Аманда Хокинг - Ледяной поцелуй (ЛП)

— Однако, мы нашли кое-что странное, — продолжил Каспер. — Под печью были два сапфира чуть меньше жемчужин. Мы подозреваем, что в волнении отъезда они выпали и закатились под печь, а жена Сирано или не заметила их, или из-за сильной спешки оставила их.

— Сапфира такие же большие, как жемчужины? — Лизбет покачала головой. — Ты уверен, что они были настоящими?

Каспер кивнул:

— В зависимости от цвета и размера, Бэйль оценил, что они стоили, по крайней мере, по двадцать тысяч долларов за штуку.

Линнея ахнула:

— Откуда у охранника могли быть такие дорогостоящие сапфиры? И как его семья могла быть столь небрежной, что оставила их?

— Это отличный вопрос, — сказала я. И ответ на него мы с Каспером вчера вечером нашли довольно быстро. — Единственная причина, почему жена Сирано не заметила или не волновалась об оставленных пятидесяти тысячах долларов, если у нее было намного больше.

Королева Линнея покачала головой, наморщив лоб, явно все еще озадаченная моими словами:

— Мы платим им достойную зарплату, но этого далеко не достаточно, чтобы иметь такие деньги. Сирано крал их?

— Есть одно предположение, — признал Каспер. — Другое — с Сирано расплатились.

Лизбет подперла рукой подбородок, устремив взгляд в никуда, но ее глаза метались, пока она думала. Марксина, скорее всего, пришла к этому умозаключению задолго до своей внучки и пыталась обдумать его.

— Из-за болезни его дочери и растущих медицинских счетов, Сирано брал взятки, — сказала я. — Он, вероятно, посчитал, что стоило рискнуть жизнью, чтобы обеспечить свою семью.

Это объясняет маниакальное выражение в глазах Сирано. Он никак не мог вчера не уронить свой меч, но после разговора с Каспером мы оба начали подозревать, что он собирался нападать на меня, пока я не убила бы его. Может быть, оплата его семье зависела от его смерти. Это был единственный шанс, чтобы тот, кто заплатил, был уверен, что Сирано никогда не заговорит.

Я не уверена, что это заставило меня чувствовать себя лучше из-за происшедшего. Убийство отчаянно желающего умереть, чтобы спасти свою семью, было не очень похоже на справедливость.

— У кого здесь есть такие деньги? — спросил Каспер.

— Ну… никто. — Линнея пожала плечами. — Я имею в виду, у женщин есть драгоценности. — Она указала на стол бабушки, покрытый безвкусными ожерельями и кольцами. — Одно из моих ожерелье могло бы стоить десять тысяч долларов, но тогда оно должно будет заполнено сапфирами и алмазами. У нас нет существенно крупных камней.

— Они из хранилища, — сказала Лизбет, глядя на Линнею в зеркало. — Это единственное место, где у нас есть камни такого размера.

— Они принадлежат королевству, — сказала Линнея, пытаясь отговорить свою бабушку. — Они принадлежат всем. Зачем Сирано красть у самого себя?

— Он ничего не крал, с ним расплатились, — поправила ее Лизбет, и Линнея опустилась в шезлонг. — А они, может, и «принадлежат» королевству, но только королевская семья имеет к ним доступ. Только королю разрешается тратить их.

— Но Микко хранит их, — слабо возразила Линнея. — Он пытается сделать лучше для людей.

Лизбет закатила глаза и вздохнула:

— Ты не можешь иметь целую комнату драгоценных камней и ожидать, что никто не испытает чувство жадности.

— Кто имеет доступ в хранилище? — спросила я. — Кто мог войти туда, чтобы взять сапфиры?

Лизбет обернулась к нам с Каспером и подняла глаза.

— Система требует сканирования большого пальца, что бы открыть дверь, и для этого были отобраны только четыре человека — королевская семья. Это были я, Линнея, Микко и Кеннет.

— Тут должна быть какая-то ошибка, — сказала Линнея, оспаривая утверждение Лизбет. — Никто из нас не сделал бы этого. Я знаю, что я не делала, и, конечно, ты не могла сделать это. Микко не пытался убить себя, а Кеннет никогда не сделал бы ничего, что причинило бы боль брату. — Она покачала головой. — Это ошибка. Кто-то еще стоит за этим.

Лизбет серьезно рассматривала нас с Каспером, игнорируя настойчивость королевы, что это не мог быть никто из тех, кого она любит.

— Разговаривайте с людьми и делайте то, что должны делать, — сказала нас Лизбет. — Это должно закончиться.

Глава 26

Стойкость

Мраморная скамья подо мной была жесткой и холодной, и я наклонилась вперед, положив руки на ноги. Во рту пересохло, поэтому я облизала губы, испустив судорожный вздох.

— Ты в порядке? — спросил Каспер мягким тоном, чтобы голос не отразился эхом от круглых сводов зала возле палат короля.

— Гмм? — Я смотрела на узорчатую плитку пола, пытаясь вообще ни о чем не думать, и повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Ты выглядишь, словно не от мира сего. — Несмотря на то, что Каспер привык сохранять невозмутимое выражение лица в любом случае, его лицо смягчилось, а брови сдвинулись от беспокойства.

— Все в порядке, — солгала я, выпрямляясь.

Мы ожидали возле покоев короля, намереваясь расспросить его о сапфирах в доме Сирано. После встречи с Лизбет и Линнеей мы пошли прямо сюда, чтобы поговорить с ним перед встречей с Бэйлем или кем бы то ни было еще.

Когда мы пришли, он все еще спал, но его камердинер пошел узнать, сможет ли Микко принять нас. Несколько минут спустя камердинер сообщил, что король сможет, но ему необходимо время, чтобы привести себя в порядок после сна, поэтому мы с Капером терпеливо ждали еще пятнадцать минут.

— Я знаю, что мне на самом деле повезло быть Хёдраген в мирное время. — Каспер все еще говорил тихо, чтобы его голос не разносился эхом. Не то, что ему нужно было беспокоиться, ведь мы были одни. — Я стал им чуть больше года назад, но и когда я был следопытом, в основном, все было тихо и спокойно.

— Константин Блэк пытался убить канцлера, — весьма любезно напомнила ему я.

— Я сказал в основном, — сказал он. — Я был далеко от Дольдастама, когда это случилось, поэтому я пропустил волнение вокруг этого.

— Ты немного пропустил, — пробормотала я. — Константин безумно хорошо исчезает в мгновенье ока.

— Я хочу сказать, что никогда серьезно не направлял свой меч против кого-то, не говоря уже о том, чтобы отнять у кого-то жизнь, — сказал Каспер, и я невольно напряглась. — И не могу представить, каково это.

— Это — часть работы. — Я хотела сменить тему, сделать, что угодно, только не говорить об этом.

— Я знаю, и понимаю, что ты сделала то, что должна. — Он мгновенье подождал, давая усвоить его слова. — Но это было нелегко для тебя.

— На самом деле это было на удивление легко, — глухо сказала я. — От начала до конца, все было кончено в считанные минуты.