Райчел Мид - Кровавые обещания

— Но теперь-то у вас все в порядке?

— Хм... — Кривая улыбка тронула его губы. — Не сказал бы, что идеально. Но по крайней мере, наша жизнь управляема. Оксана оттягивает исцеление, пока мы еще в силах справляться и без него, поскольку оно забирает у нее много сил, опустошает и ограничивает ее возможности в целом.

— Что вы имеете в виду?

— Она по-прежнему многое может делать... исцеление, принуждение... но не на том уровне, как могла бы, если бы время от времени не исцеляла меня.

— Ох! Тогда... Не могу. Не могу поступить так с Лиссой.

— По сравнению с тем, что происходит с тобой? Роза, поверь мне, она сочтет это справедливым обменом.

Я снова мысленно вернулась к нашей последней встрече. Подумала о том, как бросила Лиссу, несмотря на ее мольбы. Подумала об унынии и подавленности, которые она испытывает во время моего отсутствия. Подумала об ее отказе исцелить Дмитрия, когда я верила, что, может, для него еще сохранилась надежда. Скверные подруги мы обе, ничего не скажешь.

Я покачала головой и еле слышно сказала:

— Не знаю... Не знаю, правы ли вы.

Марк бросил на меня долгий взгляд, но углубляться в эту проблему не стал. Поднял взгляд на солнце с таким видом, как будто по его расположению мог определить время. Скорее всего, и правда мог. В конце концов, необходимость выживать в дикой местности должна была научить его многому.

— Они там наверняка удивляются, почему мы тут так надолго застряли. Однако, прежде чем уйти... — Он вытащил из кармана маленькое, совсем простое серебряное колечко. — Научиться исцелять требует времени. Что меня беспокоит больше всего, это мстительное настроение в тебе, и тьма лишь отягощает его. Возьми это.

Он протянул кольцо. Я заколебалась, но потом взяла его.

— Что это?

— Оксана наделила его духом. Исцеляющее заклинание.

И снова я испытала потрясение. Морои постоянно с помощью разных стихий зачаровывают предметы. Наши колы смертоносны для стригоев, поскольку зачарованы всеми четырьмя стихиями. Виктор использовал магию земли, чтобы наложить заклинание вожделения на ожерелье. Даже татуировка Сидни в некотором роде талисман. Почему бы и дух не мог зачаровывать предметы? Правда, до сих пор я с этим не сталкивалась. Скорее всего, потому, что силы Лиссы были все еще слишком новы для нас, слишком неисследованны.

— Что оно делает? В смысле, какого рода исцеление?

— Оно поможет тебе совладать с темными эмоциями. Не избавит от них совсем, но ослабит... поможет яснее мыслить. Не исключено, что избавит от неприятностей. — Я хотела надеть кольцо, но он покачал головой. — Надень его, когда почувствуешь, что не в силах справиться с собой. Запас магии в нем не бесконечен. Он уменьшается, как в любом другом амулете.

Я пристально смотрела на кольцо, внезапно осознав, какие новые возможности передо мной открываются, и сунула его в карман.

Из задней двери высунулась голова Павла.

— Бабушка хочет уходить, — сказал он. — Она хочет знать, почему ты надолго задержалась, заставляя ждать старого человека, у которого болит спина.

Я вспомнила, как быстро Ева шла сюда и как я еле-еле поспевала за ней. Вряд ли у нее болела спина, но я снова напомнила себе, что Павел — всего лишь посланец, и оставила его слова без комментариев.

— Ладно. Сейчас приду. — Он ушел, и я покачала головой. — Трудно быть достойной. — Я направилась к двери, но потом мне в голову пришла одна мысль, и я оглянулась на Марка. — Вы говорите, это плохо — сбежать и действовать самостоятельно... но вы ведь тоже не страж.

Он улыбнулся — на этот раз печальной, кривой улыбкой.

— Я был им раньше. Потом Оксана спасла мне жизнь. Мы оказались связаны и в конце концов влюбились друг в друга. После этого я не представлял себе жизни без нее, а стражи направили бы меня куда-нибудь в другое место. Пришлось уйти.

— Это было трудно?

— Очень. Наша разница в возрасте делает ситуацию даже более скандальной.

Странный холодок пробежал по спине. Марк и Оксана были воплощением двух половинок моей жизни. Как и мы с Лиссой, они сражались с последствиями своей связи и, как мы с Дмитрием, столкнулись с тем же осуждением своих отношений.

— Но иногда, — продолжал Марк, — следует прислушиваться к собственному сердцу. И, даже уйдя, я не ринулся в опрометчивую охоту на стригоев.

Я просто пожилой человек, живущий с женщиной, которую любит, и обихаживающий свой сад. Тут есть разница — не забывай об этом.

Меня одолевали разные мысли, когда я возвращалась в дом Беликовых. Без кирпичей дорога обратно проходила намного легче, что дало мне возможность поразмышлять над словами Марка. Возникло чувство, будто всего за час я получила столько новой информации, что ее хватило бы на целую жизнь.

Дома была Алена, как обычно, готовила и убиралась. Лично я никогда не питала склонности к исполнению этих нескончаемых домашних обязанностей, но теперь должна была признать: есть что-то успокаивающее в том, что всегда рядом присутствует кто-то, готовый ежедневно готовить еду и заботиться о тебе. Я понимала: это чистой воды эгоизм; понимала и то, что моя собственная мама посвятила свою жизнь другому очень важному и нужному делу. Мне не следовало осуждать ее. И все-таки было так приятно чувствовать тепло и заботу! Ведь Алена, которая едва знала меня, обращалась со мной как с дочерью.

— Ты голодна? — Непроизвольно вырвалось у нее.

Думаю, ее постоянно терзал страх: вдруг кто-то в ее доме останется голодным? В частности, она просто вся извелась из-за того, какой плохой аппетит у Сидни.

Я улыбнулась.

— Нет, Марк и Оксана накормили нас.

— А-а, вот где вы были. Славные люди.

— Где все? — Спросила я.

В доме было необычно тихо.

— Соня и Каролина на работе. Виктория встречается с другом, но она будет рада, что ты вернулась.

— А Сидни?

— Уехала. Сказала, что возвращается в Санкт-Петербург.

— Что? — Воскликнула я. — Уехала не попрощавшись? Вот так просто?

Сидни была резковата, но это чересчур даже для нее.

— Алхимики, они всегда в пути. — Алена протянула мне листок бумаги. — Она оставила тебе вот это.

Я взяла записку и развернула ее. Сидни писала аккуратным, четким почерком.

Роза,

мне очень жаль, что пришлось покинуть тебя так быстро, но если алхимики неожиданно велят уезжать — я уезжаю. Я направляюсь в маленький городок, где мы останавливались по дороге, там подбираю «Красный ураган» и потом еду в Санкт-Петербург. По-видимому, теперь, когда ты в Бийске, им больше не требуется, чтобы я постоянно находилась рядом.

Жаль, что я не могу рассказать тебе больше об Эйбе и о том, что ему нужно от тебя. Но даже если бы мне это позволили, добавить особенно нечего, во многих отношениях для меня он такая же загадка, как для тебя. Я уже говорила, что по большей части он занимается нелегальным бизнесом — и с людьми, и с мороями. Обычно он сторонится людей и имеет с ними дело напрямую лишь постольку, поскольку это связано с его бизнесом — или в каком-то очень, очень особенном случае. Думаю, ты как раз один из таких случаев, и даже если в его намерения не входит причинить тебе вред, он, возможно, хочет использовать тебя в каких-то собственных целях. Может, это что-то простое — например, нанять тебя своим телохранителем, поскольку он убедился, какая ты крутая. А может, он хочет с твоей помощью добраться до кого-нибудь. Или все это просто часть плана кого-то даже более таинственного, чем он сам. Может, он оказывает кому-то любезность. Змей может быть как опасным, так и любезным — все зависит от того, какова его цель.