех.

Затушив сигарету об пол, Комендант встал. Секунду спустя он с размаху пнул меня прямо в живот. Зажмурившись, я закусила нижнюю губу и не позволяла себе кричать, пока он снова и снова бил меня ногами.

Мне удалось перевернуться на бок и не дышать. Мои легкие отказывались втягивать кислород, каждую мышцу сводило и жгло.

— Бросьте ее в одиночную камеру.

Я смутно осознавала, что охранники, перетаскивая меня, переговаривались, но будучи дезориентированной, не могла разобрать слов. Как и потом, лежа на холодном полу под потоками ледяной воды, смешавшимися со слезами и грязью на моей коже.

Смирившись с неизбежными оскорблениями и болью, я постаралась сосредоточиться на всех хороших моментах последних двух недель.

Киллиан занимался со мной любовью так, словно я была для него ценней всего на свете.

Флинн поддразнивал меня и показывал, как здорово влюбиться в своего лучшего друга.

Ронан наконец-то сдался и открылся мне. Поцеловал меня. Доверился.

Вместе принцы разрушили стены, о существовании которых я не подозревала. Они убедили меня, что я была не просто одинокой плакальщицей с озера.

Принцы спасли меня, и я цеплялась за надежду, что сейчас они смогут спасти себя. Они были обязаны.

38. Киллиан

Под водой стихли все звуки. Каким же благословением была тишина. Конечно, я не мог дышать, зато получил передышку.

Холодные волны колыхались над моей головой, и дыхание вырывалось изо рта потоком пузырьков. Я никогда еще не был так спокоен. Шум — богопротивная нота, вызывавшая вибрацию в моем черепе — исчез вместе с воздухом.

Замерев на дне пруда, я видел мир над собой туманным и искаженным. Наверху остались боль и безумие. Внизу было прохладно и спокойно. Здесь я осознал, что никогда не должен был претендовать на трон Туаты, и вместе с пониманием пришло облегчение, лишь подкрепившее мою безмятежность.

У меня уже жгло легкие. Я мог сотворить любое заклинание, но не превратиться в представителя подводного народа. Пошевелившись, я начал перебирать ногами по песчаному дну. Ил всколыхнулся вперемешку с грязью, и стало немного темнее.

Я закрыл глаза. Настал момент истины. Остаться тут? Или вернуться?

Для меня турнир закончился. Я не смог столкнуться со своим величайшим страхом и преодолеть его.

Я вспомнил о безразличии на лицах своих братьев и о гнившей плоти отца. Больше всего я боялся жить, сражаясь со своими любимыми. И сходить с ума от воплей какого-то мерзкого существа, которое мне еще только предстояло найти.

Зачем мне возвращаться? Я все потерял. Всех подвел.

Но при мысли о том, чтобы больше никогда не увидеть Флинна и Ронана…

При мысли о том, чтобы больше никогда не увидеть Имоджен…

Я так не мог.

Не мог сдаться.

Пошевелившись, я собрался всплыть на поверхность. Я уперся ногами в дно и согнул колени, но лишь провалился в нечто, напоминавшее прогнившее бревно. Потянувшись вниз, я попытался его ощупать. Вокруг плавала грязь, и я не мог разглядеть, за что зацепился.

Едва я запаниковал, как две пары рук схватили меня за плечи и вытащили на поверхность. Вынырнув, я приготовился с череподробительному вою, но его не последовало. Я слышал лишь голоса своих братьев, тяжело дышавших, барахтавшихся и тащивших меня к берегу.

— Мне стоит надрать твой хренов зад, — вытолкнув меня из воды, Ронан рухнул на берег.

Погрузив пальцы в песок, я пытался отдышаться.

— Как тихо, — пронзительного звука не стало. Никаких ужасных протяжных нот, от которых хотелось свернуться в клубок. — Слава богам, — улыбнулся я, не переставая кашлять и отплевываться.

— Кому слава? Ты чуть не помер, придурок! — Флинн толкнул меня, и я завалился на спину.

Но я не мог перестать улыбаться.

Я не был королем, и с моих плеч будто поднялся груз, весом тяжелее Куланна. Передо мной открылось неизведанное будущее.

Пока внезапно ноша не рухнула обратно. Тяжесть. Страх. Если я не стал королем, значит, обрек на эту участь одного из братьев.

Их ждало еще одно испытание. Вдруг они потерпят неудачу?

Над нами взмахнула крыльями птица и, покачнув ветки, взмыла ввысь. На фоне голубого неба я разглядел ворона. Он прокаркал, резко и хрипло.