Пожирающие жизнь - Лета
— Не начинай! — зло сказала я, открывая корзину с воском. — Будем делать на скорую руку, — решительно кивнув своим словам, я принялась за дело.
Сделав корявые свечи, зато много, я довольная собой устало упала на кровать.
— Н-да! На руки ты не мастерица… — изрёк иронично Виктор. И я пожалела, что не могу дать ему затрещину.
— А я ведь найду корень вечной скорби! — пригрозила я ему и рывком поднялась.
Я решила поговорить с Виктором о причинах его пребывания здесь.
— Что тебя здесь держит? — в лоб спросила я, глубоко зевнув.
— Не "что", а "кто"! — поправил мальчик, тыкая прозрачным пальчиком в самую «красивую» из моих свечей.
— Но что именно в его душе?
— А ты с папой об этом говорила?
— Не случалось, чтобы откровенно.
— Ну значит и предполагать не стоит, — сделал вывод.
— Но ты-то наверняка знаешь.
— Чему тебя в храме учили?
— Кровавым ритуалам и убаюкиванию беспокойных душ. Последнее в общих чертах, так как ситуации бывают всякие. Шаблонные инструкции тут не помогут, — снова зевнув, ответила я.
— Ты с папой говори. Тебе он ответит… Мне так кажется.
Решив, что сейчас мне этот вопрос всё равно не решить, я легла спать. Удачнее возможности отдохнуть я не найду.
Сон был рваный. Обрывки самых разных воспоминаний выкидывали меня из мира грёз. То были и недавние события: мужчина с тёмной улицы, обвиняющий меня в том, что я испортила ему жизнь своим вмешательством. Затем Виктор-старший, испепеляющий меня за Роналиса. Болотник с грязежуями на десерт и много ещё другого.
Окончательно проснувшись, я встала и проверила свечи. Виктора не было, я была абсолютно одна. Остаться одной мне удаётся крайне редко в последние недели.
Взяв три свечи и спички, я отправилась в коридоры замка. Раньше Власа найти было гораздо проще.
— Влас Миханистком, прошу откликнуться на мой зов. Я обещаю выслушать вас и помочь, если вы дадите на это дозволение.
— А говорят, ничего не случается дважды, — выйдя из-за стены, сказал Виктор.
— Не мешай! Влас Миханистком, прошу откликнуться на мой зов. Я обещаю выслушать вас и помочь, если вы дадите на это дозволение, — повторяла я.
— Он идёт. Немного подожди, и услышишь его плач.
И правда, в коридоре послышались громкие всхлипы, которые всё приближались. На этот раз он не выглядел ни напуганным, ни трусливым. Приближался быстро и уверенно, но слёзы и всхлипы портили столь мужественную картину.
— Я пришёл на твой зов и прошу выслушать и помочь, — объявил призрак, возвышаясь надо мной.
Я смешалась, не зная, радоваться мне или плакать. Нехорошее предчувствие напало. Пусть вся проблема будет в злом соседе. Ну, пожалуйста!
Глава 37
— Виктор, ты меня пойми, я не могу здесь больше! Душно мне, задыхаюсь, — говорил Влас своему названному брату в замке Южных Ветров на вторых именинах младшего Виктора.
— Я понимаю, — он ободряюще положил руку на плечо собеседника. — Но ты не пропадай совсем.
— Ты же знаешь, ни тебя, ни племянника я не брошу! Но после смерти Ланил надо опомниться. Понимаю, что два года уже прошло, а всё равно больно.
— Не тебе одному, — Виктор несильно сжал плечо и отдёрнул руку. — Хорошо, можешь отправляться. Дай знать, когда прибудешь.
Замок покинул Влас в первой половине дня и уже к вечеру прибыл на место. Но это был не отчуждённый замок, а отчуждённый храм.
— Я хочу говорить только с верховной жрицей! — упрямо требовал Влас, крутя головой в скромном храме Смерти.
— Прошу… — вошедшая женщина запнулась, прогляделась, словно прогоняя наваждение, затем обернулась и тихим, ласкающим голосом произнесла: — Сёстры мои, прошу покинуть нас. Разговор предстоит непростой.
Присутствующие тут же, потеряв всякий интерес к прибывшему, медленной цепочкой покинули помещение. Протяжный скрип, хлопок.
— Т-т-ты зачем здесь? — спросила женщина дрожащим от слёз счастья голосом.
Влас соскочил с места и кинулся к женщине. Заключив её в объятия, он замер.
— Я заберу… заберу тебя! — не выпуская её, говорил он и нежно поцеловал в макушку.
— Милый, так нельзя, — она отстранилась, он не препятствовал. Подняв блестящие от слёз глаза, она спросила: — Зачем ты рвёшь мне сердце?
— Молю, будь моей!
— О боги, Влас, что ты несёшь?! Я не могу покинуть храм. Я партнёр Роналиса. Он выбрал меня. Я не смогу уйти, — говорила она, то повышая голос до тихого крика, то понижая до едва различимого шепота.
— Я заберу тебя. Сегодня же! Роналиса мы возьмём с собой. Я знаю, что ты без него теперь не можешь.
— Они ответили "нет"? — слабым голосом спросила красивая рыжеволосая женщина с карими глазами.
Он просто покачал головой и опустил глаза.
— Совет отверг твою просьбу, и… и я отвергаю! — ответила она твёрдо, но после её губы задрожали.
— Молю! — Влас упал на колени и обхватил юбки женщины. — Я всё спланировал. На заподе есть замок. Там нет никого, даже прислуги. Мы устроимся там. Люди у меня есть, все как один надёжные. Сейчас мне нужно только твоё "да"! Молю, хоть раз подумай не о долге, а о нас!
Она опустилась к нему и дрожащими руками обхватила его лицо.
— Я без тебя жить не могу! Ланил больше нет. У меня нет никого, кроме тебя! — добавил он, смотря любимой в глаза.
— Я… я не могу. Ланил бы тебя уговорила, успокоила, смирила. Я не могу сбежать. Отпускать меня не хотят. Год, как мы стараемся. Я говорю "нет"! Как и прошлые разы, мой ответ не изменится. Ты обещал: если и на этот раз собрание откажет нам, ты оставишь меня. Будь верен своему слову.
— Тогда я доброволец! Пусть пустят на мясо! Пусть выпустят кровь! Я готов быть жертвой ради высокой цели. Но только если убьёшь меня ты, — он взял её ладони, на бледной коже виднелись тоненькие вены, и ласково с трепетом поцеловал сначала одну, затем другую. — Этими ручками, которые я готов целовать вечно.
— Уходи! — она отобрала руки. — Я сказала: уходи! — повысила она хриплый от слёз голос.
— Не уйду! — твёрдо ответил он. — Либо с тобой, либо не уйду! Решать тебе!
— Ты не можешь! — она начала рыдать и дала ему пощёчину.
— Решай! — потребовал он.
Этой же ночью двое с книгой сбежали под прикрытием троих неизвестных.
— Эванна, любовь моя! Я наконец-то счастлив, я счастлив благодаря тебе! — сказал он, нежно обнимая любимую, лежа с ней на пуховых подушках у горящего камина.
— Я счастлива благодаря тебе… Но я не могу успокоиться. Мы ведь оставили храм без защиты.
— Успокойся, любовь моя! Соберут собрание и
